А. Баантье - Смерть по уик-эндам Страница 2

Все еще не оправившийся от потрясения Фледдер стоял в отделанном белым кафелем подвале патологоанатомического отделения больницы Вильгельмины, прижимая к уху телефонную трубку. Телефон прозвонил уже трижды, и детектив гадал, когда же наконец Декок отзовется.

На столе, футах в шести от молодого инспектора, лежало тело убитой молодой женщины. Грязная вода канала стекала с пальто, полы которого свешивались по обе стороны стола. Детектив отчетливо слышал, как на кафельные плиты мерно падают капли. Эти звуки отдавались в голове Фледдера громче, чем звонки в телефонной трубке у самого уха.

— Декок, — наконец послышался сонный голос.

Молодой сыщик облегченно вздохнул.

— Доброй ночи, Декок, — поздоровался он, — это Фледдер. Извините, что разбудил.

— Еще не до конца, — брюзгливо предупредил старик.

Фледдер судорожно сглотнул.

— Послушайте, Декок, я в подвале «Вильгельмины», в морге судебной экспертизы. Мы выловили из Джентльменского канала молодую женщину и…

— По-твоему, ради этого меня стоило будить?

— Нет же, выслушайте меня до конца, хорошо? — торопливо затараторил Фледдер, опасаясь, что Декок бросит трубку. — Это не обычная утопленница. Ее задушили.

На другом конце провода повисло зловещее молчание.

— Жертву опознали? — наконец спросил Декок.

— Нет, пока что я ничего не знаю. Я…

Фледдер услышал глубокий вздох.

— Ладно, я приеду. Буду минут через десять. Ты никому больше не звонил? Дактилоскописту? Фотографу?

— Нет.

— Ну так сделай это! Мне понадобятся фото и отпечатки пальцев убитой.

— Хорошо, Декок, обязательно. Прямо сейчас. И… спасибо вам!

В ответ послышалось сердитое рычание.

— Твое «спасибо» и деньги, потраченные на звонок, не обеспечат мне даже чашку кофе!

— Кто знает! — сказал мигом успокоившийся Фледдер. — Может быть, вы еще накопите на целый кофейник.

Он услышал очередной поток неопределенных звуков, а потом короткие гудки. Со стоном выпустив из легких воздух — в основном от облегчения, — молодой детектив положил трубку. Фледдеру было жаль будить наставника, и страшно не хотелось этого делать. Он предпочел бы дать Декоку выспаться, но не смел браться за расследование в одиночку. Все-таки убийство, а не какая-нибудь мелочь! Если он провалит дело…

Юный инспектор представил, как в этот момент старый сыщик пытается втиснуть в ботинки свои вечно больные ноги и попутно клянет бестолкового ученичка, который разбудил его, испортив рождественские выходные.

Меж тем Декок с нетерпением ждал этих нескольких свободных дней. Они позволяли хоть ненадолго забыть о работе, о преступлениях и участке на Вармез-стрит, где он провел более двадцати лет на почти непрерывном дежурстве. Он стал истинным столпом отдела по расследованию убийств.

Фледдер окинул взглядом лежавшую на столе девушку, и все мысли о старшем инспекторе вылетели у него из головы. Вид жертвы произвел на молодого детектива сильнейшее впечатление: смеженные веки, полуоткрытый рот, бледное лицо… Фледдера вновь покоробило от стука бесконечных капель, падающих на пол. Звук отражался от голых кафельных стен подвала, рождавших гулкое эхо. По другую сторону носилок он заметил еще одну лужицу — вода так и струилась из тела убитой.

2

Декок прибыл на место еще до появления эксперта-дактилоскописта Крюгера и фотографа Брема. Одетый в старомодный дождевик инспектор вошел в подвал, как всегда, ступая вразвалочку. Его любимая старая бесформенная шляпа была сдвинута на затылок. Фледдер перехватил наставника на полпути.

— Извините, Декок, — виновато улыбнулся он. — Я бы с радостью дал вам выспаться, но сами видите…

Инспектор нетерпеливо отмахнулся.

— Все в порядке. Где она?

Фледдер указал на стол.

— Пока что я не позволил ее раздевать. Сейчас тело в том же виде, как мы его нашли. Разве что шарф был обмотан вокруг шеи.

Декок неторопливо подошел к прозекторскому столу и, склонившись над телом молодой женщины, внимательно осмотрел следы, оставленные душителем у нее на шее. Это были почти горизонтальные полоски. Под самым подбородком виднелся синяк, свидетельствовавший о внутреннем кровоизлиянии: скорее всего, так лег узел шарфа, когда убийца затягивал его на шее.

