Рекс Стаут - Вторжение в особняк Страница 2

В коридоре послышался дробный топот; когда Фриц вырос в проеме двери, я спросил:

— Приходил ли кто-нибудь к нам, кроме этой дамы, в мое отсутствие?

— Нет, сэр. — Когда у нас посетители, Фриц всегда называет меня «сэр», сколько я ни пытался его отучить.

— А телефонные звонки были?

— Нет, сэр.

— О'кей. Благодарю вас, сэр.

Фриц отбыл восвояси, а я обратился к Тамми-Тамирис:

— Похоже, что нет. Как вы сказали — ваша хозяйка?

Она кивнула.

— Очень странно. А что, вы просили ее зайти к нам?

— Нет, она сама мне сказала. Она сказала, что прихватит с собой… кое-что и пойдет к Ниро Вулфу. Насчет чего именно — она умолчала. После ее ухода меня охватило беспокойство. Значит, она так у вас и не была?

— Вы же сами слышали, что сказал Фриц. А что вызвало ваше беспокойство?

— Вы бы меня поняли, увидев ее воочию. Она почти никогда не покидает дом, да и тогда дальше чем на квартал не отходит. Я бы не сказала, что она сумасшедшая, но у нее точно не все дома: вот почему я хотела пойти с ней. Она не от мира сего. Мы все стараемся ее оберегать. Дом ее больше напоминает постоялый двор, но зато любой актер или даже человек, только пробующий себя в шоу-бизнесе, всегда может снять у нее комнату всего за пять долларов в неделю, иногда даже и в рассрочку. Вот почему мы так к ней относимся. Остается только надеять… — Она оборвалась на полуслове и спросила: — Если она объявится, вы позвоните мне?

— Непременно, — пообещал я.

Тамми-Тамирис продиктовала мне номер, который я послушно записал, после чего подержал ей шубку, помогая одеться. Честно говоря, я был озадачен. Помочь ей было нетрудно, но вот стоило ли? А вдруг ее на самом деле волновал Великий Могол, который Хетти умыкнула у нее из-под матраса? Я бы с удовольствием предложил ей до прихода домовладелицы посидеть в гостиной и полистать журналы, но не посмел рисковать, когда на карту могла быть поставлена судьба драгоценного камня стоимостью в один миллион долларов.

С другой стороны, я прекрасно отдавал себе отчет в том, с какими трудностями столкнусь, пытаясь уломать Вулфа встретиться с Хетти Эннис, а присутствие еще одной женщины в гостиной, безусловно, сведет мои шансы на успех к нулю. Одну женщину под своей крышей он еще иногда способен вынести, но двоих — ни за что.

Ровно в одиннадцать часов послышалось жужжание лифта и последовавший знакомый лязг, с которым этот допотопный механизм останавливается в прихожей.

Вулф вошел в кабинет, пожелал мне доброго утра, протопал к столу, разместил свою одну седьмую тонны в исполинском, сделанном по особому заказу, кресле, просмотрел почту, кинул взгляд на настольный календарь и спросил:

— Чек от Бригема пришел?

— Да, сэр. — Я развернулся на своем вращающемся стуле лицом к нему. — Без каких-либо пояснений. Я уже отнес его в банк. А вот моя старинная слабость проявилась вновь, правда, в новом качестве.

— Какая еще слабость? — недовольно пробурчал он.

— Женщины. Приходила одна незнакомая особа, и я сказал ей, чтобы она вернулась в четверть двенадцатого. Беда в том, что прежде я бы на такую ни за что глаз не положил. Неужели у меня так вкус испортился? Я этого не переживу. Словом, мне необходим ваш совет.

— Пф! Детский лепет.

— Нет, сэр, я вправду не на шутку встревожен. Вот посмотрим, что вы сами скажете, когда ее увидите.

— Я не собираюсь на нее смотреть.

— Тогда мне крышка. Она источает какое-то непостижимое обаяние. А ведь люди почему-то перестали верить, что ведьмы привораживают. Я и сам не верю. Кстати, встретиться с вами она хочет для того, чтобы показать вам некую вещицу, за которую обещано крупное вознаграждение. А пришла она к вам, а не в полицию, потому что всем сердцем ненавидит легавых. Что это за вещь и как к ней попала — я не знаю. Впрочем, это все ерунда — вы-то с ней за пару минут управитесь, а вот мне что делать? Может, я уже околдован?

— Да, — буркнул Вулф и потянулся к верхнему конверту в стопке почты — письму охотника за орхидеями из Венесуэлы. Я развернулся к своему столу и принялся затачивать и без того остро заточенные карандаши. Жужжание точилки действует ему на нервы.

Я взялся уже за четвертый карандаш, когда послышался рык:

— Как, ты сказал, ее зовут?

— Мисс Хетти Эннис. Тут тоже, кстати говоря, закавыка: не нравится мне это имя.

— Кто она такая?

— Она не сказала, но я и не спрашивал. Это еще более усугубляет положение.

