Алексей Поярков - Ликвидация. Книга первая Страница 7

А по бескрайним коридорам второго этажа штаба Одесского военного округа размашистым шагом двигался коренастый человек лет пятидесяти. Его крупное решительное лицо, словно высеченное скульптором, было усеяно гневными красными пятнами. На груди при каждом шаге прыгали три Золотые Звезды Героя Советского Союза.

Рядом с новым командующим округом шли — вернее почти бежали — Чусов, Мальцов, Омельянчук, начальник штаба округа генерал-лейтенант Ивашечкин, порученец маршала генерал-лейтенант Минюк, адъютант подполковник Семочкин и несколько офицеров из личной охраны.

— Мы — страна-победитель! — на ходу говорил Жуков, сопя от гнева. — Мы год как закопали Гитлера! Всю Европу поставили на карачки! И что?! Что, я вас спрашиваю?!

Он не глядя отшвырнул фуражку, которую нес в руках. Адъютант подхватил ее на лету.

— Особо тяжкие снизились на десять процентов, товарищ Маршал Советского Союза, — виновато вставил Омельянчук. — А раскрываемость возросла на двенадцать процентов…

— Мне цифры в нос совать не надо, — бросил в ответ маршал.

Он остановился так же резко, как и шагал. Провел платком по вспотевшему лбу, на котором взбухли крупные вены, двинул нижней челюстью. Гневный взгляд голубых глаз остановился на Мальцове.

— Кто?..

— Военный прокурор округа полковник юстиции Мальцов!

— Где мирный сон, Мальцов?! — рявкнул маршал. — Страна поднимается из руин, а какие-то недобитки взрывают железные дороги!

Адъютант Жукова, не оборачиваясь, сунул маршальскую фуражку одному из офицеров охраны. Второму приказал вполголоса:

— Воды и полотенце маршалу. Быстро…

— Да как взрывают! — продолжал греметь Жуков. — Под самым носом! Здесь что, фронт?! Передовая линия?!

В коридоре показалась толпа, в ней преобладали штатские, но встречались и военные мундиры. Запыхавшиеся Кумоватов, Телешко, начальник железной дороги директор-полковник Горский, следователь Максименко и другие, затаив дыхание, смотрели на легендарного военачальника.

— Эт-то что еще за безобразие?.. — процедил Жуков, окидывая новоприбывших взглядом.

Стремительно прошагав несколько десятков метров, он ткнул пальцем в плечо Кумоватова:

— Что за дрянь такая? Вся страна голодает, а тебя, как борова, раздуло!..

— Я… — мгновенно вспотел секретарь горкома. — У меня нарушенный обмен веществ…

— Жрешь много!.. «Обмен веществ»! — брезгливо передразнил Жуков. — Кто такой?

— Первый секретарь горкома КП(б)У Кумоватов Михаил Мефодьевич, — тихо произнес тот.

Новый командующий на мгновение осекся и даже нахмурился с досады, понимая, что, видимо, хватил лишку. Но тут же взял себя в руки.

— «Ты одессит, Мишка, а это значит…» Что?! — огорошил он Кумоватова вопросом.

— «Что не страшны…» э-э… — выдавил из себя угодливо-растерянный смешок секретарь горкома, — мене ни горе, ни беда…

— Ни хрена это не значит! — рявкнул трижды Герой. — Значит, что бардак в Одессе! Я въехал в город, как к себе домой! Дрыхнут на постах! Ни проверки документов, ни досмотра!

— Было дано распоряжение не задерживать машины маршала, — уточнил Кумоватов.

— Не звезди мне в нос!.. — Сорвавшись с места, Жуков зашагал дальше, свита бросилась за ним. — Я им снес шлагбаум, они не пикнули! И не твое это дело — посты!.. Где начальник контрразведки округа?..

Худощавый полковник МГБ поспешно сделал шаг вперед. Обернувшись к нему, Жуков, словно метлой, прошелся пренебрежительным взглядом по его лицу и остановился на маячившей на заднем плане растерянной физиономии Максименко.

— Что здесь делаешь, майор?..

— Старший следователь МГБ майор Максименко, — зачем-то пролепетал помертвевший от ужаса следователь.

— Вижу, что МГБ… — Взгляд Жукова равнодушно скользнул по синим просветам золотых погон. — Где старшие по званию? Мне что, с тобой обсуждать ситуацию в округе?

— Э-э… генерал Худимов просил передать, что… — начал было Максименко, но умолк, потому что понял: Жуков уже потерял к нему всякий интерес. Теперь он смотрел на начальника контрразведки округа.

— Почему меня пропустили через посты?! Почему не стреляли?! Не преследовали?!

Полковник понуро опустил голову.

— Виноват, товарищ Маршал Советского Союза…

— Под арест, — сухо бросил Жуков в пространство. — Кто первый зам?

