Эрл Гарднер - Дело сердитой плакальщицы Страница 14

Полдюжины детективов по обе стороны улицы внимательно проверяли и перепроверяли номер каждой машины в процессии, добавляя эти номера к коллекции номеров, собранных на парковке и на улицах, прилегающих к ритуальному зданию.

К тому времени, как процессия достигла кладбища, Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк вычислили четыре повторяющихся номера. Десятью минутами позже Пол Дрейк, работавший в дружеском сотрудничестве с одним офицером полиции, располагал именами и адресами владельцев четырех автомобилей.

Один был агентом по недвижимости, проживавшим в Медвежьей долине. Другой был молодым человеком, близким другом Артура Кашинга, который частенько сопровождал его в лыжных выездах и дважды был замешан в каких-то выходках Кашинга, обеспечив себе плохую репутацию. Третьей оказалась женщина, живущая в пригороде, милях в двадцати, а четвертой была мисс Мэрион Китс, живущая здесь, в Лос-Анджелесе, на Хантлесс-авеню, 2316.

Снова Детективное агентство Дрейка взялось за дело и в сравнительно короткий срок установило, что женщина, живущая в пригороде, сорока семи лет, была подругой матери Артура Кашинга и считала, что Декстер Кашинг своим невниманием и жестокостью довел до смерти свою молодую жену.

Было известно, что эта женщина была очень враждебно настроена к Декстеру Кашингу, но проявляла что-то вроде материнской привязанности к Артуру Кашингу и время от времени укоряла его за беспутную жизнь и безделье.

Сведения о Мэрион Китс были следующие: двадцать четыре года; рост пять футов четыре дюйма, вес сто четырнадцать фунтов, глаза карие, волосы темные.

Мейсон кивнул:

– Я займусь Мэрион Китс.

– Судя по адресу, это многоквартирный дом, – сообщил Дрейк. – Ее квартира 314. Что будем делать?

– Нужно делать только одно, Пол. Ковать железо, пока горячо. Сейчас она, видимо, возвращается с похорон. Она эмоционально подавлена. Есть шанс, очень небольшой шанс, что нам удастся что-нибудь у нее выведать.

Дрейк заметил:

– Может быть, это она кричала; а возможно, это она бросила зеркало; она могла бы быть и той, кто нажал на спусковой крючок рокового пистолета. Но что-то мне не верится, что она в этом признается.

– Конечно, – задумчиво произнес Мейсон, – мы имеем дело с косвенными уликами… Косвенные улики самые сильные из всех, но поразительно, как можно ошибаться в толковании косвенных улик. Например, следствие велось на основе версии, что какая-то женщина не поладила с Артуром Кашингом и тот, схватив тяжелое старинное зеркало, швырнул им в нее. Она достала револьвер и выстрелила.

– Ну и что? – спросил Дрейк.

Мейсон покачал головой:

– Весьма похоже на то, что Артур Кашинг сосредоточил свое внимание на какой-то девушке, и она вполне могла запустить зеркалом в его голову. Я не могу согласиться с теорией следствия, что это он бросал зеркало.

– В этом что-то есть, – согласился Дрейк. – Женщина могла бы швыряться предметами, мужчина – нет.

– Допустим, что Мэрион Китс откажется обсуждать это? – спросила Делла Стрит.

– Это как раз отвечало бы моему замыслу. Я вызову ее в суд в качестве свидетеля и смогу отлично использовать для отвлечения внимания. Это один из тех случаев, когда клиенту лучше вообще не появляться в суде. Если она скажет правду, ее пригвоздят за противоречивость показаний, данных на следствии. Если она будет придерживаться сказанного следователям, то ее уличат в жалком, неумелом увиливании.

– А если она будет молчать? – спросил Дрейк.

– Если она будет молчать, это настроит присяжных против нее, и они заклеймят ее как виновную. Так что давайте искать, чем отвлечь внимание, а потом поднимем шум.

– Тебе нужна компания? – спросил Дрейк.

Мейсон взглянул на часы:

– Я не могу сказать, каким методом я воспользуюсь, пока не увижу ее. Предварительное слушание назначено на завтра. У меня есть незаполненная повестка в суд в качестве свидетеля, Пол. Ты обождешь перед дверью ее квартиры. Я подам тебе сигнал стуком в дверь. Как услышишь, звони в звонок и сообщи, что принес ей повестку в суд. Делай вид, что ты меня не знаешь.

– Ты хочешь, чтобы я встал и ждал у двери сразу же, как ты войдешь?

– Если я войду, – уточнил Мейсон.

– Пригрозите устроить сцену, шеф, – посоветовала Делла Стрит. – Ей это не понравится.

– Мой визит не понравится ей ни с какой стороны, – мрачно заметил Мейсон.

– Так что же у тебя есть против нее? – поинтересовался Дрейк.