— Она придет или позвонит?

— Придет.

— Я уделю ей ровно две минуты, — сказал он капризным тоном.

Вы оцените мой подвиг по достоинству только в том случае, если знаете, до какой степени Вулф не выносит незнакомых людей, особенно женщин, и насколько он ненавидит впрягаться в работу, а тем более после того, как только что получил чек на вполне приличную сумму. Ну да ладно. Итак, я сидел и предвкушал, как перекосится физиономия Вулфа, когда он увидит Хетти Эннис. Еще я подумал, что можно пока забрать сверток из-под дивана в гостиной и переложить в ящик моего стола, но потом отказался от этой затеи. Пусть полежит там до ее прихода. Вулф тем временем закончил читать письмо из Венесуэлы и принялся за рекламный проспект от компании по производству увлажнителей воздуха.

Однако она так и не пришла. Одиннадцать двадцать, одиннадцать двадцать пять. В половине двенадцатого Вулф воззрился на меня поверх очередной книги и обиженным голосом заявил, что ему надо продиктовать мне несколько писем, но он не хочет, чтобы его прерывали. Без четверти двенадцать он встал из-за стола и прошествовал на кухню — возможно, чтобы продегустировать каштановый суп, в который они с Фрицем решили впервые добавить эстрагон. Ровно в полдень я вышел в прихожую, поднялся по лестнице в свою комнату на третьем этаже и позвонил по телефону, который оставила мне Тамми Бакстер. На четвертый звонок трубку сняли, и мужской голос произнес:

— Это кто?

Я глубоко убежден, что всякий, кто так спрашивает по телефону, достоин увесистой зуботычины.

— Пупс, — представился я. — Я хотел бы поговорить с мисс Эннис.

— Ее нет. Пупс — а как дальше?

— Тогда позовите, пожалуйста, мисс Бакстер, — попросил я, пропуская его вопрос мимо ушей.

— Ее тоже нет. А кто спрашивает?

Я повесил трубку.

Хетти Эннис мы так и не дождались. Вернувшись в кабинет, я застал Вулфа уже за столом и вплоть до самого обеда ковырялся с записной книжкой и пишущей машинкой. Каштановый суп, как и следовало ожидать, удался на славу, хотя эстрагона я так и не почувствовал. После обеда Теодор принес из оранжереи свежие записи по условиям выращивания и размножения орхидей и мы занялись картотекой; Вулф читал книгу и лакал пиво. В четыре они с Теодором отправились в оранжерею, на очередное двухчасовое свидание с орхидеями — священнодействие, которое не отменило бы никакое стихийное бедствие. Сразу после их ухода я позвонил в «Газетт» Лону Коэну.

— Всего лишь малюсенькое личное одолжение, — попросил я. — Не для печати. Тебе не поступало никаких новостей — несчастный случай там или что-то в этом роде — касательно женщины по имени Хетти.

— Понятия не имею. Откуда мне знать? Продиктуй по буквам.

Я продиктовал. Лон пообещал перезвонить, а я прошагал к окну и уставился на редкие снежинки, которые роились за окном, подобно мухам, притворяясь пургой. Вскоре задребезжал телефон — звонил сам Лон; очень лестно, учитывая, что Лон второй человек в «Газетт» после ее владельца.

— Ты вовремя подсуетился, — с места в карьер заявил Лон. — Ты имел в виду ту самую Хетти Эннис, которая проживала в доме сорок семь по Сорок седьмой улице между Восьмой и Девятой авеню?

— Почему «проживала»? Она и сейчас там живет.

— Нет. Сегодня утром в 11.05 ее сбила машина, которая затем с места происшествия исчезла. На пересечении Десятой авеню и Тридцать седьмой улицы. В трех кварталах от вашего дома. Личность погибшей удалось установить всего десять минут назад. Автомобиль нашли в два часа брошенным на Западной Сороковой улице. Он был угнан с Тридцать шестой улицы.

Теперь выкладывай. Раз делом занялся Вулф, значит, речь не идет о случайном наезде. Кто ваш клиент?

— Нет у нас клиента, — отрезал я. — И Вулф вовсе этим делом не занят. А описание…

— Брось, Арчи! Выкладывай подноготную, и живо!

— Ни черта ты от меня не добьешься. Сам знаешь, что я раз я с тобой делился жареными фактами, и в сто первый поделюсь, когда он появится. Но если ты тиснешь хоть абзац о том, что Ниро Вулф интересуется Хетти Эннис, я тебе лично ухо отгрызу. А описание водителя у тебя есть?

— Нет. Но теперь будь уверен — я его из-под земли достану.

— Мужчина или женщина?

— Ничего не знаю. Слушай, Арчи, ну намекни хотя бы — я тогда ухо сладкой горчичкой намажу.

Я гордо заявил, что не люблю горчицу (бессовестное вранье!), и повесил трубку. Затем постоял немного и снова подошел к окну. Снежинки получили приличное подкрепление. Я ломал голову, что делать.