Эрл Гарднер - Золото поступает в слитках Страница 18

Шли годы. Сами золотодобытчики стали жертвами собственной алчности. Время обошлось с ними так же беспощадно, как они обходились с некогда цветущими землями. Драги дали течь, повалились набок, заржавели. И все-таки даже работавшие на драгах люди не сумели добраться до глубин коренной породы. Они поскребли только верх.

А теперь, мистер Фишлер, мы подходим к осуществлению золотой мечты, которая становится явью. Современные наука и техника помогают в какой-то мере восстановить плодородные земли: камни вернуть на дно, разобрать завалы, ил вытащить на поверхность. Земля снова сможет родить. Об этом подумывали давно. Торговая палата в Валлидейле уже поднимала вопрос о рекультивации земель для сельского хозяйства. Но этот процесс оказался бы слишком дорогостоящим. То, что Торговая палата приняла во внимание, – это не истощившиеся еще, богатейшие залежи золота поверх коренной породы. Человек, который возьмется…

– Три минуты истекли, – сказал я.

Рич посмотрел на меня, потом на часы.

– Что ж, в основном я уложился. Я закончил, мистер Фишлер. Я бы указал еще на сходство между ситуацией, с которой встречается инвестор сегодня, и с той, с которой сталкивались прежде золотодобытчики. Золото годами покоилось на своем месте. Но инженерная мысль прогрессировала, изобретательность человека волнами накатывалась на золотую долину. Это были волны успеха, выносившие все новые поколения миллионеров, стремившихся к власти. История Сан-Франциско…

– Вы превысили свой лимит на тридцать секунд.

– Точно, – признал он. – Я хотел только добавить, что вы, мистер Фишлер, человек, искушенный в коммерции, способны видеть перспективы и даже с ходу можете оценить положение вещей. Единственная проблема, мистер Фишлер, заключается в том, как отнесутся владельцы золотоносных земель, жаждущие и власти и богатства, к имени Чарльза Фишлера.

Я вертел карандаш между пальцами, стараясь не встречаться с моим посетителем взглядом. Рич крутился вокруг меня, жестикулируя, барабаня пальцами по столу.

– Я вижу, мистер Фишлер, вы человек проницательный. Человек быстрых, точных суждений, вы можете по справедливости оценить грандиозные возможности, открывающиеся перед вами. Мы не только получим прибыль от золотодобычи, но, когда завершатся осушительные работы, мы восстановим некогда цветущие земли: они покроются садами, виноградниками и будут готовы к разбивке на участки под застройку. Тогда люди, истосковавшиеся по независимости и земельной собственности, ринутся в конторы, предлагая за приобретение участков самую высокую цену.

Кроме того, мистер Фишлер, я не упомянул о самом, пожалуй, существенном пункте во всем этом деле, поскольку убежден, что вы и без меня имеете это в виду. Вы прекрасно знаете, что цены на золото удвоились сравнительно с тем временем, когда составлялись крупные состояния. И тот, кто вкладывает свои деньги в добычу золота, может не опасаться никакой инфляции. Разработка золотых месторождений есть единственный надежный вклад. Сделав его, человек может по своему усмотрению распоряжаться плодами несбалансированного бюджета, в котором доходы намного превышают расходы.

– Вы намного превысили установленное вами время.

– Согласен, мистер Фишлер. Я несколько увлекся, злоупотребил вашим терпением. Но так велико мое желание, чтобы вы сами…

– Сколько будет стоить эта затея? – осторожно спросил я.

– Это целиком зависит от вас, мистер Фишлер. Если вы хотите заработать, например, сотню тысяч долларов, то ваш вклад может быть сравнительно небольшим. Если же вы удовольствуетесь пятьюстами тысячами, требуемая сумма будет для вас еще более приемлемой. Но если вы захотите стать мультимиллионером – это обойдется значительно дороже.

– Во сколько же обойдется мне желание стать мультимиллионером?

– В скромные пять тысяч долларов, – объявил он не моргнув глазом.

– Как вы установили эту сумму?

– Ну, начнем с того, что существуют обширные земельные угодья…

– Не стоит повторять все сначала, – заметил я. – Перейдем к фактам.

– Что именно вы хотите знать?

– Какова реальная стоимость ваших акций?

– В сто пятьдесят семь раз больше того, что мы запрашиваем за них.

– На какие доли делится ваш капитал?

Он достал из кармана небольшой бумажник и стукнул им по столу.

