Агата Кристи - Раз, два — пряжку застегни Страница 28

Что же, это та же самая «первая» мисс Сил — чудаковатая, глуповатая и прочее? Явно нет. Получается, что если мисс Сил отнюдь не милое, спокойное создание, то она вполне может быть хладнокровной убийцей или почти наверняка его сообщницей.

Была у меня и еще одна точка отсчета — мое личное впечатление. Я ведь тоже беседовал с мисс Сил. Какое же впечатление она произвела на меня? О, м-р Блант, это отнюдь не такой простой вопрос. Совсем не простой! Я припоминаю, что все, о чем она говорила, ее манера говорить, мимика, жесты — все соответствовало той характеристике, — которую ей дали знавшие ее люди. Но, с другой стороны, это полностью подпадало и под линию поведения актрисы, удачно вошедшей в роль! Не надо забывать, что свой жизненный путь мисс Сил начала именно как актриса.

Большое впечатление на меня произвела и беседа с м-ром Барнсом, который тоже посетил тогда дом 58. Представьте — в тот же самый день! Так вот, согласно его версии, высказанной, кстати, весьма энергично, смерти Морли и Амбериотиса были случайными, тогда как истинной планируемой жертвой были вы!

— Ну, послушайте, м-р Пуаро! Заходить так далеко…

— А что не так? Вы что, забыли про все эти группировки, домогающиеся избавления от вашего диктата? От вас лично?

— Пожалуй, где-то так… Но при чем здесь смерть Морли?

— Скажите, откуда эта, если позволительно так выразиться, щедрость — расходов не жалеть — непомерная расточительность на человеческие жизни? Не указывает ли это на какое-то великое преступление?

— Вы не верите в то, что Морли застрелился?

— Я никогда в это не верил. Ни минуты! Морли убили. Амбериотиса убили. Обезображенную женщину, точнее — ее труп был обезображен — тоже убили. Но зачем?! Ради большой ставки! По теории Барнса, кто-то пытался подкупить Морли или его партнера, чтобы он убрал вас.

— Ну что за ерунда! — воскликнул Блант.

— Такая ли уж это ерунда? Представьте себе, что кто-то хочет убрать кого-то со своего пути. Но планируемая жертва труднодосягаема, ее тщательно охраняют и вообще до нее трудно добраться. Убить такого человека можно, лишь не возбуждая его подозрений. А где человек, склонен менее всего ожидать подвоха, как не в зубоврачебном кресле?

— Пожалуй, вы правы. Мне это как-то не приходило в голову.

— Вот оно! И, поняв это, я увидел первый луч правды.

— Значит, вы приняли теорию Барнса? Да кто он такой в конце-то концов?

— Барнс был пациентом Рейли, назначенным на 12 часов. Отставной государственный служащий, в принципе — мелкая сошка. Но вы ошибаетесь, если думаете, что я уверовал в его теорию. Отнюдь! Я лишь воспринял ее основные положения.

— То есть?

— В течение всего расследования меня уводили в сторону — иногда непреднамеренно, иногда — умышленно. Но мне все время внушали одну вполне определенную мысль, а именно: это не простое, не «частное» убийство, а политическое преступление! И что вы, м-р Блант, являетесь в нем чуть ли не самой главной фигурой. Конечно же — банкир, финансист и к тому же отъявленный консерватор.

— Но как ни велик человек, он имеет и свою личную жизнь, сугубо индивидуальную биографию, не так ли? А я как-то забыл про это, упустил — что ж, признаю свой промах. Забыл я про личную жизнь «общественных деятелей». В конце концов разве не было личных, интимных, так сказать, причин убивать Морли? Взять того же Фрэнка Картера.

— Нашлись бы аналогичные причины убить и вас, м-р Блант. Наследники у вас есть? Есть. А наследство-то солидное. Кто-то вас любил как человека, а кто-то, возможно, и ненавидел? Именно как человека, а не как деятеля!

Поняв это, я пришел к мысли о возможности некоей комбинации. Взять, например, нападение на вас со стороны Картера. Что это, как не политическое преступление?

Ну, а если поискать иную причину? Ее нет? Она есть! Ведь тогда в кустах находился еще один человек — тот, кто бросился на Картера и схватил его. А что ему мешало, скажем, самому спокойно выстрелить в вас и потом подбросить пистолет к ногам ошарашенного Картера? Тот машинально поднял бы оружие, после чего «покушавшегося» можно преспокойно схватить на месте преступления…

Кстати, о том самом «человеке в кустах». Я тщательно проанализировал все, что касается Говарда Райкса. В тот самый день он тоже был в доме 58 по улице королевы Шарлотты. Райкс — лютый враг всех ваших теорий и практических дел. Он им был и, думаю, таким и останется. Но кто он еще, этот самый Райкс? Это — человек, который мог жениться на вашей племяннице. В случае вашей смерти она унаследовала бы солидный доход. Это произошло бы, несмотря на все ваши гипотетические предосторожности на тот счет, что она, дескать, не смогла бы трогать основной капитал и прочее.

