Джадсон Филипс - Детектив США. Книга 1 Страница 24

— Теперь это не имеет значения, ее больше нет.

— Для Бога все имеет значение. — Миссис Гарли подняла глаза к небу и, помолчав, продолжала: — Я сама совершила в жизни немало ошибок и умела прощать ошибки других, но мне нужно было сделать выбор.

— Выбор?

— Выбор между мистером Гарли и нашими сыновьями. Я знаю, он тяжелый и жестокий человек. Но что я могла поделать? Я была вынуждена поддерживать мужа, стоять на его стороне, потому что у меня не было сил с ним бороться. И я промолчала, когда он выгнал сыновей из дома. У Гарольда характер помягче и в конце концов он простил нас. А вот с Майком получилось иначе — у него отцовский характер… Мне до сих пор так и не удалось хотя бы взглянуть на внука. — Глаза женщины увлажнились.

Из сарая вышел мистер Гарли. В левой руке он держал бидон с молоком, в правой — вилы.

— Марта, отправляйся домой! Этот человек — слуга Дьявола. Я не разрешаю тебе разговаривать с ним.

— Не причиняй ему вреда. Прошу тебя!

— Иди! — прикрикнул старик.

Женщина ушла, волоча ноги и низко опустив седую голову.

— Ты же, слуга Сатаны, — повернулся старик ко мне, — оставь мой дом, или я призову на тебя Наказание Божие!

Он поднял вилы к багровому небу и потряс ими. Всего несколько секунд потребовалось мне, чтобы оказаться в машине. Я торопливо поднял стекла и вновь опустил их лишь после того, как отъехал на несколько сот ярдов. Теперь мою сорочку можно было выжимать.

Я оглянулся, увидел, как плавно и величаво течет в сумерках река, и сразу почувствовал себя освеженным.

Глава XVII

Еще до того как поехать на ферму Гарли, я договорился с Робертом Брауном и его женой, что приеду вечером к ним. Они уже знали, что произошло с их дочерью, и мне ничего не пришлось рассказывать.

Я нашел их дом в северном конце города, на красивой, обрамленной деревьями улице, параллельной Артур-стрит. Уже почти совсем стемнело, и свет уличных фонарей с трудом пробивался сквозь листву деревьев. Вечерняя прохлада еще не наступила и, казалось, сама земля, словно какое-то живое существо с горячей кровью источает жар.

Навстречу мне с террасы дома спустился сам Роберт Браун — крупный человек с короткими седыми волосами и быстрыми, энергичными движениями.

— Я собираюсь завтра вылететь в Калифорнию, — сообщил он. — Жаль, не мог своевременно известить вас, тогда бы вам не понадобилось приезжать сюда.

— Мне все равно хотелось переговорить с четой Гарли.

— Да? — Как-то по-птичьи, что совсем не вязалось с его внушительной фигурой, он нагнул голову набок. — И вам удалось узнать у них что-нибудь стоящее?

— От миссис Гарли. А от самого Гарли — ничего.

— И не удивительно. Говорят, он неплохой фермер, но время от времени его вынуждены помещать в психиатрическую лечебницу. После одного из таких случаев мы взяли к себе его сына Майка.

— Что же, благородный поступок, ничего не скажешь.

— К сожалению, все кончилось не так, как хотелось бы, но кто может предвидеть будущее? — На минуту он забыл обо мне, потом спохватился: — Заходите, мистер Арчер. Моя жена хочет поговорить с вами.

Браун провел меня в оклеенную унылыми обоями гостиную с добротной кленовой мебелью и многочисленными семейными фотографиями на стенках.

Миссис Браун, изящная женщина лет пятидесяти в старомодном черном платье, сидела в кресле у торшера. В ее слишком уж старательно завитых волосах виднелись седые пряди, а под красивыми глазами, в которых застыло выражение испуга, темнели полукружия. Она подала мне руку, и этот жест казался не столько приветствием, сколько мольбой о помощи.

— Расскажите нам все-все о бедняжке Кэрол, мистер Арчер, — попросила она, усаживая меня рядом с собой на низенькую скамеечку.

— Все о Кэрол?..

Я снова обвел взглядом дышавшую мещанским уютом комнату с фотографиями предков и посмотрел на лица родителей. Какие отношения существовали между ними и Кэрол? Свою красоту она унаследовала от матери, но я совершенно не понимал, почему так сложилась ее жизнь и почему оборвалась она так трагически.

— Мы знаем, что Кэрол убита и что вероятный убийца Майк, вот и все, — сказал мистер Браун.

