Рекс Стаут - Горький конец Страница 3

За древним и готовым, кажется, рассыпаться в прах прямо у меня на глазах столом восседал незнакомый субъект, который разговаривал по телефону, а напротив на стуле сидела весьма пожилая женщина со статью и мимикой старшего сержанта. Поскольку телефонный разговор никак меня не касался, я стоял и внимательно прислушивался к каждому слову, но уловил только, что некий Филип должен появиться до пяти часов, иначе ему несдобровать. Тем временем я разглядывал комнату, обставленную, судя по всему, еще подвыпившими индейцами после продажи Манхэттена.

Возле двери, полуприкрытый драной занавеской, торчал видавший виды умывальник с мраморным верхом.

У стены, напротив письменного стола, высился массивный допотопный сейф, а оставшееся место занимали деревянный буфет и полки, заваленные многовековым барахлом.

— Кто вы такой, черт побери?

Я развернулся и приблизился к столу.

— Человек по фамилии Гудвин. Арчи. Вопрос в том, хотите ли вы, чтобы «Газетт» поместила передовую про хинин в вашем паштете, или предпочтете сперва поговорить об этом?

У грубияна отвисла челюсть.

— «Газетт»?

— Совершенно верно. Тираж, между прочим, больше миллиона.

— Господь Всемогущий! — уныло и безжизненно выдавил он. Женщина злобно вытаращилась на меня.

Меня разбирало сострадание. Возможно, Эми и не ошибалась, давая столь жесткую оценку человеческим качествам своего дядюшки, но сейчас он сидел передо мной жалкий и сломленный.

Я сел, не дожидаясь приглашения, и жизнерадостно выпалил:

— Мужайтесь, в «Газетт» еще ни о чем не пронюхали. Но непременно пронюхают, если вы заартачитесь. Я представляю Ниро Вульфа.

— Ниро Вульфа, сыщика?

— Совершенно верно. Он начал есть…

Женщина фыркнула:

— Так я и знала. Разве я не предупреждала тебя, Артур? Это шантаж. — Она угрожающе выпятила челюсть. — Кто вас нанял? «П энд Б»? «Консолидейтед Сирилз»?

— Ни те ни другие. А вы — мисс Йейтс?

— Да. Но вы можете…

— Прошу прощения. — Я ухмыльнулся. — Рад с вами познакомиться. Я работаю на Ниро Вульфа. Он попытался съесть кусочек вашего паштета номер три — с самыми плачевными, если не сказать трагическими, последствиями. Он крайне щепетилен в вопросах приема пищи. Он хочет лично побеседовать с тем, кто подложил в банку хинин.

— Я тоже, — мрачно промолвил Тингли.

— Вам известно, кто это сделал? Или нет?

— Нет.

— Но вы хотели бы узнать?

— Еще бы, черт побери!

— О'кей, тогда перед вами Гудвин, дары приносящий. Если бы вам захотелось нанять Вульфа, чтобы он расследовал эту историю, это влетело бы вам в целое состояние. Однако Вульф мстителен. Он спит и видит, как доберется до своего обидчика. Он прислал меня, чтобы я осмотрелся и навел справки.

Тингли устало покачал головой. Потом перевел взгляд на мисс Йейтс. Она, в свою очередь, глазела на него.

— Ты ему веришь? — спросил Тингли.

— Нет, — жестко отрубила она. — Похоже, что…

— Ничего подобного, — бесцеремонно перебил я. — Ничего «похожего», когда речь идет о Ниро Вульфе, быть не может. Это единственная причина, по которой я его еще терплю. Так что совсем не похоже, но тем не менее все обстоит именно так. А вы, ребята, меня смешите. Лучший в стране сыщик предлагает вам свои услуги задаром, а вы еще ерепенитесь. Даю зарок, что Вульф раздобудет этого хининщика хоть из-под земли. Если вы поможете, тем лучше. Если нет, то обойдемся и без вас, но начнем с маленькой рекламы — почему я и упомянул «Газетт» с ее миллионным тиражом.

Тингли глухо застонал. Проницательные глаза мисс Йейтс буравили во мне дырки.

— О чем вы хотели узнать? — спросила она.

— Обо всем, что взбредет в голову. Предпочтительно начать с вас.

— Я занята. Меня уже ждут в цехах. А у тебя, кажется, была назначена встреча, Артур?

— Да. — Тингли отодвинул назад стул и поднялся. — Я должен… Мне нужно уехать. — Он сдернул с одного стенного крючка шляпу, а с соседнего снял пальто. — Вернусь к половине пятого. — Дядюшка Эми Данкен натянул пальто и повернулся ко мне.

Шляпа торчала немного набекрень.

— Если мисс Йейтс захочет разговаривать с вами, — сказал он, — вы можете от нее узнать ровно столько же, сколько и от меня. Меня вся эта заваруха совершенно выбила из колеи. Если здесь замешаны эти негодяи из «П энд Б»…

Оборвав угрозу на полуслове, он метнулся к столу, запер нижний ящик, спрятал ключ в карман и двинулся к двери. На пороге остановился и посмотрел на мисс Йейтс.

