Эллери Квин - Санаторий смерти Страница 32

Эллери выпрямился во весь рост и внимательно посмотрел на юношу.

— Джесс, я бы хотел, чтобы ты сейчас все вспомнил максимально точно. Скажи, сколько было времени, когда ты появился с Элинор в коридоре?

— Ну… — Джесс почесал в затылке, — было примерно двадцать пять минут десятого, когда я отдал этому человеку его эль с джином, потом пошел в кафе к Элинор, оставался там несколько минут, а затем вернулся вместе с ней в театр. Было, должно быть, примерно девять тридцать пять, когда мы возвратились к моему буфету с напитками.

— Очень хорошо… А сколько было времени, когда ты снова ушел из коридора?

— Это было ровно в десять часов, сэр. Элинор посмотрела на свои часы, когда я спросил ее, не пора ли разлить по стаканам еще оранжаду.

— И ты не подозревал, что происходило в зале?

— Нет, сэр. Я ничего не слышал. Мы заговорились с Элинор. Я и понятия не имел, что там происходит, пока мы не подошли к выходу из зала и не увидели Джонни Чейза, билетера. Тот стоял там с таким видом, будто он часовой. Он сказал мне, что в зале произошел несчастный случай, и мистер Панцер поставил его на пост у входа в зал.

— Понимаю… — Эллери в некотором волнении снял очки. — Теперь будь внимательным, Джесс. За все это время, которое ты провел вместе с Элинор, кто-нибудь входил в коридор или выходил из него?

Юноша не задержался с ответом:

— Нет, сэр, никто.

— Спасибо, мальчик мой, — инспектор по-свойски хлопнул парня по плечу и отпустил жестом. Потом поглядел по сторонам, высмотрел, наконец, Панцера, чьи объяснения со сцены не возымели никакого действия на публику, и энергично помахал рукой, требуя подойти.

— Мистер Панцер! — строго сказал он. — Мне нужен график спектакля… Во сколько поднимают занавес в начале второго акта?

— Второй акт начинается ровно в 9.15 и кончается в 10.05 вечера, — последовал немедленный ответ директора.

— И сегодняшний спектакль тоже шел по этому расписанию?

— Ну конечно. Мы должны строго придерживаться графика: ведь готовится смена освещения, выход актеров на сцену и так далее.

Инспектор производил в уме какие-то вычисления.

— Стало быть, в 9.25 юноша видел Фильда еще живым, — пробормотал он себе под нос. — Мертвым же его нашли в…

Он стремительно повернулся и позвал полицейского Дойла. Тот подбежал трусцой.

— Дойл, — спросил инспектор, — вспомните-ка, когда этот Пьюзак подошел к вам и рассказал про убийство?

Полицейский почесал в затылке.

— Так сразу точно и не вспомнить, инспектор, — сказал он. — Помню только, что второй акт уже кончался, когда он пришел.

— Надо точнее, Дойл, — раздраженно сказал Квин. — Где сейчас актеры?

— Я их собрал там, в задней части зала, — отвечал Дойл. — Мы не знаем, что с ними делать.

— Приведите одного из них сюда, — распорядился инспектор.

Дойл отправился выполнять приказ. Квин-старший поманил детектива Пиготта, который стоял в нескольких шагах от него вместе с какими-то мужчиной и женщиной.

— Это портье, Пиготт? — спросил Квин.

Пиготт кивнул, и высокий тучный старик шагнул вперед, теребя в руках фуражку. Униформа сидела на нем несколько мешковато.

— Вы постоянно дежурите перед входом в театр? — спросил инспектор.

— Да, сэр, — ответил портье, продолжая терзать свой головной убор.

— Очень хорошо. А сейчас хорошенько подумайте, прежде чем ответить на мои вопросы. Кто-нибудь — не важно кто — выходил из зала в фойе, пока шел второй акт?

Инспектор напряженно ждал ответа, весь подавшись вперед. Прошла, наверное, минута, прежде чем старик ответил. Он сказал медленно, но твердо:

— Нет, сэр. Из зала никто не выходил. То есть никто, кроме парня, который торгует напитками.

— Вы все время были у входа? — спросил инспектор.

— Да, сэр.

— Ну, хорошо. Вспомните, а не входил ли кто-нибудь в зал во время второго акта?

— Да, Джесси Линч, тот самый парень — торговец напитками — входил после того, как второй акт начался.

— А еще кто-нибудь?

Все затихли, чтобы не мешать старику сосредоточиться. Он подумал с минуту, а потом обвел всех беспомощным взглядом и пробормотал:

— Не могу припомнить, сэр.

Инспектор недовольно глянул на него. Казалось, этот человек и взаправду так разволновался. Он весь вспотел, а краем глаза то и дело поглядывал на Панцера, словно опасался, что забывчивость может стоить ему места.