— Но большего и я не знаю. Майк, видимо, использовал ее как приманку в одном деле с шантажом и вымогательством. Вы слыхали о молодом Хиллмане?

— Я читал о нем еще до того, как узнал, что моя дочь… — Голос Брауна оборвался.

— Говорят, и он убит, — заметила его жена.

— Возможно, миссис Браун.

— Майк действительно замешан в этом преступлении? Я знала, что он опустившийся человек, но чтобы он оказался таким чудовищем…

— Да не чудовище он — просто больной, — устало поправил ее Браун. — И отец у него психически не вполне здоров, хотя и лечился долго в больнице.

— Но если Майк больной человек, зачем же ты привел его к нам в дом, под одну крышу с твоей дочерью?

— Она была и твоя дочь тоже.

— Знаю. Однако не я испортила ей жизнь.

— Послушайте, я приехал сюда вовсе не для того, чтобы присутствовать при вашей ссоре, — вмешался я.

Браун повернулся ко мне и беспомощно развел руками:

— Я всегда во всем виноват. — Неуверенной походкой он пересек комнату и скрылся за дверью, и я почувствовал себя так, будто остался с глазу на глаз с далеко еще не беззубой львицей.

— Я и себя виню за то, что вышла замуж за человека, который так и не вырос из детских штанишек. Представьте, он все еще болеет за футбольную команду своей школы! Мальчишки боготворят его. Все боготворят его, все считают праведником, а этот праведник не смог воспитать и сберечь единственную дочь.

Миссис Браун повернула к стене свою завитую голову и принялась рассматривать одну из фотографий. Чтобы переменять тему разговора и как-то отвлечь ее, я сказал:

— Вы, наверно, были очень красивой девушкой.

— Была. И могла бы выйти замуж за любого молодого человека из тех, с кем училась. Некоторые из них теперь директора банков или крупных фирм. Так нет же! Угораздило влюбиться в футболиста.

— Ваш муж заслуживает лучшего отношения.

— Расхваливайте его кому-нибудь другому. Уж я-то знаю, что он за человек, и знаю, как сложилась у меня жизнь. Я отдала мужу и материнству все, а что получила взамен? Я даже ни разу не видела своего внука.

Миссис Гарли сказала мне то же самое, но я не стал упоминать об этом совпадении.

— А что произошло с вашим внуком?

— Можете себе представить, Кэрол отказалась от своих материнских прав и отдала его на усыновление! Да я ее понимаю: она боялась, что Майк изуродует ребенка. Вот какого муженька послала ей судьба.

— Сколько Майку было лет, когда он ушел от вас?

— Дайте подумать… Кэрол в то время исполнилось пятнадцать, значит ему было семнадцать или восемнадцать.

— Он ушел потому, что намеревался стать военным моряком?

— Нет, моряком он стал позже. Из города Майк уехал с одним типом, бывшим полицейским. Фамилию я забыла, но помню, что его выгнали из полиции за взяточничество, и он скрылся из города, сманив Майка обещанием сделать из него первоклассного боксера. Они отправились на Западное побережье, и через несколько месяцев Майк поступил во флот. — Миссис Браун встала, подошла к камину и переставила одну из безделушек. — Интересно, чем это Роб занимается на кухне?

— Я попросил бы, миссис Браун, продолжить ваш рассказ… Насколько я понимаю, вы время от времени виделись с Майком и Кэрол?

— Его я видела лишь однажды — я ведь не разрешила ему остановиться у нас, когда он как-то приезжал сюда. Он тогда утверждал, будто ему дали отпуск, а в действительности был в самовольной отлучке. Ему удалось снова завоевать доверие Роба, которого он так подвел, когда тайком скрылся из города. Мой легковерный супруг не только опять поверил ему, но даже дал денег, и Майк воспользовался ими, чтобы сбежать с моей единственной дочерью.

— Но Кэрол-то почему сбежала с ним?

— Вы думаете, я не спрашивала ее, когда она была здесь последний раз месяца два назад? Ничего вразумительного я от нее не услышала. Правда, она всегда ненавидела Покателло и мечтала уехать отсюда. Ей хотелось перебраться в Калифорнию и сделать карьеру в кино. Моя дочь находилась во власти детских мечтаний.

— С пятнадцатилетними это бывает… Но вы знаете, ведь Кэрол действительно снималась в кино.

— Она говорила, но я не поверила.

Меня начала раздражать озлобленность этой женщины. Если она была такой же и двадцать лет назад, можно понять, почему Кэрол при первой же возможности покинула отчий дом и не захотела возвращаться.