Фиделис Морган - Тщеславная мачеха Страница 58

– Нет. Это способ скорописи. – Графиня перевернула несколько страниц. – Вот, посмотри, последняя запись.

– Ее пел зпе, вы хотите сказать, – уточнила Элпью. – А это что? – Она указала на последнее слово. – «Грф».

– Гриф? – предположила леди Анастасия.

– Графиня?

– Да? – отозвалась та.

– Да нет. Графиня! «Грф» – это сокращенно «графиня».

– Ага, понятно. – Графиня, щурясь, изучала остальные пометки. – «Смт в пек?».

– Это ясно – «Смит в поиске», – сказала Элпью. – Господи, миледи, а и правда, зачем нам все эти гласные?

– Глупости, Элпью! – Графиня расшифровывала записи.

– Смотрите… – Водя пальцем по скорописи, Элпью стала читать: – «Герцог – все понимающий человек, но я боюсь Смит и ее домогательств. Застала ее в своей комнате, когда она купалась…»

– Это «копалась», Элпью.

– Да, конечно, «копалась в моем комоде. Нужно найти новый тайник для дневника».

– Вот оно, Элпью. За этим Изабелла и приходила в мою комнату. Уверена, именно про эту тетрадь она и говорила. Изабелла не хотела, чтобы Смит или кто-то другой пришел в ее комнату и прочел дневник, пока мы будем в лесу. Поэтому она и спрятала его в моей комнате.

– «Не могу позволить Смит расстроить Флору», – продолжала читать Элпью. – Кто такая Флора?

– Должно быть, герцогиня.

– «Флора уверена, что я сбегу и брошу ее в этом Богом забытом месте. Не верит в мое заточение в Бастилии. Думает, что я была со Смит. Как мне разубедить ее?»

– Господи, Элпью. Все были влюблены в Изабеллу. Ты же не думаешь, что милая мадемуазель Смит убила ее в припадке ревности, а?

– М-м-м, «в прпд рвнс». Все возможно.

– Итак? – Графиня захлопнула дневник. – Альфа и Омега?

– Хорошо. – Элпью достала из кармана мятый обрывок бумаги и что-то нацарапала на нем. – Что вам это напоминает?

– Строчные альфу и омегу. – Графиня задумалась. – Или, если вырвать их из контекста, это может быть AW.

– Ну так вот, AW, или Альфа и Омега, фигурирует как монограмма на платке, который прошлой ночью обронил у кровати Леоноры Смит призрак.

– Прости, Элпью… – Графиня в тревоге посмотрела на свою компаньонку. Не перегрелась ли та на солнце, отчего беседа приняла столь неожиданный оборот. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Леонора Смит и эта Бонтем заявляют, что минувшей ночью призрак Аурелии Браун прошел по комнате для слуг и оставил после себя носовой платок с вышитыми на нем буквами AW.

– Но зачем, скажи на милость, призраку Аурелии Браун носить платки с инициалами AW? – Графиня поразмыслила. – Призраки выходят замуж?

Колокола пробили три часа.

– Идемте, мадам. Посмотрите, сколько времени – середина дня. Надеюсь, мы успеем в самый раз, чтобы разоблачить тайные мужские махинации.

– Я что-то подзабыла. Что именно?

– Секретные собрания в комнате лорда Уиппингема.

– Глупости, Элпью! Наверняка после ареста леди Прюд все развлечения и игры будут отменены.

– Нам в любом случае следует узнать, чем занимаются эти так называемые инженеры. В присутствии или в отсутствие их повелительницы.

– Только ничего слишком волнующего, Элпью. – Графиня сунула дневник в карман и проверила состояние пирожного, прежде чем тронуться в путь. – Мне бы не хотелось потерять аппетит до того, как я съем пирожное с кремом.

Сыщицы тихо поднялись по лестнице, ведущей в мансарду. Из комнаты Уиппингема донесся свист и треск. Элпью с расширившимися глазами повернулась к графине:

– Что это было? Я уже слышала эти звуки, когда пришла сюда в ту роковую ночь.

Закусив губу и подобрав юбки, она на цыпочках поднялась на верхнюю площадку лестницы. Беззвучно отдуваясь, графиня приникла ухом к замочной скважине.

– Кто-то хнычет, – прошептала она.

– Соберись! – Женский голос звучал сдавленно. – Давай быстрее. С такой скоростью мы до маскарада не кончим.

Графиня нахмурилась и покачала головой.

– Давай уйдем. Мне страшно даже подумать…

Снова щелкнул хлыст, за которым последовал пронзительный крик.

– Простите, леди Прюд. – Голос Уиппингема.

Ритмично заскрипела кровать.

– Боже мой, – прошептала Элпью. – Должно быть, ее выпустили из тюрьмы.

– Держите этот ритм, ребята. – Звонкий голос дико расхохотался, когда снова просвистел удар хлыста.

– О-ох! – крикнул мужчина. – Больно! – Сыщицы узнали голос лорда Уэкленда.