Так что? Может, вся игра и велась вокруг исключительно частной выгоды? В сугубо личных целях? К чему везде искать политический смысл? Вроде бы ни к чему, если бы, вот это самое «если бы» — если бы эту идею столь упорно не вдалбливали, прямо — таки ввинчивали бы мне все это время в голову.

Увидев это, я начал кое — что соображать. Стали проступать первые признаки правильного объяснения происходящего. Как-то раз я оказался в церкви — о, да ведь это у вас было, — где даже попытался изобразить поющего псалом. Неожиданно меня поразило там одно место в тексте, где говорилось о ловушке, расставленной перед добродетелью.

— Ловушка? Для меня? — подумал я тогда. — Да, это не исключено. Но кто же поставил ее?

Сделать это мог лишь один человек!

Впрочем, тогда я еще не до конца смекнул об этом. Я как бы смотрел на это дело сверху вниз. Деньги? — Сущие пустяки! Человеческая жизнь? — Подумаешь, мелочь какая! Ведь злоумышленник гнался не за пустяшной суммой, домогался не сиюминутной выгоды, а потому все эти издержки были для него что пыль под ногами…

Но в таком случае, — подумал я, — если эта моя теория окажется верной, она должна будет все поставить на свои места. Она неизбежно объяснит, например, тайну двуличия мисс Сил. Загадку с пряжкой на ее туфле. И ответит на вопрос, где же сейчас находится эта женщина?

В общем-то так оно и получилось, причем мне удалось узнать и кое — что еще. Так, я понял, что мисс Сил — и начало, и кульминация, и развязка всей этой драмы! Ничего странного в том, что мне показалось существование двух женщин, носящих имя Мейбл Сэйнсбэри Сил.

Одна — добрая, милая, глуховатая, которую так хорошо характеризуют все ее знакомые, а вторая — лгунья, замешанная в двух убийствах и к тому же еще и таинственно исчезнувшая.

Вы помните, я рассказывал о портье в доме на улице короля Леопольда? Он как-то сказал мне, что мисс Сил однажды была там… Так вот, согласно моей схеме, этот раз был единственным разом. Больше она из этого дома не выходила. Ее место заняла другая мисс Сил. И эта вторая, одетая так же, как и наша, обутая в новые туфли с пряжками, но на сей раз размером поменьше, пришла в гостиницу покойницы, собрала вещи, расплатилась и отбыла. Откуда отбыла — неизвестно, но можно предположить, куда — в Гленгоури — отель. Там она с неделю играла роль настоящей мисс Сил, носила ее одежду, старалась говорить ее голосом. Ей, правда, пришлось купить новую пару вечерних туфель — размер-то не тот…

И вот она исчезает. В последний раз ее видели, когда она вторично входила в дом на улице короля Леопольда, — это было вечером того же дня, когда убили Морли.

— Вы имеете в виду, — переспросил Блант, — ту самую квартиру, где был найден труп мисс Сил?

— Ну конечно же. Отличная двойная подтасовка. Изуродованное же лицо должно было подтолкнуть следствие к мысли о необходимости тщательной идентификации личности убитой.

— А как же исследование ее зубов?

— Вот к ним-то мы сейчас и переходим. Вы заметили, я упомянул, что осмотр производил не ее постоянный стоматолог. Морли-то убили, и он уже не мог взглянуть на плоды своей работы. Уж он бы сказал, кто действительно лежал в том сундуке! Вот она — крапленая карта! Ведь обе женщины были его пациентками и для того, чтобы ввести следствие в заблуждение, надо было лишь поменять фамилии на их медицинских карточках, благо дело, что главный свидетель и эксперт в этом деле — Морли — уже не мог ничего ни опровергнуть, ни подтвердить.

Теперь вы, вероятно, понимаете, почему в ответ на ваш вопрос относительно того, жива ли мисс Сил, я ответил, что это еще как посмотреть… Говоря: «Мисс Сил», надо сразу оговориться, которую из двух иметь в виду. Женщину, исчезнувшую из «Гленгоури-отель», или настоящую мисс Сил?

— Я знаю, м-р Пуаро, — проговорил Блант, — что у вас исключительная репутация. И вполне допускаю, что, делая такие выводы, вы располагаете достаточными осно — ваниями. Хотя, я бы назвал это скорее предположениями, нежели выводами. Но мне лично все это представляется дьявольской смесью совершенно необъяснимых событий и понятий. Вы утверждаете, что мисс Сил была убита, равно как и м-р Морли, который мог бы идентифицировать ее труп. Но почему? Ладно, возьмем эту самую леди — спокойную, безобидную, окруженную друзьями и, похоже, не имеющую врагов. Скажите, какому идиоту понадобилось плести весь этот разговор с целью ее убийства?