Инспектор выпрямился. Выглядел он мрачнее тучи. Цепкий взгляд старого детектива впился в нежные черты лица мертвой девушки. Декоку понравилось это казавшееся скромным лицо, хотя он и сам не знал почему. Возможно, она кого-то ему напомнила — давно забытую возлюбленную, подругу минувших дней. Декок помнил столько разных лиц — красивых, уродливых, хитрых, наивных, жестоких, подозрительных, страстных и злобных… Каких только физиономий он не навидался за долгие годы службы! Но эта девушка что-то затронула в душе старика.

Иногда человек внезапно принимает решение, сам толком не понимая, что за причины сподвигли его на это. Неважно, какие подсознательные процессы могут привести к подобному результату. Срабатывает интуиция, некое неосознанное предчувствие, порой никак не связанное с тем, что вами движет в действительности. По крайней мере, около девяноста процентов всех наших поступков продиктованы инстинктом, являются результатом эмоциональной реакции, а не рациональной. Декок не отличался сентиментальностью — по крайней мере, в обычном смысле этого слова. Он научился сдерживаться и контролировать свои чувства. Но вид безжизненного тела молодой девушки что-то всколыхнул в его душе. Детектива охватила смешанная со злостью горечь. Именно тогда он дал себе слово найти трусливого, жестокого негодяя, совершившего это убийство, и привлечь его к ответу, невзирая ни на что.

Крюгер поставил на пол свой тяжелый кофр и встал рядом с Декоком.

— Это она? — деловито осведомился дактилоскопист.

— Да.

— Миленькая девочка.

— Верно.

— Задушена?

— Да.

— Что-то вы сегодня не слишком разговорчивы.

— Нет.

Крюгер пожал плечами.

— Если вы думаете, что я приехал сюда развлекаться, то ошибаетесь. — В голосе эксперта звучала неприкрытая обида.

Декок медленно повернулся к нему.

— Я тоже, — не без сарказма бросил инспектор. — Но между нами есть существенная разница: сняв отпечатки, вы сбросите это дело с плеч долой. Дальше вы ни при чем. А вот я, если хочу найти убийцу, должен копаться в прошлом жертвы. Люди будут рассказывать мне, какой она была, о чем думала. И задолго до окончания следствия она превратится для меня в живого человека. Эта девочка станет для меня кем-то определенным, личностью со своими любовью и ненавистью, радостями и горестями. Для вас она никогда не станет большим, чем несколько узоров на дактилоскопической пластинке. Вот в этом и разница, Крюгер! Так что, пожалуйста, извините, если я и впрямь не слишком разговорчив. — Он резко повернулся и взял линейку и зажим для языка. — Ну как, вы готовы?

Фледдер, скромно стоявший у стены рядом с Бремом, торопливо достал блокнот и нашарил в кармане ручку. Крюгер с раскрасневшимся от негодования лицом молча распаковал свое снаряжение. Декок подошел к прозекторскому столу.

— Записывай, — громко принялся диктовать он. — Приметы жертвы: пол — женский, возраст — приблизительно восемнадцать — двадцать лет, рост — около пяти футов пяти дюймов, телосложение — стройное, кожа — белая, лицо — овальное, симметричное. Длинные светлые волосы, некрашенные, лоб — высокий, брови — дуто-образные, не подбриты, не выщипаны, глаза — светло-голубые, нос — узкий, прямой со слегка вздернутым кончиком, губы — полные, уголки рта приподняты. — Он вздохнул. — Есть? Записал?

— Да, — кивнул Фледдер, — все записал.

Декок ввел зажим для языка в полуоткрытый рот и приподнял верхнюю губу покойницы.

— Обычные здоровые зубы, без пятен и пломб. — Отложив зажим, инспектор слегка сдвинул волосы в сторону. — Уши — маленькие, овальной формы, мочки проколоты. — Затем он по очереди поднял ее руки. — Ладони — узкие, тыльные стороны чуть шире. На указательном и среднем пальцах правой руки легкие следы от сигарет. Драгоценностей нет. Следы от кольца на левом указательном пальце. Насколько можно установить при визуальном осмотре, грязь под ногтями отсутствует. Ногти покрыты лаком. Цвет лака… — Декок секунду помедлил. — Фледдер, пойди-ка сюда на минутку.

Молодой детектив нерешительно приблизился к столу.

— Какого цвета этот лак?

— Это… светло-вишневый.

— Что?!

— Светло-вишневый.

Декок хмыкнул:

— Хорошо, так и запиши. — Он поднял холодные руки жертвы и потер кончиками пальцев внутренние стороны ладоней. — Не так давно девушка над чем-то немало потрудилась — следы мозолей. В остальном она тщательно следила за руками. — Инспектор глянул на коллегу. — Записал? — Тот кивнул. — Превосходно, просто превосходно! Теперь Крюгер может заняться отпечатками, а Брем — съемкой. После того как санитары ее разденут, мы сможем еще раз взглянуть на тело снаружи. Внутрь позже заглянет доктор Рустелус.