Рекс Стаут - Ниро Вульф и умолкнувший оратор (сборник) Страница 16

– Моим клиентом является не отдельная личность, а ассоциация, – перебил Вульф. – Ассоциация не может быть убийцей.

– Возможно. А вот, кажется, и она…

Прозвенел звонок. Я пошел открывать дверь. Передо мной стояла часть нашего клиента в лице Хэтти Гардинг. Она была взволнована. Не успев переступить порог, она схватила меня за руку:

– Что случилось? Нашли…

Я погладил ее по плечу:

– Нет, нет, успокойтесь. Просто мы решили созывать наши совещания дважды в неделю.

Я провел ее в кабинет и попросил помочь с расстановкой кресел.

Клиенты пошли один за другим. Большинство гостей отвечало на мое приветствие, как и полагается членам человеческого общества. Только О’Нил смотрел сквозь меня, и весь вид его явно говорил, что, если я хоть пальцем дотронусь до его пальто, придется отправлять его в химчистку. Поэтому я позволил ему самому снять пальто и повесить на вешалку. Элджер Кэйтс держал себя не лучше. Зато Нина Бун, которая пришла последней, улыбнулась мне. Не желая остаться в долгу, я проследил за тем, чтобы она заняла то же место, что и в прошлый раз, – рядом со мной.

Было уже без двадцати одиннадцать, прошел ровно час и десять минут с того момента, когда Кремер позвонил по телефону Роуклиффу и распорядился собрать их. Я встал, оглядел наших гостей и обернулся к Вульфу:

– Как в прошлый раз, нет только мисс Гантер. По-видимому, она не любит собраний.

В комнате царила мертвая тишина.

Кремер подошел к моему столу, позвонил по телефону, потом сказал Вульфу:

– Час назад мои люди разговаривали с мисс Гантер. Она была дома и обещала немедленно приехать.

– Мы не можем больше ждать, – пожал плечами Вульф. – Начинайте.

Кремер прокашлялся и начал:

– Леди и джентльмены! Позвольте объяснить, почему мы собрали вас здесь и что вообще происходит. Надеюсь, вы читаете газеты. Согласно газетам, по крайней мере некоторым из них, это дело не по плечу полиции из-за того, что в нем замешаны влиятельные люди, и поэтому расследование ведется якобы спустя рукава. Думаю, что все вы, без исключения, знаете, насколько это соответствует истине. Я понимаю, многие из вас полагают, что вам зря докучают в связи с делом, к которому вы непричастны. Прошу не винить за доставленное беспокойство, связанное с приглашением сюда, ни полицию, ни кого другого, кроме убийцы Ченни Буна, который, возможно, находится сейчас за тысячи миль отсюда…

– Для чего вы созвали нас?! – зарычал Бреслоу. – Мы это уже слышали!

– Знаю. – Кремер пытался сдержать раздражение. – Вы приглашены не для того, чтобы слушать меня. Сейчас я передам слово мистеру Вульфу, но сперва хочу кое-что сказать. Первое. Вы получили приглашение явиться сюда от имени полиции, однако приглашение это неофициальное. Я беру на себя всю ответственность. Второе. Некоторые из вас могут счесть это приглашение неправомерным вообще, исходя из того что мистер Вульф нанят Ассоциацией промышленников. На это я скажу, что каждый из вас волен в любой момент покинуть этот дом.

Никто не двинулся с места. Кремер выждал секунд десять, посмотрел на Вульфа и сел.

Вульф глубоко вздохнул и тихо заговорил:

– Беспокойство, причиненное вам, о котором упомянул мистер Кремер, требует краткого комментария. Прошу вашего внимания, господа. Только подобное самопожертвование со стороны отдельного лица или группы лиц является…

Я никогда не прерываю Вульфа, так как по многолетнему опыту знаю – уж если он начинает говорить, значит, наконец-то по-настоящему включился в работу. Вот и сейчас он наверняка принял какое-то решение, коль скоро собрал их на ночь глядя. И все же мне пришлось прервать его. Дверь в прихожую тихонько приотворилась, и я увидел Фрица, который делал мне знаки, чтобы я вышел. Вид у него был встревоженный. Единственная мысль, возникшая у меня, была: уж если Фриц вызывает меня, когда Вульф произносит речь, значит, в доме начался пожар. Я встал и вдоль стены, бочком, пробрался к двери. Выйдя в прихожую, я спросил Фрица:

– Тебя что, укусил кто-нибудь?

– Там… там… – Он замолчал и прикусил губу. Больше двадцати лет Вульф учит Фрица умению владеть собой. – Пойдем, я тебе покажу…

Я последовал за ним в кухню, решив, что произошло какое-нибудь бедствие по линии кулинарии, которое Фриц был не в силах пережить в одиночестве. Но он прошел к двери, ведущей к черному ходу. Дверь открывалась на крохотную площадку, отгороженную с другой стороны двустворчатой решеткой, за которой пять ступенек вели наверх, на тротуар. Именно туда, в темноту, шагнул Фриц.

