Анатолий Галкин - Искатель, 2013 № 03 Страница 3

И только взглянув на покореженную дверь своего кабинета, Шатилов понял, что страшное уже произошло.

Подбегая к витринной стойке, антиквар наткнулся на связанного Василия Кочергина. Он лежал на ковре, а вокруг головы темнела кровь.

Охранник застонал, и Яков Романович понял, что надо срочно звонить в «Скорую помощь».

Антиквар отбросил молоток, который отскочил от дивана и упал в лужу крови.

Дрожащими руками Яков Романович вытащил сотовый телефон и набрал знакомый номер «03»…

Это было их свадебное путешествие, хотя медовый месяц они провели полгода назад.

По всем правилам они должны были отправиться в вояж сразу после брачной ночи. Но тогда погода в Крыму была мрачная, море холодное и орхидеи еще не расцвели.

Вообще-то Светлана с Вадиком юмористически воспринимали слова про медовый месяц и свадебное путешествие. Они жили вместе уже три года.

Правда, после похода в загс кое-что изменилось. Света Шатилова стала Дунаевой. А еще молодые супруги получили штамп в паспорте и отличный повод для шикарного банкета с фатой и криками «горько».

Но свадьба прошла в феврале, а в июле они начали отдыхать в крымской Ливадии.

Они сняли квартиру на «пятачке». Там, куда подходил автобус из Ялты, и там, где стояло несколько жилых домов. А в ста метрах начинался царский парк со знаменитым дворцом.

Вся обстановка настраивала на торжественный лад. Это был райский уголок! Волшебный воздух и сказочные виды. Приятно гулять по тропинкам под пальмами, инжиром и секвойями.

А кругом аромат истории, запах южных цветов и тени забытых предков.

Когда-то здесь гуляла семья Николая Второго. А в 1945 году на этой мраморной скамейке сидели Сталин, Черчилль и Рузвельт.

Все это было когда-то. А сейчас тут спускаются к морю Света и Вадим Дунаевы…

Но в это утро жизнь складывалась не так, как хотелось бы. После завтрака, собираясь на пляж, они повздорили из-за пустяка и десять минут не разговаривали. Потом начали мириться и сразу завалились на кровать.

Через час им расхотелось идти на море. Но лежать целый день тоже как-то неприлично, хотя и приятно.

Можно было поехать в город. Но в разгар июльской жары тащиться в центр Ялты — скучно и грустно!

Они начали опять собираться на пляж.

Хочешь — не хочешь, а надо!

Именно в этот момент у обоих начала срабатывать интуиция и возникли неприятные предчувствия.

А уже в парке, когда они проходили вдоль стены, заросшей вьющейся глицинией, зазвучал романтический голос певца Адамо. Он пел про падающий снег. Это означало, что на телефон Светланы Дунаевой пришло сообщение.

Они остановились между киоском и гранатовым деревом. Здесь-слева была тенистая лавочка.

Заслонив телефон от солнца, Света начала читать вслух:

— «Утром отца арестовали за убийство. Салон опечатали. Жду вас. Мама…» Это всё! Вадик, я ничего не поняла.

— Это ошибка! Не может быть, чтоб Яков Романович… Света, ты посмотри, с какого телефона отправлено письмо.

— Я уже посмотрела. Это мама послала.

— А почему Галина Петровна не позвонила?

— Думаю, Вадик, что такие слова легче написать, чем произнести.

— Да, дела! Не зря мы не хотели на пляж идти.

— Какой тут пляж, когда отец в тюрьме.

— Я уверен, Светочка, что Яков Романович не мог убить. Он тихий, робкий и добрый. Он гуманист! Такие не убивают.

— Да, Вадик, папа не мог! Но мама пишет, что он арестован…

— Света, это ошибка! Наши следователи только и делают, что ошибаются. У них план по арестам!

— А нам что делать?

— Срочно собираемся и едем в Симферополь. Первым же рейсом летим в Москву.

— Сейчас лето, Вадик. Билетов нет.

— А мы взятку дадим! Слава богу, не при социализме живем. Деньги портят людей. Сейчас все можно купить! И все можно продать…

Допрос шел как-то вяло. Майор Матвиенко чувствовал, что этот приятный пожилой человек не похож на убийцу. Он рассказал свою версию, которая весьма правдоподобна. Но полковник Серов уже сообщил генералу, что умелыми действиями сотрудников его подразделения убийца задержан.

Да и действительно! Старый антиквар вляпался, как мальчишка.

Против него букет улик!

С вечера Шатилов знал, что в его сейфе дорогой рубин? Знал, а значит, не хотел его отдавать!.. Он мог инсценировать ограбление? Мог! Но зачем тогда бегать по улице с молотком? Зачем бросать орудие в лужу крови?

