Джон Карр - Он никогда бы не убил Пэйшнс или убийство в зоопарке Страница 17

— Я не нашла улик, но нашла это оружие. Разве вы не помните? У мистера Бентона вчера был пистолет, и он выстрелил. Луиза забрала его у отца и, должно быть, положила в кладовую на полку. Я собираюсь оставить пистолет у себя — думаю, он мне понадобится.

Не было никаких сомнений, что девушка сильно напугана. Тем не менее, она и сейчас не могла избежать театральности, держа пистолет с нарочитой беспечностью, как сообщница гангстера в фильме.

Кери протянул руку:

— Дайте его мне.

— Не дам!

— Вы когда-нибудь держали в руках пистолет? Знаете, как с ним обращаться?

— Все, что нужно, — это нажать на спуск.

— Да, — кивнул Кери. — Этого я и боялся. Дайте мне оружие.

Мэдж повиновалась не без некоторого облегчения. Хотя она не проявляла внешних признаков радости при виде Кери, настроение девушки ощущалось в самой атмосфере.

Кери открыл обойму — в ней не хватало одного патрона.

— Почему вам пришло в голову рыться в чужом доме в поисках улик? — осведомился он, положив пистолет в карман. — И воровать чужую собственность?

— Чем еще я могла заняться, когда в доме никого не было?

— Вы имеете в виду, что никто еще не приходил?

— Даже Луиза, — сказала Мэдж. — Я здесь уже несколько часов. Когда я была в кладовой, мне почудилось, что кто-то наблюдает за мной от входной двери. Я окликнула его, но этот человек не ответил и быстро улизнул. Если бы вы знали, через что я прошла, мистер Кери Квинт…

— Ну так расскажите.

Мэдж набрала в легкие воздуха.

— Прошлой ночью, когда я спала, кто-то включил газовую горелку в моей спальне и запер меня в ней.

На сей раз это не было ни позерством, ни театральностью. Источник зла вновь протянул руку, пытаясь нанести удар. Кери подумал о театре «Исида» с его древними красными плюшевыми сиденьями и занавесями, пылью десятилетий и маленькой квартиркой на верхнем этаже среди крыш Сент-Мартинс-Лейн.

— Если бы я просто спала, — продолжала Мэдж, — то уже никогда бы не проснулась. Но после этих ужасных событий мне снился газ. Очевидно, сработало подсознание. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Да.

— Я проснулась, почувствовала запах газа и увидела, что окна закрыты, хотя я оставила их открытыми. Выйти я не могла, так как дверь заперли снаружи. Но я подняла окно и закричала. По ночам в этой части города тихо и пусто, поэтому полисмен услышал и выпустил меня. Это все.

Девушка в ярко-желтом джемпере и коричневой юбке говорила так спокойно, словно это произошло не с ней, а с кем-то еще. Но она то и дело нервно откидывала со лба каштановые волосы, откашливалась и потирала ладони.

— Говорят, в «Исиде» водятся привидения, — продолжала Мэдж. — Меня спрашивают, как я могу жить в таком месте. Но до прошлой ночи я не возражала. Я практически выросла там. Это как старый чердак с сундуками и другим хламом, который очаровывал вас в детстве. Но теперь… Если бы не полисмен, не знаю, что бы я делала. Он сказал, что должен уходить, но я заставила его остаться. Я угощала его пивом и показывала ему карточные фокусы, пока не рассвело.

— Почему же вы сразу не позвонили мне?

— Я боялась, что вам это не понравится. Вы могли сказать, что я опять веду себя неестественно.

Кери хотелось упасть на колени и попросить прощения или вернуть ей пистолет. Но вместо этого он обнял ее за плечи.

Девушка отвернулась:

— Кери, мне страшно.

— Но зачем кому-то могло понадобиться…

— Я же говорила: не знаю.

Ему пришла в голову еще одна неприятная мысль.

— А не было никаких фокусов с клейкой бумагой?

— Нет. Это была откровенная попытка убийства.

— Вы не видели или не слышали ничего подозрительного, прежде чем легли спать?

— Нет. Все было как обычно.

— Вы заперли дверь вашей спальни?

— Нет. Я никогда этого не делаю.

Кери задумался.

— Первый вопрос состоит в том, как убийца проник в театр, не говоря уже о вашей квартире.

— Существует минимум пять входов в «Исиду», — беспомощно отозвалась Мэдж, — и в двух из них засовы толком не действуют уже несколько лет. Слишком дорого держать постоянного ночного сторожа в неработающем театре.

— И каким образом этот тип выследил вас, когда не прошло и шести часов после гибели первой жертвы? Вы встречали кого-то из этих людей до того, как мы пришли сюда вчера?

— Никогда.

Кери потер подбородок.

