Агата Кристи - Убийство в доме викария Страница 3

Я вздохнул, заметив, что стрелки часов на письменном столе показывают без четверти пять, что на самом деле означало половину пятого, и прошел в гостиную.

Четыре моих прихожанки сидели там, держа в руках чашки с чаем. Гризельда восседала за чайным столом, стараясь выглядеть как можно естественнее в этой обстановке, но, напротив, казалась еще более неуместной, чем в обычное время.

Я пожал руки всем по очереди и сел между мисс Марпл и мисс Уэзерби.

Мисс Марпл — седовласая старая дама с необыкновенной приятностью в манерах, а мисс Уэзерби — неиссякаемый источник злословия. Мисс Марпл, безусловно, гораздо опаснее.

— Мы тут как раз говорили о докторе Стоуне и мисс Крэм, — сладким как мед голоском сказала Гризельда.

У меня в голове промелькнули дурацкие стишки, которые сочинил Деннис:

«Мисс Крэм даст фору всем».

Меня обуревало невесть откуда накатившее желание сказать эту строчку вслух и посмотреть, что будет, но, к счастью, я совладал с собой.

Мисс Уэзерби выразительно сказала:

— Порядочные девушки так не поступают, — и неодобрительно поджала тонкие губы.

— Как не поступают? — спросил я.

— Не идут в секретарши к холостому мужчине, — сказала мисс Уэзерби замогильным голосом.

— О, дорогая моя, — сказала мисс Марпл. — По-моему , женатые куда хуже. Вспомните бедняжку Молли Картер.

— Конечно, женатые мужчины, когда живут не дома, ведут себя из рук вон плохо, — согласилась мисс Уэзерби.

— И даже когда живут дома, с женой, — негромко заметила мисс Марпл. — Помнится…

Я поспешил прервать эти небезопасные воспоминания.

— Помилуйте, — сказал я. — В наше время девушка может поступить на службу, как и мужчина.

— И выехать за город? И остановиться в той же гостинице? — сурово произнесла миссис Прайс Ридли.

Мисс Уэзерби шепнула мисс Марпл:

— Спальни на одном этаже…

Мисс Хартнелл, дама закаленная и жизнерадостная — бедняки боятся ее, как огня, — заявила громогласно и энергично:

— Бедняга не успеет оглянуться, как его опутают по рукам и ногам. Он же прост, как нерожденное дитя, — всякому видно.

Удивительно, куда нас иногда заводят привычные выражения! Ни одна из присутствующих дам и помыслить не могла о том, чтобы упомянуть о настоящем младенце, пока он не воркует в колыбельке, у всех на глазах.

— Позорище — иначе не скажешь, — продолжала мисс Хартнелл с присущей ей бестактностью. — Он же на добрых двадцать пять лет старше ее!

Три женских голоса, наперебой, словно стараясь заглушить эту неловкую фразу, заговорили хором и невпопад о Пикнике для мальчиков из хора, о неприятном случае на последнем Митинге матерей, о сквозняках в церкви. Мисс Марпл смотрела на Гризельду ласково сияющими глазами.

— Вам не кажется, — сказала моя жена, — что мисс Крэм просто нравится интересная работа? А доктор Стоун для нее просто руководитель, и только.

Ответом было полное молчание. Все четыре дамы были явно с ней не согласны. Молчание нарушила мисс Марпл; погладив Гризельду по руке, она сказала:

— Душечка, вы так молоды. Молодость так неопытна и доверчива!

Гризельда возмущенно отпарировала, что она вовсе не так уж неопытна и доверчива.

— Естественно, — продолжала мисс Марпл, пропустив возражения мимо ушей, — вы всегда думаете обо всех только самое хорошее.

— А вы серьезно считаете, что она хочет выскочить замуж за этого лысого зануду?

— Насколько я понимаю, в средствах он не стеснен, — сказала мисс Марпл. — Боюсь, что характер у него вспыльчивый. Вчера он повздорил с полковником Протеро.

Все дамы были заинтригованы.

— Полковник Протеро назвал его неучем.

— Полковник Протеро мог сказать такую чепуху, это в его духе, — заметила миссис Прайс Ридли.

— Конечно, в его духе, но я не уверена, что это такая уж чепуха, — сказала мисс Марпл. — Помните, как у нас тут побывала одна женщина, — по ее словам, из общества социального обеспечения, — собрала пожертвования по подписке и как в воду канула. Оказалось, что она не имела к этому обществу никакого отношения. Мы все привыкли верить людям на слово — слишком уж мы доверчивы.

Вот уж не подумал бы, что мисс Марпл может страдать от доверчивости!

— Там был еще какой-то шум из-за молодого человека, художника — мистера Реддинга — не так ли? — спросила мисс Уэзерби.

Мисс Марпл кивнула.