Все вокруг знали, что майор Петр Матвиенко идеалист и «белая ворона». Он взяток не берет!

Майор старался бороться с криминалом, а не искать личной выгоды. И поэтому ему не нравился поспешный арест антиквара.

При обыске в дальнем углу салона нашли подсвечник со следами крови. Эксперты работают с важной уликой. И если окажется, что этот бронзовый раритет и есть настоящее орудие убийства, то Шатилова надо отпускать. Но полковник Серов не даст этого сделать.

Майор вел допрос в доверительном ключе. Он не уважал полицейских, которые заранее презирали подозреваемых, как преступников.

— Скажите, Яков Романович, а потерпевший знал про рубин в сейфе.

— Частично. Я сказал, что у меня в кабинете важная улика и сыщики завтра устроят у нас засаду.

— А вы знали про дверь из подвала?

— Нет! Вернее, я видел ее мельком до перестройки. Но потом решил, что строители заделали вход капитально.

— А ваш управляющий знал о перстне?

— Нет, товарищ майор! Дело в том, что всю работу в салоне ведет мой зять Дунаев Вадим Львович. А я только присматриваю и консультирую. Но сейчас Вадик с моей дочкой находится в Крыму. У них что-то вроде свадебного путешествия.

— Понятно, Яков Романович! У них медовый месяц?

— Не совсем. Это у меня с Галей был медовый месяц. А Светлана до свадьбы уже три года жила с Вадимом. И это неправильно! Но мы с женой смирились. Такая сейчас молодежь!

— Кстати, о молодежи. Попытайтесь, Роман Яковлевич, вспомнить девушку, которая принесла перстень.

— Пытался! Но не могу. Она для меня как средняя школьница из десятого класса. Вот вы поставьте мне сто китайцев, и я не найду знакомого. Все на одно лицо. Как матрешки на витрине…

— Понятно. Но получается, что девушка не знала, что рубин настоящий.

— Она не знала, товарищ майор! И я принял его за искусственный камень. Или я недосмотрел, или ошибся ваш человек.

— Нет, Яков Романович, наш не мог! Вы — антиквар, а он — ювелир…

Встреча с шефом была назначена на Варшавском шоссе. Не на самой трассе, а в переулочке между бывшими заводскими корпусами. Там уже несколько лет стояли некрашеные заборы, пустые бытовки, безлюдные ангары без окон и дверей.

Ворота на заводской двор были открыты, и Павел Харченко лихо въехал туда на своей синей «Ниве».

Они оба вышли из машины, но в заводской корпус на встречу с заказчиком пошел лишь один Павел.

Ефим Нилов остался во дворе, прикрывать тылы.

Харченко предстояло встретиться с шефом в пустом коридоре административного корпуса. Здесь было грязно и светло. Недавно все двери сняли и увезли, а окошек в кабинетах не было уже два года.

Павлу нравилась такая конспирация. Он знал, что шеф — его земляк, который дослужился в Москве до полковника. У них в Полтаве это очень уважали!

Павлу было сорок лет. И он еще помнил свое детство. Когда в его деревню после армии возвращались хлопцы, то все смотрели на погоны. Если ты ниже старшего сержанта, то позор! Красивая дивчина на такого и не посмотрит…

Но кто такой сержант, а кто — полковник?

Поэтому Харченко очень уважал Михалыча. Он был благодарен шефу за то, что полковник вытащил его из скучного села под Полтавой, поселил в Москве и дал хорошую работу. Ты занят в месяц всего два-три дня, а деньги имеешь нормальные.

Под ботинками Павла скрипели мелкие камни, трещало стекло и шуршали остатки офисных бумаг. Он уже три раза прошел весь коридор до конца.

Харченко спокойно ходил взад-вперед и ждал встречи.

Шеф неожиданно вышел из пустого кабинета и встал на пути Павла. Это был невысокий плотный человек с бородкой. Он больше походил на старого профессора или адвоката.

— Здравствуйте, Михалыч. Я уж давно тут хожу.

— Привет, душегуб! Тебе кто приказывал охранника гробить?

— Так он сам появился. Как черт из табакерки. И я его не гробил. Когда мы уходили, так он живой еще был.

— Плохо, Паша! Но об этом потом. Сейчас давай перстень.

Харченко полез во внутренний карман куртки и вытащил

смятый и грязный носовой платок. Там, внутри, было завернуто то, ради чего затевалась вся эта комбинация.

Шеф брезгливо взял рубиновый перстень и попытался рассмотреть. Похоже, это именно та самая вещица.

— Теперь скажи, Паша, зачем ты меня обманул?