– Чего ты боишься, великовозрастное дитя? – спросил странный женский голос. – Подумаешь, не туда попал.

– Фу, Элпью! – Развернувшись на каблуках и подобрав юбки, графиня собралась спускаться. – Пойдем отсюда.

Элпью хихикнула.

– Зато теперь нам известно другое лицо леди Прюд, мадам. – Элпью прижалась ухом к двери. – Но разве от возбуждения голос не становится ниже?

Графиня уже занесла ногу над ступенькой, но Элпью удержала ее за рукав.

– Прошу вас, леди Прюд. – Элпью узнала голос доктора. – Мое орудие застряло в дырке.

– Тогда вытащи его, – рявкнула женщина, – и сунь снова.

– Какая гадость, Элпью! – Графиня несколько раз подряд судорожно сглотнула. – Сейчас мы увидим эту сцену своими глазами.

– Воткнуть, вынуть, воткнуть, вынуть, – командовала начальница, ритмично щелкая хлыстом под скрип кровати. – Так держать, ребята. Я не хочу, чтобы вы слишком быстро достигли кульминации. Воткнуть, вынуть, воткнуть, вынуть. Придерживайтесь естественного ритма.

Элпью распахнула дверь.

Лицом к двери, на деревянных стульях сидели лорд Уэкленд, доктор Стикуорт и лорд Уиппингем. Все трое в рубашках и брюках.

На кровати стоял Роджер, лакей Шарма, в полном макияже, с хлыстом в затянутой в атласную перчатку руке. На нем было одно из платьев леди Прюд.

На коленях у мужчин лежал богато вышитый камзол. Уэкленд замер, держа иголку в воздухе. Уиппингема застали за подготовкой к аккуратному стежку на воротнике. Стикуорт выполнял сложный стежок.

– Что? – изумилась Элпью. – Но это же…

– Кружок вышивания, – сказала графиня, с улыбкой входя в комнату. – Как мило! И какое прекрасное изделие у вас получилось, джентльмены. – Она поднесла край камзола поближе к глазам и стала разглядывать вышивку с лица и с изнанки. – Боже, что я вижу? Вышивка крестом, ирландский стежок, французские узелки, а этот очаровательный кусок позумента – просто филигранная работа… я всегда думаю, как трудно это выполнить. Обожаю серебристое фризе. А какая чудесная подкладка. Индийская саржа, если не ошибаюсь. – Она отступила и серьезно посмотрела на мужчин. – Позвольте задать вам, джентльмены, личный вопрос?

Все четверо смиренно кивнули.

– Сколько вы возьмете с меня за новое платье?

Все еще пересмеиваясь по поводу своего открытия, графиня и Элпью пришли в комнату Вирджинии.

Девушка сидела у открытого окна, и на губах ее играла самодовольная усмешка.

– Полагаю, твой дружок снова показал себя в деле, – заметила графиня, придвигая стул и садясь рядом. – Потому что сегодня твой барометр, как я вижу, показывает «ясно».

– Да, мы встречались днем. И он пообещал, что завтра заберет меня отсюда.

– А что же Дениза?

– Думаю, я сглупила. Когда я заговорила о ней, он посмеялся надо мной. – Вирджиния потупилась и покраснела. – Я считаю, что молодость и красота взяли верх над морщинистой старухой и мой благородный лорд наконец пришел в чувство. – Она продемонстрировала руку, на которой сиял в кольце огромный бриллиант.

– Значит, принимаются поздравления? – Вирджиния застенчиво улыбнулась. Элпью подавила зевок. – И полагаю, ты пойдешь на сегодняшний маскарад?

– Джон будет там, поэтому – да, конечно.

– У тебя есть костюм и маска?

– Мой отец проследил, чтобы слуги упаковали все необходимое для успешного пребывания в Сен-Жермене. – Вирджиния усмехнулась. – У меня самый модный костюм – пастушки, да еще и с полной маской.

– Тогда нам следует поторопиться. – Графиня направилась к двери. – Иначе мы с Элпью придем, как Адам и Ева, прикрывая свою наготу лишь листьями.

К тому времени, когда они вернулись в комнату Элпью, Люси Уиппингем, прикончив бутылку вина, ушла. Поэтому сыщицы доели хлеб. Элпью одновременно намазывала картон и ткань клеем, купленным в писчебумажной лавке, а графиня соединяла и склеивала части масок.

– Я, между прочим, Элпью, не шутила. – Графиня второпях разглаживала переднюю деталь своей маски. – Времени у нас мало.

– Чтобы разгадать тайны, мадам? У нас время до послезавтра. До пятницы.

– Вообще-то я имела в виду нашу подготовку к сегодняшнему маскараду. – Графиня положила ткань на смазанный клеем картон и прижала. – Таким образом, мы знаем, что сегодня вечером должны не спускать глаз с…

– Со всех.

– Со всех?

Элпью мысленно пробежалась по собранным ими сведениям, размышляя, можно ли исключить хотя бы одного человека.