Джон Карр - Загадка Красной вдовы Страница 20

— Вы знаете, что там? — спросил Г. М.

— Да, я знаю, что там, — тихо ответил Гай Бриксгем. Его голос вдруг стал слишком пронзительным для такого маленького помещения. — Это попытка скомпрометировать меня, вот что это такое. Посмотри сюда, Джудит. Узнаешь?

Ее вечернее платье в оборках как нельзя лучше соответствовало старинному интерьеру комнаты. На обнаженных плечах переливался газовый свет. Джудит наклонилась поближе, стараясь не коснуться ни стола, ни кресел.

— Похоже на один из твоих талисманов, — сказала она.

— Так и есть. Джентльмены, как скажет вам любой обитатель нашего дома, в свое время я купил полдюжины больших листов такого пергамента. Свиток украден у меня. Это не простой растительный пергамент, используемый для изготовления, например, географических карт; он выделан из козьей кожи, и он чертовски дорог.

— Вы признаете, что он ваш? — уточнил Мастерс.

— Говорю вам, я его не подбрасывал! — закричал Гай. Он, похоже, забыл о своем изощренном жеманстве и впервые повел себя как простой смертный. — Вы не обманываете меня? Не пытаетесь заманить меня в ловушку? Вы на самом деле нашли его на…

— Забавно, — сказал Г. М., — но я вам верю. Кстати, зачем вам вообще нужен пергамент?

Гай придвинул к себе стул и сел.

— Могу рассказать. Правда, вряд ли вы меня поймете, если вы — человек здравомыслящий и рассудительный. Но я попытаюсь. Моим увлечением, вернее, одним из моих увлечений является изучение древних суеверий. Черная и белая магия; оккультизм, некромантия, предсказания; заклинания, вызывающие духов. Подобные вещи занимают меня, как игрушка — ребенка…

— Гай, к чему оправдываться? — нетерпеливо перебила его Джудит. Она с вызовом посмотрела на присутствующих. — Я тоже увлекаюсь магией. Думаю, было бы забавно, если бы заклинания действительно работали. Мне нравятся чучела крокодилов, колдуны, жгущие травы. Нет, Гай ничего такого не делает. Но у него огромная библиотека по теме.

— В любом случае подобное хобби — неплохое средство от скуки, — сказал Гай. — А мне случается скучать. — Он поерзал. — У меня есть все признанные труды: Хорст, Эннемозер, Сибли и еще целый воз разрозненных изданий. Имеется даже якобы перевод «Великого Гримуара». Я продолжаю заниматься своим хобби, несмотря на насмешки Алана. Он издевается надо мной. Я стараюсь не обращать на него внимания, но, ей-богу, когда-нибудь я его так испугаю, что он век не забудет! Слышали, что он сказал вечером? Так вот, я не совершил ничего предосудительного, купив пергамент и изобразив на нем Соломонов пентакль… — Он грустно пожал плечами.

Г. М. внимательно смотрел на Гая.

— Кстати, что на нем написано?

На сей раз Гай не спешил с ответом. Похоже, ему в голову пришла новая мысль; неожиданно вокруг его рта начали собираться торжествующие, злобные морщины.

— Написано? А, вы имеете в виду надпись! Я не знаю. Но могу сказать, что это талисман для защиты от какого-то вида зла. Возможно, одно из заклинаний Альберта Великого. Если хотите, могу поискать, но Альберт написал около двадцати толстых томов. — Гай повел глазами и остановил их на сэре Джордже. — А вы разве не разобрали текст?

— Нет, — вежливо ответил сэр Джордж. — Но я не был бы удивлен, если бы надпись была знакома вам, Гай. Постойте! Я не имел в виду, что вы сами написали заклинание и подбросили туда, где его нашли. Но факт остается фактом: вещица вам знакома.

— Да? Что ж, думайте, как вам угодно. Ха-ха-ха. Вот что я вам скажу: вы ни на шаг не продвинетесь, даже если дознаетесь, откуда был взят текст заклинания. Какой-то идиот… — Он сжал кулак. — Какой-то идиот наугад переписал его из книги и оставил здесь, поскольку знал, что оно приведет вас прямо ко мне. Больше ни к кому такие вещи отношения иметь не могут.

— Может быть, вы догадываетесь, кто подбросил пергамент?

— Может быть.

— Тогда, сэр, — внушительно вмешался Мастерс, — поделитесь с нами своими соображениями; мы оценим вашу помощь по достоинству. Вы ведь еще не доказали, что заклинание писали не вы. Пока мы верим вам на слово.

— Вы что думаете, я доносчик? Нет, инспектор. Не собираюсь ни на кого указывать пальцем. Я могу оклеветать невинного, не так ли? Я ведь всего лишь младший сын, я ничего не получил в наследство. Случись что, у меня не хватит денег на судебные разбирательства. — Он оскалился. — А может быть, я возьмусь за собственное расследование. Вы сказали, кто-то украл записную книжку Бендера. Может, вас интересует мое мнение и по другим вопросам?