– Вот… – сказал он. – Я вышел проверить запоры…

На цементной площадке, прижимая решетчатую дверь, так что ее нельзя было открыть, что-то темнело. Я присел на корточки. Хотя ближайший уличный фонарь находился по другую сторону крыльца, шагах в тридцати отсюда, света было достаточно, чтобы увидеть, что там лежало…

Оттолкнув Фрица, я бросился обратно в дом.

В кухне я взял электрический фонарь и через парадную дверь выбежал на крыльцо, спустился на тротуар и затем на пять ступенек вниз. Оказавшись по другую сторону решетки, около лежавшего там тела, я наклонился и зажег фонарь. Рядом со мной склонился Фриц.

– Дай я… – голос его дрожал. – Дай, я посвечу…

– Заткнись, черт возьми! – грубо оборвал я его. – Оставайся здесь!

Я метнулся в кухню к телефону и набрал номер доктора Волмера, который жил с нами по соседству.

– Доктор? Это Арчи Гудвин. Вы еще не спите? Идите к нам, да поскорее. У наших дверей лежит женщина, кажется, она мертва. Я сообщу в полицию, так что вы не особенно прикасайтесь к телу…

Я перевел дух, вытащил из кармана записную книжку и написал:

«У нашего крыльца лежит убитая Фиби Гантер. Удар по голове. Позвонил Волмеру».

Вырвав листок, я прошел в кабинет. Меня не было минут шесть, и Вульф все еще продолжал свой монолог под пристальным взором тринадцати пар глаз. Я протиснулся к столу и положил перед ним записку. Он взглянул на нее раз, другой, вскинул на меня глаза и, не меняя ни позы, ни тона, сказал:

– Мистер Кремер, и вы, мистер Стеббинс, будьте любезны выйти в прихожую. Мистер Гудвин должен вам кое-что сообщить.

Кремер и Стеббинс поднялись с места. Когда мы выходили из кабинета, до нас донеслись слова Вульфа:

– Проблема, которая возникает перед нами, состоит в том…

Глава 19

Рядом с убитой был найден кусок водопроводной трубы длиной в шестнадцать дюймов. Фиби Гантер ударили по голове четыре раза. Доктор Волмер констатировал, что смерть наступила мгновенно. На лице у нее были ссадины и царапины, полученные во время падения, губы разбиты – по-видимому, от удара о перила.

Я был вымотан до предела, и поэтому Вульф работал сообща с Кремером, что само по себе представляло уникальное явление. Картина рисовалась им следующим образом: Фиби, придя, стала подниматься по ступенькам, убийца пришел вместе с ней или настиг ее возле крыльца (возможно, на крыльце), нанес удар и сбросил вниз. Потом он последовал за своей жертвой и ударил еще три раза, оттащил тело к решетке, где его нельзя было заметить сверху, после чего удалился. Однако не исключалась возможность, что он вернулся на крыльцо, позвонил, и я впустил его в дом и помог снять пальто…

Значит, я находился совсем рядом, когда это произошло, и, если бы ненароком выглянул в тот момент на улицу, все могло быть иначе… Но подумать только, возможно, я даже приветствовал убийцу через несколько секунд после того, как он раскроил ей череп… Я пытался восстановить в памяти лица всех пришедших к нам – не было ли в них чего-нибудь подозрительного? Но нет, я не мог припомнить ничего особенного ни в лицах, ни в поведении.

Меня, конечно, попросили составить список, указать, в какой очередности они приходили и хотя бы приблизительный интервал между их появлением. Сами понимаете, я не встречал их с хронометром в руках, но все же готов удостоверить, что мои данные были довольно точны. Во-первых, все приходили поодиночке. Во-вторых, самый короткий интервал между ними был не меньше трех-четырех минут. В общем, список этот ничего не значил. По теории вероятности, не было никакой разницы между Хэтти Гардинг, пришедшей первой, и Ниной Бун, которая пришла последней.

Все наши посетители были допрошены, каждый в отдельности, но не исключалась возможность повторных допросов, которые могли продлиться всю ночь. Так как всех их уже неоднократно допрашивали в связи с убийством Буна, следователям на этот раз приходилось туго. О чем спрашивать? О том, что произошло на крыльце? Все они пришли между 9.50 и 10.40 вечера, и в течение этого же времени приехала Фиби Гантер и была убита. Спросить их, что ли: «Вы сразу позвонили, как только поднялись на крыльцо, или сперва убили Фиби Гантер?» Ответ был один – они не видели Фиби, позвонили и были встречены мистером Гудвином. О чем еще спрашивать? Ну, можно поинтересоваться – приехали ли они на машине, на такси или шли пешком от остановки автобуса или от станции метрополитена, ну а дальше?