Фил Рикман - Кости Авалона Страница 72

Джоан рассказывала об этом с наслаждением. И мне пришла в голову мысль — хотя я и оказался неправ, — что до меня никто не задавал ей таких вопросов. Она подошла к котелку, помешала свою стряпню длинной деревянной ложкой, попробовала кушанье на вкус и, довольная, вернулась назад. Бурая струйка варева мерцала на ее подбородке, отражая слабые отблески огня.

— Мамаша вышвырнула меня из дома! — продолжила она с гордым видом. — Сказала, я слишком много знаю.

— От того, что вы рассказывали ей? Рассказывали ей то, что вам говорили эльфы?

— То, что я знала сама. — Джоан придвинулась ближе ко мне и теперь буравила меня своим зрячим глазом, пока я не отвел взгляд. — Просто я говорила, что это эльфы. Понимаете? Так было лучше всего. Всегда говори, что это сказали эльфы, и тогда никто не станет тебя обвинять.

— Но узнавали вы…

— Тьфу ты! Я была совсем еще юной. Я и самой себе говорила, что это эльфы. Так проще. Только это не так, господин лондонец. В итоге для меня все кончилось плохо. Катишь бочку на эльфов, эльфам это не нравится… и потом ты по уши в дерьме.

Ей пришлось туго, когда она оказалась перед церковным судом в Тонтоне. Ей припомнили все. Что сулят эльфы, если отдаешься им в рабство? Как они могут лишить тебя зрения? Когда же она созналась во всем перед Богом и ее отпустили, люди стали бояться ее. На улице показывали на нее пальцем. Гадили ей под дверью. Подкидывали дохлых крыс.

Отныне к ней шли только дурные люди, желавшие в надежде на отмщение за какую-нибудь мелкую обиду, чтобы эльфы причинили вред обидчику. Пару раз Джоан так сильно нуждалась, что взяла деньги. И потом, если кто-нибудь умирал по неизвестной причине, люди винили ее.

И все это время голоса оставались в ней, говорили в ее голове, будили ее по ночам… и, как и предупреждали в церковном суде, ее зрение стало слабеть, а потом один глаз эльфы забрали себе.

Джоан приподняла повязку. На месте глаза осталось лишь углубление, затянутое сросшейся сморщенной кожей.

— Так и не дали мне никакого покоя. Все кричали: «Сделай это! Сделай!» Заставляли меня идти в лес, к эльфийскому холму, а там на вершине… острой палкой. Я так и сделала! А-а-ах! — Схватив костлявый кулак другой рукой, Джоан ударила себя в поврежденный глаз.

— Боже!

— Пришлось уйти, господин лондонец. Ночью собрала пожитки, какие поместились в старом платке, и пошла.

Вот что случилось с Джоан Тирр перед ее бегством в Гластонбери, где, по выражению Джо Монгера, терпимее относились к мистике. Она подалась в город, где дружба с эльфами обеспечивала теплый прием в некоторых домах.

Конечно, даже в Гластонбери эту хрупкую женщину, соорудившую ветхий шалаш на вершине дьявольского холма, по-прежнему считали немного сумасшедшей. Отличие в том, что местные жители, которые с детских лет жили бок о бок с разного рода безумствами, хотя бы находили ее безвредной. Особенно Кейт Борроу, которая пригрела ее в своем доме, а потом устроила прислуживать одной старухе. Вскоре старуха умерла, оставив Джоан немного денег, и той некоторое время удавалось сводить концы с концами, не прибегая к помощи своих дарований.

Но когда деньги закончились, Джоан, по-прежнему вдохновляемая голосами, снова обратилась к волшебству. И к дьявольскому холму, в недрах которого обитал король эльфов. А когда однажды узнала о порошке видений, она вернулась к Кейт Борроу, о чем уже рассказывал мне Джо Монгер.

— А за чем же еще я, по-вашему, пришла сюда, раз сам владыка Гвин призвал меня?

Хихикнув, Джоан подскочила во второй раз, чтобы снять пробу с похлебки. Когда она вернулась на место, я не стал торопить ее. Часто случается так, что необыкновенные таланты обнаруживаются у людей, отторгнутых обществом. Во времена учебы в Кембридже один из моих учителей отвел меня в хижину на болотах, где жил диковатый старик, про которого сказывали, будто он умеет вызывать духа Хереварда[20] и говорить его голосом по-старосаксонски. В лачуге старика стояла невыносимая вонь, а сам ее обитатель явно подвинулся разумом… Тем не менее я слышал, как он говорит молодым голосом, и достаточно понимал по-англосаксонски, чтобы перевести слова сказания о вылазках против захватчиков норманнов.

Но я еще должен был узнать, что случилось на дьявольском холме в ночь накануне Дня всех святых.

— Что там произошло? Вы можете рассказать мне?

