Найо Марш - В мишуре и блестках Страница 32

Аллейн скользнул в комнату вслед за ней; Трой стояла перед камином.

— Ты носишься по коридорам, как кролик, дружок Алисы, — улыбнулся он. — Не смотри на меня так, словно первый раз видишь. Радость моя, отключись и не обращай внимания. Изменить мы ничего не в силах, просто не нужно обращать внимания.

— И не буду.

— Глупо получилось. Смехотворно.

— Сейчас лопну от смеха.

— Трой?

— Ладно, все в порядке. Спасибо, что зашел.

— И скоро я насовсем…

Трой подняла руку, словно подавая знак.

— Что такое? — спросил Аллейн. Трой указала на встроенный шкаф.

— Если Форестеры оставили дверь своего шкафа открытой, то, приложив ухо к задней стенке, можно их услышать, — сказала она. — Хотя вряд ли они оставили дверь открытой и вряд ли тебе захочется подслушивать. Зачем? Тем не менее такое возможно.

Аллейн подошел к шкафу и сунул голову внутрь. До него донеслось журчание спокойной беседы, голос полковника звучал близко, голос миссис Форестер намного дальше. «Она все еще в ванной», — подумал Аллейн. Внезапно загрохотали плечики, и полковник неожиданно совсем рядом произнес: «…трудновато найти место…» и несколькими секундами позже: «Все в порядке, нашел. Не начинай, Тру».

Наступила тишина. Аллейн вынул голову из шкафа.

— В сочельник, — сказала Трой, — сразу после полуночи, вешая платье, я услышала, что они вроде бы ссорятся.

— Да?

— Ну… дело было только в одной фразе полковника. Он сказал, что решение принято окончательно и что если не она, то он сделает это. Он говорил очень непохоже на себя. А потом миссис Форестер громко хлопнула дверью… дверью ванной видимо, и я слышала, как она, ругаясь, пробирается к кровати. Я с трудом вспомнила о приличиях и оторвалась от шкафа.

— Любопытно, — отозвался Аллейн и, подумав немного, добавил: — Я должен идти.

Он был на полпути к выходу, когда в глубокой тишине раздался дикий вопль миссис Форестер.

Глава 7

Домашнее хозяйство

Полковник Форестер лежал под окном, скрючившись, лицом вниз, и выглядел очень маленьким и жалким. Его жена в ярко-красном халате стояла рядом с ним на коленях и пыталась приподнять мужа. В этот момент и вошли Трой с Аллейном. Аллейн поспешил на помощь перепуганной женщине.

— Ему надо дать лекарство? — спросила Трой.

— Таблетки. На столике, у кровати.

Полковник теперь сидел, поддерживаемый женой. В широко раскрытых глазах застыл ужас, голова легонько покачивалась в такт дыханию. Тощая косица миссис Форестер, приготовившейся ко сну, болталась над его ухом.

— Их здесь нет, — сказала Трой.

— Должны быть. Похожи на пилюли. В капсулах. Он всегда кладет их туда. Побыстрее.

— Поищите в кармане его халата, если сможете дотянуться, — предложил Аллейн. — Погодите, я сам. — Карман был пуст.

— Я видела их. Я напоминала ему. Вы плохо смотрели. Род! Род, все в порядке, родной. Я здесь.

— Честное слово, — сказала Трой. — Их нет на столике. Может, дать бренди?

— Да. Фляжка в среднем ящике. В туалетном столике.

Фляжка была на месте. Трой открутила крышку и передала бутылку миссис Форестер. Аллейн принялся рыскать по комнате.

— Так-то лучше, да, Род? Лучше?

Трой принесла стакан воды, но миссис Форестер даже не взглянула на него. Приложив горлышко бутылки к губам мужа, она говорила:

— Выпей, Род. Всего один глоток. Выпей. Надо. Вот так. И еще один.

— Нашел! — воскликнул Аллейн.

Он протянул миссис Форестер раскрытую ладонь с капсулой. Затем забрал у нее фляжку и поставил на туалетный столик, рядом со стеклянным пузырьком.

— Род, смотри, твоя таблетка. Ну-ка, давай, милый.

Ожидание казалось бесконечным. В тишине раздавалось лишь дыхание полковника — слабые ритмичные звуки «ха… ха… ха…». Наконец миссис Форестер произнесла:

— Теперь лучше, да, родной? Теперь лучше.

Полковнику и вправду полегчало. Выражение безумного страха исчезло, он коротко застонал, а потом что-то пробормотал.

— Что? Повтори.

— Молт, — прошептал полковник.

Миссис Форестер отозвалась невнятным восклицанием, пригладила редкие волосы мужа и поцеловала его в лоб.

— Опять… приступ? — Голос старика был едва слышен.

— Да.

— Сейчас пройдет.

