Фани Цуракова - Убийство по заказу клиента Страница 3

Старичок встал и вытащил из библиотечного шкафа бутылку „Метаксы".

– Вы считаете, что я решилась на нечто страшное? – осведомилась женщина, стряхнув пепел сигареты в пепельницу.

– Господь с вами! – взвился старичок, как раз наливавший коньяк в хрустальные рюмки. – Да это всего лишь мои предположения. Я заметил, что вас угнетает серьезная проблема и решил предложить выход, всего лишь предложить, разве я уклончиво выразился в своем рекламном листке? Вы воспользуетесь моим советом лишь в том случае, если будете совершенно убеждены, что никто не заподозрит вас в совершении преступления. В противном случае, если за преступлением последует и наказание, наша сделка теряет всякий смысл. Естественно, находятся и такие, кого преступление притягивает именно потому, что за ним следует возмездие, но нас они не интересуют. Я же вам сказал, своих клиентов я очень тщательно подбираю, сначала уверяюсь в их уравновешенности, и лишь затем помогаю им увернуться от следователей. Цель моей фирмы – придать изящный вид тому, что так или иначе неминуемо случится… Ваше здоровье, дорогая! – произнес старичок и с сияющим лицом поднял рюмку.

– Чудесный цвет, – пригубила коньяк и его собеседница.

– Верно, словно янтарь! Почему бы вам не раздеться, давайте я помогу, только будьте осторожны и не разбейте пепельницу… Я уже вам говорил, что получал от своей возлюбленной кассеты, так вот, однажды я услышал следующую запись: „Раз редактор сказал тебе, что твоя книга – это не детектив, а скорее справочник для убийц, почему бы тебе не открыть лавочку, торгующую лицензиями на способы убийства? Так много людей нуждается в хорошо разработанном плане. Ты сможешь сбывать свои идеи, будешь много читать, а кроме того станешь зарабатывать деньги. Потому что идеи в обоих твоих романах – блестящие, но преподносятся суховато. Не знаю, сколько времени нам отпущено, вероятно, не много, а потому не стоит тебе унижаться перед разными редакторишками. Собственная лавочка поможет тебе обрести самостоятельность. Ты мужчина гордый (она выразилась именно так) и имеешь право на то, чтобы хоть в конце жизни работать самостоятельно, чтобы никто тебя не понукал!"

– А вы давно были знакомы? – спросила женщина, рассматривая фотографию.

– Эх, сударыня, пейте до дна, мы снова нальем, трудно копаться в собственном прошлом перед посторонним человеком, конечно, хочется рассказать кое-что, поделиться, но потом остается горький осадок, чувствуешь себя опустошенным, не так ли? Прошу вас, будьте осторожны с пепельницей! Вот, сам дал, а теперь постоянно дергаю вас, но это потому, что она мне очень дорога. Тогда же, вместе с кассетой, в которой шла речь о создании совместной конторы, она прислала мне блокнот, пепельницу и ручку. „Это будут первые вещи, – сказала она, – в обзаведении нашей конторы". А ее последними словами были: „Ты – необыкновенный мужчина. Я люблю тебя с той самой первой нашей встречи, и никогда ни на секунду не переставала любить. Судьбе, Политике и Морали было угодно разлучить нас, но мы еще докажем, хоть и на закате жизни, что нам удалось избавиться от них и стать совершенно самостоятельными".

Старичок встал и засеменил в своих тапочках к шкафу, в котором стояла бутылка „Метаксы".

– Давайте выпьем еще по глоточку, наверное, я старею, так много слов, но давайте выпьем, я редко себе позволяю, только стаканчик красного на обед. Вот, сударыня, – сказал он, указав на ту часть библиотечного шкафа, где помещались ящики. – Это мой товар – две тысячи триста двадцать три комбинации убийств, заметьте, не способов, а комбинаций – мысль, на базе которой основана моя фирма. Я атакую объект по крайней мере с трех сторон, но не более чем с семи, лучший вариант всегда посередине.

Старикашка со счастливым лицом зашарил рукой по ящичкам:

– Но все же одна из идей в комбинации – основная. Что бы вам показать, ну, скажем, в рекламных целях? Хотите из этого ящичка, а?

– Хорошо, – согласилась женщина, и старичок вытащил облюбованный ящик. Внутри его, как в библиотечном каталоге, виднелись карточки с разноцветными корешками.

Женщина встала.

– Не утруждайте себя, я сейчас сам вам принесу. Старичок с ящиком в обнимку затрусил к столику.

– Итак, мы вытащили буквы „о", „п" и „р". Так, давайте посмотрим, что здесь написано, – и он протянул руку в поисках очков. – „Убийства на основе существующей болезни", другая желтая карточка – „Убийства с использованием природной ситуации", далее – „Отравления". С чем вы хотите ознакомиться более подробно? Да, кстати, надо убрать один листок из картона „Природные ситуации", я только что рекомендовал этот метод клиенту в своем последнем письме. Раз метод уже использован, я не возвращаю его на место, а помещаю его в совершенно иной раздел – „Использованные способы убийств"…

Внизу, у входной двери, кто-то резко позвонил.

