Под грузом улик. Неестественная смерть - Дороти Ли Сэйерс Страница 14

Лорд Питер отошел от туалетного столика, взглянул на содержимое шкафа и перевернул пару-тройку книг на прикроватной полке.

— «Харчевня королевы «Гусиные лапы», «Аметистовый перстень»[8], «Южный ветер»[9] (Наш юный друг очень верно придерживался типажа.), «Хроника кадета Кутра»[10] (Только этого не хватало!), «Манон Леско»[11]. Хм! Есть еще что-нибудь в этой комнате, на что мне стоит взглянуть?

— Пожалуй, нет. Куда хочешь направиться дальше?

— Вниз. Постой, чьи здесь еще комнаты? Эта, помнится, Джеральда. Хелен сейчас в церкви. Вот и заглянем. Пыль здесь, конечно, вытирали и сделали ее непригодной для осмотра.

— Боюсь, что так. Но я не смог бы выставить герцогиню из ее собственной спальни.

— Разумеется. Вот окно, из которого кричал Джеральд. На каминной решетке, конечно, ничего нет — огонь с тех пор разводили. Интересно, куда Джеральд подевал то письмо — я имею в виду от Фриборна.

— Никому не удалось вытянуть из него ни слова по этому поводу, — произнес Паркер. — Старый мистер Мерблс пытался выяснить, но ничего не добился. Герцог настаивает, что он его просто уничтожил. Мерблс считает, что это абсурд. И это справедливо. Если герцог хотел выдвинуть обвинения против жениха сестры, ему бы потребовались доказательства своих утверждений. Или он, как один из тех римских братьев, хотел просто провозгласить: «Как глава семьи, я запрещаю ваш брак, и этого достаточно»?

— Джеральд добрый, приличный, порядочный, хорошо воспитанный выпускник привилегированной школы — и невозможный осел. Но не думаю, что у него настолько средневековые повадки.

— Но если письмо у него, почему бы его не предъявить?

— А действительно, почему? Письма от однокурсников и друзей из Египта, как правило, не компромат.

— А нельзя ли предположить, — осторожно начал Паркер, — что в письме содержится… упоминание о давнишней… э-э-э… любовной связи твоего брата… и он не хотел, чтобы о ней узнала герцогиня.

Лорд Питер помолчал, рассматривая ряд обуви, и наконец ответил.

— Это дельная мысль. Бывали интрижки, хоть и незначительные, но Хелен раздула бы из этого пожар по максимуму. — Лорд Питер присвистнул. — И все же, когда дело попахивает виселицей…

— Неужели, Уимзи, ты полагаешь, что твой брат допускает возможность виселицы?

— Думаю, Мерблс ему достаточно недвусмысленно это объяснил.

— Так-то оно так. Но неужели он и впрямь считает — пускай исключительно в воображении, — что английского пэра можно повесить на основании косвенных улик?

Лорд Питер задумался над этим вопросом.

— Воображение не самая сильная сторона Джеральда, — признал он наконец. — По-моему, пэров всегда именно вешали… Им же не отрубали голову на площади Тауэр-хилл или что-то в этом роде?

— Я это выясню, — пообещал Паркер. — Но графа Феррерса совершенно точно повесили в 1760 году.

— Неужели? Что ж, как сказал старый язычник о Евангелии, «это было давно, и будем надеяться — неправда».

— Правда, — подтвердил Паркер. — А потом его вскрыли и анатомировали. Но эту часть процедуры больше не соблюдают.

— Мы обязательно расскажем об этом Джеральду, — заявил лорд Питер, — и убедим его отнестись к делу серьезно. В каких сапогах он ходил в среду вечером?

— Вон в тех, — показал Паркер, — но эти идиоты их почистили.

— Вижу. Ага! Добротные тяжелые высокие сапоги со шнуровкой. Способствуют приливу крови к голове.

— Еще на нем были бриджи. Вот эти.

— Весьма тщательный выбор наряда для простой прогулки по саду. Однако, как ты наверняка собираешься заметить, ночь была сырой. Надо спросить у Хелен, не мучился ли Джеральд бессонницей.

— Я спрашивал. Она ответила, что обычно — нет, но иногда у него болели зубы, и он не мог уснуть.

— Но зубная боль не гонит человека на улицу в холодную ночь. Ладно, пойдем вниз.

Они миновали бильярдную, где в этот момент полковник очень красиво закатил шар, и вошли в пристроенную к ней небольшую оранжерею.

Лорд Питер мрачно обвел взглядом хризантемы и ящики с цветочными луковицами.

— Чертовы цветы выглядят отменно здоровыми. Получается, ты каждый день позволял садовнику копошиться здесь, чтобы их поливать?

— Позволял, — подтвердил Паркер извиняющимся тоном. — Но дал строгие инструкции ходить только по циновкам.

— Хорошо. Убирай их, и приступим к работе.

Держа перед глазами лупу, Уимзи внимательно осмотрел пол.

— Полагаю, все ходили этим путем?

— Да, — ответил Паркер. — Я опознал большинство следов. Люди входили и выходили. Вот это герцог. Шел с улицы. Перешагнул тело. (Паркер открыл внешнюю дверь и поднял циновки, чтобы показать окрашенную кровью утоптанную гравийную тропинку). Возле тела он опустился на колени. Вот отпечатки коленей, вот — ступней. Затем направился через оранжерею в дом, оставляя внутри следы черной грязи и гальки.

Лорд Питер осторожно присел на корточки над отпечатками и внимательно рассмотрел.

— Повезло, что здесь такой податливый гравий.

— Да. Это единственный подобный участок. Садовник объяснил: здесь так растоптано и грязно потому, что он регулярно ходит к