Г. М. выложил на стол девятку пик.

— Карта была найдена рядом с телом. Что она может значить — например, в гадании?

— Рядом с телом, говорите? Интересно! Вы льстите мне, сэр Генри, если думаете, что я хорошо разбираюсь в карточных гаданиях. Но… Любая цыганка скажет вам, что пики предвещают беду. Девятка, по-моему, одна из самых плохих карт. Очень интересная задачка. Не была ли карта оставлена как своего рода знак?

Г. М. наклонился к нему через стол.

— Что-то вы слишком развеселились, — резко сказал он. — Что у вас на уме?

— Я так развеселился, — ответил Гай, — что даже дам вам подсказку. Карта очень важна. Господи, вот уж не думал, что стану сыщиком! Карта — ниточка, которую мы должны распутать. Позвольте заметить: пытаясь логически решить задачу, вы допускаете роковую ошибку. Вы начинаете не сначала. Где здесь начало?

Г. М. обвел рукой комнату.

— Вот начало, — проворчал он. — Начало всей чертовщины, что творилась нынешним вечером. И разгадка таится в прошлом этой комнаты. Вот о чем мы хотим от вас услышать. Не голословную болтовню…

— Премного вам благодарен за доверие. Но послушайте секунду, не перебивая, — сказал Гай. Он легонько постукивал острым ногтем по столу, и слышалось: тук-тук, тук-тук. — Я спрашивал: с чего началось убийство Бендера? Бендер появляется в нашем доме. Он врач, его задача — выявить сумасшедшего садиста, свернувшего шею попугаю и перерезавшего горло собаке. — От неожиданного смеха Гая Терлейн вздрогнул. — Этакая Немезида из психушки. Он находит больного. Он должен умереть.

— Это нелепо! — воскликнула Джудит. — Гай, прекрати валять дурака! Хватит, слышишь? Как раз таким голосом ты в детстве пугал меня рассказами о привидениях.

Она с беспокойством глядела на стол, на кресла, ее лицо опять вспыхнуло румянцем. Она по-детски топнула ножкой и просительно посмотрела на Терлейна, который немедленно откашлялся, собираясь уверенно успокоить ее. Гай был вежлив.

— Но ты не ребенок, дорогая. Тебе тридцать один год. С вашего позволения, я продолжу. Итак, Бендеру вынесли смертный приговор. И во время так называемой «игры», имевшей место сегодня вечером, он — будто бы случайно — вытягивает самую старшую карту, из-за которой должен пойти в эту комнату, чтобы найти свою смерть. А теперь зададимся вопросом: можем ли мы быть уверены, что карта досталась ему случайно?

— Продолжайте, — ровным тоном сказал Г. М.

— Спасибо. Вы и сами можете догадаться, джентльмены, что случайность представляется весьма сомнительной, поскольку он вытянул не просто самую старшую карту, туза, но мрачно-символического туза пик, называемого в литературе «картой смерти». Итак, это не было совпадением. Но если это не было совпадением, то как, черт побери, злоумышленник добился своего? Пораскиньте мозгами. Конечно, в обычной игре карты можно подтасовать. Но в нашем случае карты рассыпали веером по подносу, которым Шортер обносил каждого участника игры. Бендер тянул карту последним. Каким образом ему подсунули туза пик, если он сам выбирал его? — Гай кивнул и потер руки. — Вот тут-то нас и ждет та интересная задачка, которую нам надо решить. Вы что-нибудь придумали, сэр Генри?

Г. М., расплывшийся на одном из атласных кресел, застыл, не донеся до рта трубку. Не мигнув и не пошевелившись, он медленно выдавил:

— Мастерс, я уже говорил вам, что я дурак. Мастерс, сынок, теперь я понимаю, что «дурак» еще слабо сказано. Мне нет оправдания. — Он говорил ровным голосом, не понижая его и не повышая. — О господи, что я за идиот. Я ведь все видел собственными глазами и даже не заподозрил… Мастерс, приведите сюда Шортера, дворецкого, быстро! Велите ему захватить с собой ту колоду карт, которая была использована в игре. Черт возьми, повремените с вопросами! — После того как старший инспектор вышел из комнаты, Г. М. мрачно воззрился на Гая: — На сей раз поле боя за тобой, сынок. Ты порядком вывалял в грязи мой лавровый венок.

— Не знаю, о чем ты думаешь, — заметила Джудит, удивленно глядя на брата, — но Шортер… абсурд! Он столько лет у нас работает. Он появился у нас еще до смерти мамы.

— Ты ничего не поняла, — сказал Гай. — Но я уверен, что сэр Генри — понял.

Мастерс привел сбитого с толку Шортера, который тем не менее не выглядел виноватым. На лице у него застыло выражение оскорбленного достоинства.