— Не знаю. — Единственный глаз Джоан покосился в сторону под странным углом. — Не знаю.

— Джо Монгер говорил обо мне… так?

Вы хороший человек. Я это вижу.

— Ничего не произошло, мастер, — ответила Джоан. — Понимаете? Ничего.

Я сделал вторую попытку.

— Тот фермер… Моулдер? Во время суда над Кейт он заявил, что вы выли на луну. Что-то в таком роде. Но потом Кейт сказала, что была там одна, и Моулдер предположил, что в таком случае, вероятно, он видел духов.

— Там были я и она, и все, — ответила Джоан. — И ни на кого мы не выли. Мы вели себя тихо. Как покойники. Она просто показывала мне, как надо сидеть.

— А зелье?

— Какое зелье, мастер?

— Из порошка видений.

— Она не дала его мне. Понимаете это? — Глаз Джоан метался по комнате. — Я никогда не пила его.

— Тогда что же?..

— Сидели и говорили. Разговаривали до рассвета. В жизни ни с кем не говорила лучше, чем в ту ночь.

— О чем?

— Об эльфах. О голосах. Она сказала, что голоса — никакие не эльфы. Голоса — это просто голоса. Сказала, что лорд Гвин и ему подобные не склонны общаться с такими, как я. Сказала, что если мне хочется с кем-то поговорить, то надо говорить с Мерлином, который занимался магией всю свою жизнь.

— И что вы об этом думаете?

— Не знаю, что и думать. Там, наверху, у старой башни, было очень тихо… День всех святых. Миссис Кейт помогла мне усесться. Сказала, что на небе взошли все звезды, но я не видела их. Мой глаз к тому времени почти ослеп. Я и на холм-то поднялась, держась за руку миссис Кейт, не могла даже разглядеть тропинку. Но мы просто сидели там, и она рассказывала мне о том, что видел лорд Мерлин — людей и зверей из звезд.

— Зверей?.. Ах да, созвездия.

— Кого?

— Неважно. Что было дальше?

— Она рассказывала про них, а я видела их в уме. Старые голоса… я еще слышала голоса, только теперь они звучали где-то далеко-далеко. И мне так спокойно стало. Помню только, что потом поднималась заря, и помню туман, большой белый туман — густой туман, если хотите, — везде вокруг холма. Смотришь вниз, и там все белым-бело, как будто мы стоим…

— На острове? Именно так и было.

Я был с ней, боже мой, я был там.

— Только небо над нами яркое, как золото. Я видела его сквозь слезы. О, как я рыдала, господин лондонец. Слезы так и лились из моего единственного глаза, как из Кровавого источника в половодье. Никогда так не рыдала, даже в детстве, а миссис Кейт обняла меня, и я так вся и растаяла, прямо раскололась на части. А потом она говорит: смотри… смотри, Джоан.

Она привстала с лавки и взглянула на огонь под котелком.

— Туман начал рассеиваться, а миссис Кейт все говорит: «Гляди, Джоан, вон Рыбы, а вон там Орел. Увидь эти звезды».

— Глядя вниз? — Картина разворачивалась передо мной, словно громадное колесо мельницы, перемалывая мозг жерновами. — И вы видели? Видели их, Джоан?

Джоан Тирр подняла глаза к потолку, где дым очага выходил спиралью в отверстие в крыше.

— Нет, мастер, — ответила она. — Зато стала видеть много других вещей.

Я едва сдерживал себя от того, чтобы не пуститься со всех ног назад, в трактир «Джордж», чтобы еще раз взглянуть на дневник Леланда.

Вот пес… и птица с павлиньим хвостом.

Да, и даже рыцари. Бог мой!

— Что это там? — Джоан вновь подскочила, метнулась к двери и резко открыла ее. — Вон! Убирайся отсюда, чертов ублюдок!

Я тоже поднялся и подошел к двери. Снаружи, посреди бывшего стойла, стоял Бенлоу. Джоан запустила чем-то ему в лицо, и Бенлоу прикрылся рукой. Куры в панике бросились врассыпную.

— Опять шпионишь за мной! — вопила Джоан. — Чертов говноед. Убирайся!

Бенлоу попятился к выходу, но задержался у пустого дверного проема, смахивая пучки грязной соломы со своего зеленого с желтыми прорезями дублета.

— Жду, когда вы снова навестите меня, милорд. Я могу помочь вам, поверьте. Могу помочь вам найти то, что вам нужно.

— Этот ублюдок — лживый болтун, — сказала Джоан. — Вам нельзя иметь с ним никаких дел.

— Я могу помочь вам, — прохрипел Бенлоу. — Я знаю, кто вы, и могу помочь.

— Вон! Убирайся из моего дома, вонючая задница!

Я почувствовал дуновение воздуха и увидел, что Джоан схватила ржавый серп. Замахнувшись, она бросилась к Бенлоу, и тот юркнул в дверной проем.