— Конечно, пройдет.

— Встать.

— Пока рано, Род.

— Нет, встать.

Он вяло засучил ногами по ковру. Миссис Форестер с трогательной беспомощностью, на которую Трой считала ее абсолютно неспособной, обернулась к Аллейну.

— Да, конечно, — отвечал Аллейн на невысказанную просьбу. — Он ведь не должен лежать горизонтально.

Аллейн склонился над полковником.

— Позвольте перенести вас в постель, сэр.

— Спасибо. Извините…

Трой взбила подушки на кровати и откинула покрывало. Обернувшись, она увидела Аллейна с полковником на руках.

— А вот и мы. — Аллейн мягко опустил свою ношу на кровать.

— Старая гвардия умирает, но не сдается! — Полковник глянул на Аллейна, и на его лице промелькнуло проказливое выражение.

— Ты старый дурак, — ласково сказала его жена.

— Победа будет за вами, — улыбнулся Аллейн. — Наверняка.

— О да. Я тоже так думаю.

Миссис Форестер принялась растирать руки мужа, зажав их между своими старческими ладонями.

Аллейн аккуратно двумя пальцами взял стеклянный пузырек и поднес его к свету.

— Где он был? — спросила Трой.

Аллейн мотнул головой в сторону корзинки для мусора из лакированной кожи, стоявшей под туалетным столиком. Жест не остался незамеченным, от орлиного взора миссис Форестер ничто не ускользало.

— Там? — произнесла она. — Внутри?

— Могу я переложить куда-нибудь капсулы? Пузырек я хотел бы оставить себе.

— Пожалуйста. На туалетном столике есть коробка для булавок. Возьмите ее.

Переложив таблетки, Аллейн развернул носовой платок и ловко упаковал в него пузырек вместе с пробкой.

— Подуем на сбежавшее молоко, — пробормотал он и сунул сверток в карман.

— Что это значит? — резко осведомилась миссис Форестер, быстро восстановившая спортивную форму.

— Это значит, что поздновато спохватились, — ответил Аллейн.

— Нельзя ли проветрить комнату? — окрепшим голосом произнес полковник.

Окно, под которым его нашли, не было зашторено. Дождь все еще колотил по стеклу.

— Стоит ли? — спросил Аллейн.

— Мы всегда опускаем верхнюю раму на ночь, — сказала миссис Форестер. — Молт опускает, прежде чем лечь в постель. На два дюйма. Всегда.

Задвижка, скреплявшая обе рамы, оказалась открытой. Аллейн уперся тыльной стороной ладоней в верхнюю планку нижней рамы и не смог сдвинуть ее с места. Он попытался приподнять раму, ухватившись за два медных крюка у ее основания, но безуспешно.

— Чтобы опустить верхнюю раму, нужно сначала приподнять нижнюю, — заметила миссис Форестер.

— Что я и пытаюсь сделать.

— Быть такого не может. Окно отлично открывается.

— А теперь не открывается.

— Руки крюки.

Презрительное замечание Аллейн воспринял как руководство к действию. Округлив пальцы, он принялся водить ими на стыке двух рам.

— Его заклинило, — определил он.

— Что?

— Между рамами вложен клин.

— Так выньте его.

— Погодите минутку, миссис Форестер, — сказал Аллейн. — Погодите.

— Почему я должна погодить?

— Потому что я так сказал, — последовал ответ, и, к изумлению Трой, он пришелся по вкусу миссис Форестер.

— Надеюсь, — огрызнулась она, — вы знаете, что делаете.

— В чем дело, Тру? — осведомился ее муж. — Проблема с окном?

— Им сейчас занимаются.

— Его заело. Сильно заело.

Аллейн подошел к кровати.

— Полковник Форестер, — спросил он, — вы бились над окном? Подняв руки над головой? Напрягаясь и толкая?

— Замнем для ясности, — попросил полковник.

— Род! — возопила его жена. — Ну что прикажешь с тобой делать? Я говорю…

— Прости, Тру.

— Я открою другое окно, — решил Аллейн. — Это пусть останется, как есть. Пожалуйста, это очень важно. Вы понимаете, не правда ли? Его нельзя трогать.

— Конечно, конечно, — пробормотал полковник. Его глаза были закрыты, он задремывал. «Белый Рыцарь, — подумала Трой, — превращается в садовую соню».

Миссис Форестер упрятала руки полковника под одеяло, насупившись, оглядела мужа и двинулась в другой конец комнаты к Аллейну и Трой.

— Что это за ерунда насчет клиньев? — немедленно потребовала она разъяснений.

— Второй слуга, или как его тут называют…

— Да, понятно. Найджел.

— Так вот, Найджел, возможно, вложил клин между рамами, чтобы окно не дребезжало.

— Почему бы и нет.