Мейсон усмехнулся:

– Да совсем ничего, Пол.

– Тогда поосторожнее, как бы у нее не оказалось чего-нибудь против вас, – предупредила Делла Стрит.

Мейсон сказал нетерпеливо:

– Извини, Делла, но бывают случаи, когда осторожностью ничего не добьешься. Это один из таких случаев.

Глава 11

– Это осложняет дело, – уныло произнес Дрейк, осматривая роскошный многоквартирный дом. – Много будет волокиты. Портье наверняка захочет позвонить Мэрион Китс и сообщить, что мы хотим ее видеть. Она ответит, что слишком плохо себя чувствует и не хочет ни с кем встречаться.

– Ничего, – сказал Мейсон, – придумаем, как до нее добраться. А теперь запомни, что повестка всего лишь прикрытие. Никто не может заставить ее давать показания за пределами графства, где выдана повестка, без подтверждения судьи, рассматривающего дело. Получать такое подтверждение некогда. Я просто иду на блеф. Палку мы перегибать не можем. Так что не спорь с ней, вручай повестку и выходи.

Дрейк кивнул.

Портье взглянул на вошедших в подъезд Мейсона и Дрейка. На его лице застыла маска нарочитого превосходства.

– Класс невысокий, – тихо заметил Мейсон, – только доходы высокие. В доме высокого класса этого парня вышвырнули бы еще до первой зарплаты. Он воплощение сноба, и, ставлю десять против одного, у него ладонь чешется.

– Какой подход изберем? – поинтересовался Дрейк.

– Слова и деньги, – решил Мейсон, направляясь вперед.

– Добрый день, – поприветствовал портье. – Кого вы хотели бы видеть, назначена ли у вас встреча?

– Мы представляем правительство.

Портье слегка поднял брови и принял еще более холодный вид.

– Налоговое управление?

– Нет, управление по распределению правительственных ценных бумаг. – Мейсон открыл бумажник, достал десятидолларовый банкнот. – В целях более справедливого распределения правительственных ценных бумаг мы делаем пожертвования. Вот ваша часть.

– Что я должен за это сделать? – спросил портье, украдкой оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что они одни.

– Абсолютно ничего. И если вы действительно ничего не сделаете, то получите еще десять долларов, когда мы спустимся.

– Боюсь, я вас не понимаю.

– Конечно, не понимаете. Да и не надо. Мы должны повидать одного жильца на третьем этаже, но не хотим, чтобы о нас докладывали. Если о нас доложат, то эти десять долларов – вся ваша доля. Если нет, то еще десять, когда мы спустимся.

– Я должен о вас доложить, иначе меня уволят, – сказал портье с сожалением.

Мейсон сохранял исполненное смысла молчание.

– Однако, если вам подходит, я могу доложить, когда вы уже будете у двери… объясню, что какие-то джентльмены прошли мимо меня к лифту; я увидел, что лифт остановился на третьем этаже, сообщил охраннику и теперь обзваниваю всех жильцов на этом этаже.

– Прекрасно. Только не говорите о джентльменах.

– Нет? – переспросил портье, еще выше поднимая брови.

– Скажите, что один джентльмен. Понимаете?

– Да.

– За двадцать долларов мы могли бы просить и о большем.

– Да, сэр. Но мне нужно знать, к кому вы идете. Не могу же я действительно обзванивать весь третий этаж. Переполох поднимется.

– Нам нужна квартира Мэрион Китс. Кажется, номер 314.

– Точно.

– Что точно?

– Точно, сэр.

– Так-то лучше, – заключил Мейсон.

Он пропустил Дрейка мимо стойки, назвал третий этаж лифтеру – мальчику-негру.

– Черт возьми, Мейсон, – сказал Дрейк, – вот не думал, что он так грубо клюнет.

– А я был уверен. Слишком он надменный, слишком строит из себя джентльмена. Снобы обычно лживы. Ему нравится играть роль, но если кто-нибудь меняет надменность на вежливость, то можешь действовать в открытую.

Мальчик-лифтер взглянул на Мейсона с живым интересом.

– Вроде вы говорите о ком-то, кого я знаю, – сказал он, просияв улыбкой.

– Да, – ответил Мейсон, когда лифт остановился, – это губернатор штата.

– Да, сэр. Мне показалось, сэр.

– Обожди сзади, – сказал Мейсон Дрейку, быстро прошел по коридору и нажал кнопку у двери с номером 314.

Секунду спустя дверь открылась.

Вопросительно смотревшая на него хорошо сложенная, спортивного вида брюнетка была, на взгляд Мейсона, очень привлекательной по всем статьям, несмотря на странное выражение глаз и нос, распухший, видимо, от слез.

– Хэлло. Кто вы?

В ней была какая-то спокойная уравновешенность, что заставило Мейсона пересмотреть весь свой план.