— Полковник МГБ Чусов. — Чусов шагнул вперед, козырнул.

— Вы — начальник контрразведки.

— Есть…

Впереди по ходу движения возникли высокие, предупредительно распахнутые двухстворчатые двери — вход в кабинет командующего округом. Над столом возвышался большой портрет Сталина. Жуков решительно устремился туда, на ходу продолжая говорить:

— Первое. Сегодня к двадцати ноль-ноль всем подготовить отчет по состоянию дел. Никакого словесного поноса! Только факты! Второе… Предложения — как думаете выбираться из этого дерьма!.. Третье…

Что именно предлагал Маршал Победы на третье, новый начальник контрразведки округа полковник Чусов уже не услышал. Впустив в кабинет Жукова и толпу свиты, рослый капитан из личной охраны маршала быстро притворил обе створки высокой двери и встал рядом, всем своим видом показывая, кто здесь главный.

Другие офицеры охраны споро и деловито, будто их только к этому и готовили в военном училище, снимали с арестованного полковника ремень с кобурой, извлекали из карманов кителя документы… Резкое, ястребиное лицо бывшего начальника контрразведки было неподвижно, только под левым глазом судорожно билась одинокая жилка.

Рука Чусова непроизвольно дернулась к козырьку фуражки, но на полпути замерла. Он чуть заметно поклонился арестованному и поспешно направился к кабинету командующего. Рослый капитан охраны, скользнув глазами по погонам Чусова, вежливо отступил и приоткрыл створку дверей.

— …рассупонились?!! — выплеснуло в коридор львиный рык Жукова. — Решили — можно?! Ни хрена нельзя!!! Считайте, что снова у меня на фронте!..

В конце коридора показался запыхавшийся старший лейтенант. В его руках были чистое полотенце и кувшин с водой. Капитан охраны снова приоткрыл дверь, впуская его в кабинет.

— Вас, товарищи, конечно же, интересует, почему меня назначили командующим Одесским округом, — говорил между тем Жуков, тяжело упираясь кулаками в столешницу. — По этому поводу могу рассказать вам одну поучительную историю… Замерз как-то зимой, в лютые холода, воробей. Валялся себе замерзший на дороге. Тут шла по своим делам корова, задрала хвост и кое-что сделала… — По кабинету порхнул чей-то робкий смешок, впрочем не встретивший поддержки. — Прямо на воробья. Воробей понемногу отогрелся, ожил, расправил перья и сдуру зачирикал, А тут откуда ни возьмись — кошка!.. Набросилась на воробья и сожрала его одним махом.

В кабинете воцарилась мертвая тишина. Старший лейтенант, принесший кувшин, застыл на месте.

— Ну, к чему я вам это рассказал?.. А?.. Молчание явно затягивалось. Маршал Победы наставительно поднял к потолку палец:

— Видимо, не надо было чирикать…

Новый командующий Одесским военным округом вступил в должность…

Глава третья

Недалеко было море. Об этом говорили басовитые гудки буксиров-трудяг, встревоженные взвои тральщиков, ползающих по прибрежным водам в поисках случайных мин прошлой войны, да крепкий, насыщенный йодом ветер, трепавший волосы Гоцмана. Нигде в мире не было такого сладкого морского ветра, как в Одессе.

Оставив в покое гоцмановскую шевелюру, ветер начал причесывать травку, пробивавшуюся сквозь жесткую, жженую корку земли. Она была начинена железом так основательно, что трава здесь росла еле-еле. Пожалуй, это был единственный признак жизни посреди молчаливых, жутких развалин на северной окраине города.

Сенька Шалый, щурясь на солнышко и изредка морщась от боли в раненой ноге, крутил на припеке самокрутку. Рядом в напряженных позах сидели двое милиционеров в гимнастерках защитного цвета, оба держали в руках фуражки с синим околышем и то и дело отирали бегущий по лицам пот. Несколько человек выносили из того, что когда-то, видимо, было полноценным подвалом, свертки и тюки и складывали их у ног скучающих понятых.

— Ото уже бумажкой разжился, — проворчал Гоцман, проходя мимо Сеньки. — Жизнь, погляжу, налаживается…

— Мне бы огоньку, Давид Маркович, — нагло осклабился щербатым ртом Шалый.

— И два ковша борщу, — в тон ему ответил Гоцман и кивнул старшему милиционеру: мол, дай ему спичку…

Из двери подвала появился запыленный и потный, но довольный Леха Якименко.

— Почти все цело! — весело крикнул он Гоцману. — Убивать та грабить научились, а сбыт наладить — мозга не хватило.

— Ладно вам — мозга! — обиженно встрял Сенька Шалый, с наслаждением выпуская клуб дыма. — Просто мы светиться не хотели, время выжидали…