— Я действительно сожалею, сэр. Ужасно сожалею, — повторил портье. — Может, кто и входил, но память у меня уже не та, что в молодости. Я… я уже не могу припомнить точно.

Лепет старика решительно прервал Эллери.

— И как долго вы уже служите здесь портье?

Растерянный взгляд старика обратился к Эллери.

— Почти десять лет, сэр. Я не всегда работал портье. Только когда состарился и уже не мог делать ничего другого…

— Понимаю, — примирительно сказал Эллери. Он поколебался немного, но все же решил продолжать свои расспросы. — Вы, человек, который так долго проработал портье, можете, наверное, упустить из вида что-то, что происходит во время первого акта. Знаете, суета, приезжают опоздавшие… Но ведь ко второму акту люди в театр приходят редко. Я уверен — если вы хорошенько подумаете, то сможете так или иначе ответить на заданный вам вопрос.

Старик уже весь измучился.

— Я… я уже не помню, сэр. Я мог бы утверждать, что никто не приходил, но может оказаться, что это и не так. Я просто не могу ответить.

— Ладно, — инспектор положил руку старику на плечо, — забудьте об этом. Может быть, мы требуем слишком много. Пока у нас вопросов больше нет.

Портье, шаркая ногами, ушел.

Явился Дойл, ведя за собой высокого красивого мужчину в костюме из грубого твида, с остатками грима на лице.

— Инспектор, это мистер Пил, исполнитель главной роли в пьесе, — отрапортовал Дойл.

Квин улыбнулся актеру и протянул ему руку.

— Очень рад познакомиться с вами, мистер Пил. Может быть, вы поможете нам уточнить одно обстоятельство.

— С удовольствием помогу, инспектор, — ответил сочным баритоном Пил. Он глянул на врача, который все еще занимался трупом, и брезгливо отвел взгляд.

— Я полагаю, что вы находились на сцене, когда в зале начались крики и суматоха в связи с тем, что произошло, — начал инспектор.

— О, да. Все актеры, занятые в спектакле, как раз были на сцене. Что именно вас интересует?

— Вы можете назвать точное время, когда вы заметили, что в зрительном зале что-то не так?

— Да, могу. Это случилось примерно за десять минут до окончания второго акта — как раз кульминация всей пьесы. По роли я должен был выстрелить из пистолета. На репетициях эта сцена вызывала много споров, а потому сам момент я ни с чем не спутаю.

Инспектор кивнул.

— Большое спасибо, мистер Пил. Именно это я и хотел узнать… Пользуясь случаем, я хотел бы извиниться за то, что мы обошлись столь бесцеремонно с вами, актерами. У нас просто было множество хлопот и не нашлось времени, чтобы организовать все более подобающим образом. Вы и все остальные актеры можете быть свободны и пройти к себе в гримуборные за сценой. Разумеется, вы не должны пытаться покинуть театр, пока вам это не будет разрешено.

— Я все понимаю, инспектор. Меня радует, что я смог помочь вам.

Пил поклонился и ушел.

Инспектор, погрузившись в раздумье, оперся на спинку соседнего кресла. Эллери, который стоял с ним рядом, с отсутствующим видом протирал стекла пенсне. Отец многозначительно подмигнул ему.

— Ну что, Эллери? — негромко спросил он.

— Это элементарно, мой дорогой Ватсон, — отозвался Эллери. — Нашего достопочтенного покойника видели в последний раз живым в 9.25, а примерно в 9.55 он был при смерти. Вопрос: что произошло в этот промежуток времени? До смешного простой вопрос.

— Язык у тебя без костей, — вздохнул инспектор Квин. — Пиготт!

— Да, сэр.

— Это что, билетерша? Надеюсь, она поможет сдвинуть дело с мертвой точки.

Пиготт отпустил руку молодой дамы, стоявшей рядом с ним. Она была броско накрашена и улыбалась, демонстрируя ровные белые зубы. Будучи отпущена, она грациозно прошла вперед и с вызовом глянула на инспектора.

— Вы билетерша, и постоянно дежурили в этом проходе, мисс… — добродушным тоном начал инспектор.

— Мисс О’Коннел. Мадж О’Коннел. Да, я билетерша!

Инспектор галантно взял ее под руку.

— Боюсь, что мне придется просить вас быть столь же любезной, сколь вы бойки, милая моя, — сказал он. — Пройдемте на минуточку сюда.

Лицо девушки сделалось бледным, как мел, когда она дошла до ряда ЛЛ.

— Прошу прощения, доктор. Не могли бы вы на минутку прерваться?

Доктор Праути немного рассеянно взглянул на них.