– Ага! Ну что я вам говорил? – воскликнул старичок. – Стемнело, и тотчас начали прибывать клиенты, мой товар пользуется наибольшим спросом по вечерам, а я, как назло, именно тогда чувствую усталость, что поделаешь, возраст дает о себе знать, я так люблю ложиться пораньше… Вы уж извините меня, я должен ненадолго отлучиться.

Он встал и взял ящик с карточками.

– Впрочем, нет, – словно устыдился своего движения старичок, – я оставлю его здесь, нет, не тут, – он внезапно снова изменил принятое решение и поставил ящик на письменный стол, на самый край, как можно дальше от женщины. – Минуточку, вы не беспокойтесь, фирма гарантирует полную тайну, как мы и договорились, – он метнулся к двери, и вскоре его шаги послышались на скрипучей лестнице.

Женщина прислушалась. Внизу открылась дверь. Прошло полминуты, и она решила, что может встать и ознакомиться с содержимым ящика, лестница предупредит о возвращении хозяина. Она встала и сделала шаг к стопу, всего шаг, чтобы вовремя сесть на место, заслышав шум внизу. Стол был усеян вырезками из газет и журналов. Женщина осмелилась сделать еще один шаг и протянула руку к ящику с карточками. Перевернула карточку с надписью „Убийства с использованием природной ситуации" – желтую, сразу же за ней стояла розовая карточка с пометками: „Убийство на море: 1. В активный сезон". Следовали белые карточки. Женщина стала читать: „Она плавает плохо. Он же, отличный пловец, заманивает ее на глубину, предлагая ей держаться за его плечи, как они уже делали не раз…" В этот момент лестница заскрипела, женщина лихорадочно поставила карточки на место и села в кресло. Старичок, улыбаясь, вошел в комнату.

– Я не ошибся в своих предчувствиях, дорогая, мне надо будет сделать приемную уже сейчас, зимой, – довольно потирая руки, сказал старичок. Вдруг его взгляд остановился на ящичке, лицо тотчас вытянулось и застыло.

– Да, – протянул он, и медленно направился к окну. Встал перед ним и замолчал, хотя во всей его напряженной позе чувствовалось усилие как-то продолжить разговор.

– Я позволила себе заглянуть в ящик, – скованно, но отчетливо выговаривая каждое слово, заявила посетительница.

– Я догадался, – отозвался старичок. – Не знаю почему, вы уж меня извините, но я не люблю, когда кто-то заглядывает в мои ящики, не люблю, когда к ним притрагивается чужая рука, испытываю от этого какой-то стыд, но ничего, вы моя клиентка, смущаетесь, хотите взглянуть на товар, вы же получаете его не даром… Вон там, – и он указал пальцем в окно на что-то, расположенное внизу, – моя мастерская. Хотите взглянуть? Хотя вы, наверно, заметили ее еще вчера, с кольцевой дороги, когда кружили вокруг… – старичок уставился на посетительницу, секунду помолчал, а затем продолжил: – Но на сей раз все вышло ненароком, я просто посмотрел в окно, и увидел, что вы проходите мимо и смотрите в сторону моего домика. Я не удивился, часто бывает так, что клиенты приходят через день после получения рекламного листка. Я обрадовался, значит интуиция меня не подвела, и я мог надеяться, что вы станете моей покупательницей. В сущности, так поступают все, кому я вручаю свои листки, ходят, бродят вокруг, но не все решаются переступить порог моей лавочки, возможно, некоторым она представляется очень неказистой. Помнится, был случай, когда один человек решил, что ниже его достоинства приобретать что бы то ни было у человека, живущего в полуразрушенной хибарке, даже идею, и стал действовать на свою голову… В конечном итоге он попался, его засудили, теперь сидит, почитай, второй год. А ведь я ходил к нему целых два раза, вручил ему рекламные листки, а надо сказать, что жил он у черта на куличках, да и человек он был тяжелый. А я разработал для него потрясающую комбинацию – элегантную, просто великолепную, однако увы, он не доверял людям. А доверие, – старикашка повысил голос, – человеку передается от матери, все остальное мы постепенно приобретаем или теряем, но то, что делает нас доверчивыми или недоверчивыми, – дар матери, впитываем ли мы его с материнским молоком или с ее улыбкой, не знаю, но все же это ни в коем случае не позднее приобретение… А тот человек не доверял людям… Выпейте свой коньяк и пойдемте взглянем на мастерскую, вы должны своими глазами убедиться: мой товар недешев потому, что большую часть заработанных средств я вкладываю в расширение предприятия. Иногда приходится сплести тонюсенькое лассо, подогнать ключ, сделать отливку. Вот вы, к примеру, физик, и может статься, вам прийдется перенести с места на место крупицу радиоактивного вещества, а кто вам смастерит свинцовую коробочку или кое-какие приспособления, ведь они же стоят денег…