— Поступай, как сочтешь нужным, Гвен.

Итак, старшего сержанта звали Гвендолин. Или Гвиневра. Нарекли ее так, скорее всего, после рождения, то есть лет шестьдесят назад. Она деловито и невозмутимо собирала на столе бумаги, которые оставил разбросанными Тингли, и подкладывала их под здоровенный металлический цилиндр с цифрой 2 на верхней грани; похоже, пресс-папье служила гиря от каких-то доколумбовских весов. Закончив прибирать стол, мисс Цербер выпрямилась и вперила в меня серьезный взгляд.

— Я настаивала, чтобы он нанял сыщика, но Артур упорствовал. Нужно прекратить это безобразие. Ужасная история. Всю жизнь я проработала здесь… Двадцать лет управляла фабрикой, а теперь… — Она снова выпятила челюсть. — Пойдемте.

Я последовал за ней. Мы вышли через боковую дверь, пересекли холл, вошли в другую дверь и оказались в святая святых «Лакомств от Тингли». Сотни две, а то и больше женщин и девушек в белых халатах трудились за столами, у всевозможных машин и чанов.

Мисс Йейтс провела меня по проходу и остановилась около глубокого котла. Женщина примерно моих лет, следившая за содержимым котла, при виде нас повернулась к нам лицом.

— Это мисс Мерфи, моя помощница, — небрежным тоном представила женщину мисс Йейтс. — Кэрри, познакомься с мистером Гудвином, сыщиком. Ответь на любые интересующие его вопросы, за исключением наших фирменных рецептов, и покажи все, на что ему захочется взглянуть.

Она обратилась ко мне:

— А я поговорю с вами позже, когда закончу готовить смеси.

Мне показалось, что в глазах мисс Мерфи на мгновение отобразилось замешательство или даже страх, но буквально в следующий миг она уже спокойно произнесла:

— Хорошо, мисс Йейтс…

Глава 4

Несмотря на катастрофу, вызванную болезнью Фрица, Вульф с мужеством, порожденным отчаянием, не отступал от заведенного распорядка. По утрам с девяти до одиннадцати и днем с четырех до шести он торчал в оранжерее. В этот день, когда Вульф в шесть часов спустился из оранжереи, я поджидал его в кабинете.

Остановившись посередине комнаты, он огляделся по сторонам, хмуро уставился на меня и провозгласил:

— По словам доктора Волмера, завтра утром Фриц встанет на ноги. Но не сегодня. Не к ужину. А где мистер Тингли?

— Не знаю.

— Я же сказал, чтобы ты привел его.

Я совершенно не выношу, когда Вульф переходит на такой тон. Я так взбеленился, что готов был сам подсыпать ему хинин во все блюда. Я сказал:

— Замечательно, что Фриц очухается к утру. Так дальше продолжаться не может. Тингли уже на грани нервного срыва. Он испарился почти сразу после моего прихода. Мисс Йейтс, которую зовут Гвендолин, управляющая фабрики, а также мисс Кэрри Мерфи, ее помощница, провели меня по цехам. Я только что закончил печатать подробный отчет, в котором нет ничего, кроме голых фактов. Тингли вернулся примерно в половине пятого, но, когда я попытался к нему пробиться, он был занят беседой с сыном, и мне показали на дверь. Я вернусь туда завтра, если к тому времени еще буду на вас работать. Тех, кто поддерживает мою отставку, прошу поднять руки.

Я высоко воздел руку.

— Пф! — фыркнул Вульф. — Человек торгует отравленными продуктами…

— Хинин это не яд.

— Человек торгует отравленными продуктами, а ты оставляешь его как ни в чем не бывало болтать с отпрыском. Я иду на кухню и попробую что-нибудь приготовить. Если хочешь, можем поужинать…

— Нет, благодарю покорно. У меня свидание. Можете меня не ждать.

Я прошагал в прихожую, облачился в пальто, нахлобучил шляпу и вышел на улицу. Дойдя до гаража на Десятой авеню, я вывел седан, предоставив «родстеру» передышку, доехал до ресторана «Пьетро» на Тридцать девятой улице и в один присест уплел целое блюдо спагетти и полбушеля салата. Настроение чуть-чуть поднялось. Когда я покинул ресторан, начался дождь, а вредный ноябрьский ветер пронизывал насквозь, поэтому я завернул за угол в кинотеатр, где крутили хронику. Правда, на душе у меня скребли кошки.

Пусть оснований для столь наглого замечания у Вульфа имелось с гулькин нос — скажем, один процент, — его было достаточно, чтобы отравить мне настроение.

Я посмотрел на часы. Без четверти восемь. Я вышел в вестибюль, вытащил из кармана записную книжку и нашел страничку, на которую в силу многолетней привычки заносил имена и адреса всех причастных к текущему расследованию. Тингли жил на Салливан-стрит, дом 691. Я решил, что звонить бессмысленно, — ведь моя задача заключалась в том, чтобы доставить его к Вульфу. Я выбрался под дождь, сел в седан и покатил к центру.