— Полковник Протеро отказал ему от дома. Кажется, он писал Летицию в купальном костюме.

— А я с самого начала видела , что между ними что-то есть, — сказала миссис Прайс Ридли. — Молодой человек вокруг нее слишком увивался. Жаль, что у девушки нет родной матери. Мачеха никогда ее не заменит.

— Я бы этого не сказала, — вмешалась мисс Хартнелл. — Миссис Протеро старается, как может.

— Девушки всегда себе на уме, — посетовала миссис Прайс Ридли.

— Настоящий роман, правда? — сказала сентиментальная мисс Уэзерби. — Он такой красивый?

— Но распущенный, — бросила мисс Хартнелл. — А чего еще ждать? Художник! Париж! Натурщицы! И без ничего!..

— Писал ее в купальном костюме, — заметила миссис Прайс Ридли. — Не совсем прилично.

— Он и мой портрет пишет, — сказала Гризельда.

— Но ведь не в купальном костюме, душечка, — сказала мисс Марпл.

— Подумаешь — могло быть и хуже, — заявила Гризельда.

— Шалунья! — сказала мисс Хартнелл, у которой хватило чувства юмора, чтобы понять шутку. Остальные дамы были слегка шокированы.

— Милая Летиция уже рассказала вам об этих неприятностях? — обратилась ко мне мисс Марпл.

— Мне?

— Ну да. Я видела, как она прошла садом и повернула к двери вашего кабинета.

От мисс Марпл ничто не укроется. Возделывание клумб — превосходная дымовая завеса, а привычка наблюдать за птичками в сильный бинокль оказывается как нельзя более кстати.

— Да, она об этом упомянула, — признался я.

— У мистера Хоуза был очень встревоженный вид, — добавила мисс Марпл. — Надеюсь, он не переутомился на работе.

— Ах! — живо воскликнула мисс Уэзерби. — Совсем из головы вылетело! У меня есть для вас новость. Я видела, как доктор Хэйдок выходил из дома миссис Лестрэндж.

Все переглянулись.

— Может, ей нездоровилось, — сказала миссис Прайс Ридли.

— В таком случае — болезнь скоропостижная, — сказала мисс Хартнелл. — Я видела, как она расхаживает по саду в три часа дня, и с виду — здоровехонька.

— Должно быть, они давно знакомы с доктором Хэйдоком, — сказала миссис Прайс Ридли. — Сам-то он об этом помалкивает.

— Любопытно, — сказала мисс Уэзерби. — Ведь он об этом ни словечка не обронил.

— Если хотите знать… — начала Гризельда тихим и таинственным голосом. Все наклонились к ней, заинтригованные до крайности.

— Мне все доподлинно известно. Ее муж был миссионером. Жуткая история. Его съели , представляете себе? Буквально съели. А ее заставили стать главной женой их вождя. Доктор Хэйдок спас ее — он там был, в экспедиции.

На некоторое время возникло всеобщее замешательство, а потом мисс Марпл сказала с упреком, но не сдержав ласковой улыбки: «Какая шалунья!» Она похлопала Гризельду по руке и наставительно заметила:

— Очень неразумно, моя душечка. Когда выдумываешь небылицы, люди непременно им верят. А это может вызвать осложнения.

В гостиной явно повеяло холодком. Две дамы встали и начали прощаться.

— Интересно, есть ли что-нибудь между Реддингом и Летицией Протеро, — сказала мисс Уэзерби. — Мне кажется это вполне вероятным. А как вам кажется, мисс Марпл?

Мисс Марпл призадумалась.

— Я бы этого не сказала. Только не Летиция. По-моему, тут замешано совсем иное лицо.

— Но полковник Протеро считает…

— Я всегда замечала, что он — человек недалекий, — сказала мисс Марпл. — Из тех упрямцев, которые если что заберут себе в голову, то нипочем от этого не отступятся. Помните Джо Бакнелла, прежнего хозяина «Голубого Кабана»? Сколько шуму было из-за того, что его дочка якобы встречалась с молодым Бейли. А на самом-то деле это была его жена, негодница этакая!

Говоря это, она смотрела прямо на Гризельду, и меня вдруг охватило возмущение, с которым я не сумел совладать.

— Вам не кажется, мисс Марпл, — сказал я, — что все мы слишком склоним злословить о ближних своих? Добродетель не мыслит злого, как вы знаете. Можно причинить неисчислимый вред, позволяя себе болтать глупости и распускать злостные сплетни.

— Дорогой викарий, — ответила мисс Марпл. — Вы человек не от мира сего. Боюсь, что от человеческой натуры, за которой мне довелось наблюдать столь долгое время, хорошего ждать не приходится. Конечно, праздная болтовня — это дело грешное и недоброе, но ведь она так часто оказывается правдой, не так ли?

Эта последняя, парфянская стрела попала в цель[2].