— В конце концов, — заметил он, — театр — не совсем обычное место жительства. Любой, кто искал бы ваше имя в телефонном справочнике, предположил бы, что это номер театрального офиса. А этот человек не только знал, что вы там живете, но и местоположение вашей спальни. У кого могли быть такие сведения?

— У любого, кто читает «Пикчер пост», — ответила Мэдж.

Кери уставился на нее.

— Реклама, — объяснила Мэдж. — Газета посвятила мне целый разворот. Первая женщина-фокусник! Там сообщалось о моем адресе, моих привычках и даже планировке моей квартиры. Вы должны это знать. Ведь вы говорили, что видели мои фотографии, и что я в жизни оказалась не такой уродиной, как вы ожидали.

Кери убрал руку с плеча девушки и стал ходить по холлу, размахивая кулаком в воздухе. Было бессмысленным снова и снова спрашивать: «Почему?» Факт оставался фактом. Присутствие убийцы ощущалось почти физически, хотя они понятия не имели, кем он может оказаться.

— Я опасаюсь того, — внезапно заговорила Мэдж, — что он может сделать еще одну попытку.

— Ясно одно — вам нельзя оставаться в «Исиде».

— Почему? Если мистера Бентона убили дома, в собственном кабинете, где я могу чувствовать себя в безопасности?

— Но это место — настоящая смертельная ловушка! Оно изолировано, в нем сотня мест, где можно спрятаться… — Кери остановился. — Вы рассказывали о покушении кому-нибудь еще?

— Нет. Я собиралась позвонить сэру Генри Мерривейлу, но потом решила подождать встречи с ним.

— Значит, убийца думает, что попытка удалась? Он не знает, что вы живы?

Мэдж вздрогнула, и Кери поспешил добавить:

— Мы понаблюдаем за их лицами и наверняка заметим на одном из них удивление при виде… — Он оборвал фразу. — Нет, это не сработает. Если у убийцы имелась хоть капля здравого смысла, он должен был какое-то время болтаться поблизости, чтобы убедиться в успехе покушения, и наверняка слышал, как вы позвали полисмена. Так что сегодня утром он появится с непроницаемой физиономией. И все-таки стоит попробовать. Вам лучше на какое-то время спрятаться…

— Знаете, почему я пришла сюда так быстро? — странным тоном осведомилась Мэдж.

— Ну?

— Потому что я боюсь. Люди часто стараются держаться поближе к источнику страха и наблюдать, не случится ли с ними что-нибудь. Ведь убийца — один из этих людей. Конечно, если не… — Она не договорила.

Хорас Бентон, свежий после недавнего визита к парикмахеру и курящий дорогую сигару, входил в дом со стороны лужайки. Его коренастая фигура, теперь облаченная в приличествующее случаю черное, заслонила в дверном проеме утреннее солнце. Он обратился к ним с веселым приветствием, но, по-видимому вспомнив о присутствии смерти, кашлянул и медленно направился к ним:

— У меня сообщение для вас двоих. Вас ожидают в террариуме.

Глава 11

— В террариуме? — переспросила Мэдж. — Почему в террариуме?

Дядюшка Хорас покачал головой:

— Не знаю. Но Мерривейл и Джек Риверс уже там. — Поколебавшись, он добавил: — И полицейский офицер тоже.

— Вы имеете в виду окружного инспектора, который был здесь вчера вечером и просил нас прийти сюда утром?

— Нет. Это старший инспектор из Скотленд-Ярда.

Кери свистнул.

— Случайно, не старший инспектор Мастерс?

— Что-то вроде этого, — кивнул Хорас.

Он вдыхал дым ароматной сигары с меньшим удовольствием, чем вчера. Его шея была красной и сморщенной, как у раздраженного индюка. Но внезапно Хорас рассмеялся, удивив обоих.

— Этому старшему инспектору хватило наглости засыпать меня вопросами. Когда я вернулся из Канады? Два месяца назад. Почему? Чтобы получить работу, связанную с военными поставками. Процветал ли мой бизнес в Канаде? Нет, я слишком доверчив. Что я делал вчера вечером между половиной девятого и девятью? Я охотно сообщил ему, что находился в своей квартире в Хэммерсли-Мэншнс на Мейда-Вейл и что несколько человек могут это подтвердить. Это все. До свидания. Боже, благослови.

Моргая от дыма, Хорас махнул рукой, потом подошел к Мэдж и коснулся ее плеча, как ласковый старший брат.

— Ну а вы двое отправляйтесь в террариум и повидайте Мерривейла. Луиза ушла в морг. Я буду наблюдать отсюда.

От директорского дома до террариума было не более двух минут ходьбы.

Нужно было пройти по усаженной деревьями главной аллее, где в мирное время дети катались на слонах, мимо невероятно безобразной статуи принца-консорта,[7] воздвигнутой на розовом мраморном пьедестале с надписью, информирующей, что его королевское высочество милостиво соизволил открыть эти сады в год Великой выставки.[8]