– Мистер Фишлер, «Фоклоузд фармз андерайтез компани» начинала свою деятельность в условиях экономической депрессии. Тогда это было сельскохозяйственное предприятие, занимавшееся главным образом выкупом земель у владельцев, заложивших свои участки и лишившихся права пользования ими. Поэтому первичный капитал компании был невелик. Но сейчас, когда благодаря новым предприятиям компания переживает необычный подъем, представляется возможным тысячекратно увеличить сумму основного капитала. Другими словами, все наличные ценные бумаги нужно перевести в акции по одному доллару каждая. Это вполне достижимо. Правда, чтобы добиться этого, пришлось бы преодолеть некоторые юридические и прочие препоны, что, естественно, задержало бы выплату прибылей нашим акционерам. Впрочем, благодаря политике наших директоров – энергичных, напористых и целеустремленных – обычно удается справляться с трудностями и организовать свою деятельность так, чтобы наши акционеры могли радоваться прибылям без большого запоздания.

– Сколько акций я получу, если вложу пятьсот долларов?

– Одну. Это ваш пай. По номинальной стоимости в один доллар. Однако реальная стоимость акции сегодня составит, вероятно, уже пять тысяч долларов. В пределах двух месяцев вы сможете, без сомнения, получить за акцию десять тысяч пятьсот долларов. К концу года курс акции поднимется до ста тысяч долларов.

Я прикрыл глаза, погрузившись в раздумье. Он – как опытный торговый агент – тотчас понял, что пора заканчивать, и примолк, чтобы дать мне время продумать все детали.

– У меня сейчас нет больших денег, – сказал я, – но через месяц я надеюсь получить крупную сумму.

– Через месяц курс акции, понятно, увеличится, но все равно это будет великолепное вложение капитала.

– Послушайте, – сказал я, – а нельзя ли сейчас купить акцию за пятьсот долларов и получить гарантию на приобретение более крупного пакета акций после уплаты еще пятисот?

– Мне нужно обсудить это с руководством. Ваше предложение довольно необычно. Если бы вы получили права на приобретение целого пакета акций всего лишь за пятьсот долларов, то через неделю могли бы продать пакет с приличной прибылью. А спустя месяц за свой пай вы, вероятно, смогли бы получить двадцать тысяч долларов.

– На таких условиях я мог бы вступить в дело.

– Но разве вы не учитываете, например, возможность обратиться в банк, мистер Фишлер, и…

– Я сделал вам свое предложение.

– Я понял. Но, мистер Фишлер, ситуация обязывает наш совет директоров быть скрупулезно справедливым и считаться с интересами других вкладчиков. Многие лица купили…

– Вы с лихвой использовали отпущенное вам время, – прервал я, – я выслушал ваши рекомендации. Вы выслушали мое предложение. Не будем понапрасну тратить время.

– Какую сумму вы могли бы все же вложить в приобретение акций на ваших условиях?

– Через месяц я смогу инвестировать больше ста тысяч долларов. Но я не собираюсь укладывать все яйца в одну корзину. Пятьдесят тысяч долларов – тот предел, которым ограничен размер вклада в вашу компанию. А пока я вкладываю пятьсот долларов и хочу зарезервировать за собой пакет акций на общую сумму по сегодняшнему курсу в пятьдесят тысяч долларов.

– Я посмотрю, что можно сделать, но нельзя ли учесть…

– Нет. – Я встал со стула. – Я занятой человек, мистер Рич.

– Понимаю, но не забывайте, пожалуйста, что я сделал вам очень выгодное предложение. Минуты, которые вы мне так щедро предоставили, обернутся золотыми дивидендами в размере…

– Вы выслушали мое предложение. Чем быстрее вы свяжетесь с советом директоров, тем скорее передадите мне их ответ.

Я подошел к двери и распахнул ее.

Рич с любопытством глянул на меня, потом простер вперед руку и произнес:

– Мистер Фишлер, позвольте поздравить вас с одним из самых важных решений в вашей деловой карьере, а также с вашей проницательностью и дальновидностью по отношению к финансовым проектам. Я позвоню вам сегодня во второй половине дня.

Я стоял у открытой двери, наблюдая, как он проходит через приемную и исчезает за дверью.

Элси Бранд оторвалась от своих журналов.

– Ничего себе!

– Ты что-нибудь слышала?

– Главным образом его громкий голос, проникающий сквозь все щели.

– Разыщи в телефонной книге номер Генри Эшбьюри и свяжись с ним. Позвони ему в контору, а не домой.

Я вернулся в свой кабинет. Эшбьюри позвонил через тридцать секунд.

Я сказал:

– Хэлло, Эшбьюри, вы не догадываетесь, кто с вами говорит?

– Нет. – Его голос был резок и решителен. Эшбьюри как бы давал понять, что не любит загадок и намерен повесить трубку.