Гибель пилота - Спригг Кристофер Сент-Джон Страница 35

Днем им предоставилась такая возможность. Миссис Энжевен не проявила никаких опасений перед допросом. Напротив, она мягко поддразнила их, откинувшись в кресле и закурив сигарету. Все происходило в кабинете мисс Сакбот – сыщики временно заняли его для проведения допроса.

Тем временем Брей присмотрелся к ней. Он был прав насчет ее возраста: морщины под первоклассным макияжем выдавали неизбежность наступающей старости. Но, во всяком случае, это не были морщины, вызванные подавленностью или злобой – виной им было напряжение женщины, пережившей сотни отчаянных приключений. Ее изящный носик, маленький подбородок, губы естественно алого цвета были изящны и почти мягко женственны. Но ее глаза дополняли это решительным и «мужским» взглядом.

Сейчас миссис Энжевен смотрела прямо на детектива.

– Надеюсь, больше никто не был убит? Кто знает, чего ожидать после смерти бедняги Энди!

Брей равнодушно принял вызов в ее взгляде.

– Нет. Никто. Пока никто. Мы пока еще разбираемся с двумя первыми смертями и думаем, что вы сможете сильно помочь нам.

– Правда! Я не могу себе представить никого, от кого было бы меньше проку, чем от меня!

Брей притворился, что сверяется с блокнотом.

– Кажется, – сказал он, – что вы взяли учебный аэроплан и взлетели незадолго до Фэниса, и вернулись лишь спустя какое-то время после крушения. Вы могли увидеть что-нибудь, что оказало бы нам помощь. По меньшей мере, вы могли бы рассказать нам о том, что летали, – с укоризной заметил он.

– Я могла бы, – осторожно ответила она и сделала паузу, после которой добавила: – Но не сделала этого, так как посчитала, что это не имеет значения. И вы ошибаетесь. Я вернулась не спустя какое-то время после крушения, а сразу же. Я привыкла поступать так в случае какой-либо аварии. Я боюсь потерять самообладание. – Миссис Энжевен вызывающе взглянула на полицейского. – Я более робка, чем хочу казаться. Это был довольно короткий полет – леди Лаура сможет подтвердить время, когда я приземлилась, ведь я заговорила с ней после того, как сошла на землю.

– Она подтвердила, – ответил Брей. – Но нас интересует время, когда вы взлетели. Сведения на этот счет расходятся.

– Ничем не могу помочь, – равнодушно заметила миссис Энжевен. – Я говорю вам правду.

Брей вынул из под своих бумаг книгу в синей обложке.

– Это – бортовой журнал того аэроплана. Его мне дала мисс Сакбот. Судя по записям, сделанным в день смерти Фэниса, вы взяли самолет на два часа.

– Дайте посмотреть, – подозрительно попросила миссис Энжевен. Она присмотрелась к записи и улыбнулась. – Это записал Несс. Вот, как получается! Он мертв, и его нельзя спросить.

– Вы ведь не думаете, что мы подделали эту запись? – резко оборвал ее Крейтон.

Вместо того, чтобы ответить, миссис Энжевен раздраженно потушила сигарету.

– В любом случае, у нас есть и другие свидетельства, – спокойно продолжил Брей.

– Чьи? – грубо переспросила миссис Энжевен.

Брей переглянулся с Крейтоном.

– Думаю, нам стоит пригласить его, – сказал Крейтон и вышел из помещения, а Брей предложил миссис Энжевен еще одну сигарету, но она отказалась. Ее глаза нетерпеливо смотрели на дверь. Увидев, как входит Томми Вэйн, она охнула. Томми Вэйн доверительно посмотрел на нее, его обычно жесткие и насмешливые глаза теперь смотрели по-собачьи. Увидев, что на его приветливую улыбку женщина ответила презрительным взглядом, он побледнел.

– Вэйн, пожалуйста, повторите то, что вы нам рассказали о миссис Энжевен, – сурово велел Брей.

Вэйн со смущением перевел взгляд с детектива на миссис Энжевен.

– Я сказал лишь то, что видел, как она взлетела чуть раньше Фэниса и спустя какое-то время приземлилась, – промямлил он. Увидев, как вспыхнула миссис Энжевен, юноша быстро добавил: – Могу поклясться, все это время она была в воздухе. Она не приближалась ни к нам, ни к Фэнису.

– Томми, я не знаю, почему вы говорите такую возмутительную ложь, – начала миссис Энжевен. Томми вздрогнул. – Инспектор, я также не понимаю, зачем вам эта нелепая история. Так или иначе, но я не понимаю, какое отношение все это имеет к убийству. Факты остаются фактами: я приземлилась после крушения. Я встретила двух человек: сперва Томми, он и рассказал мне, что произошло, а потом Салли – она лишь кивнула мне.

Она обернулась к Вэйну и посмотрела ему прямо в глаза:

– Томми, можешь ли ты отрицать, что я говорила с тобой после крушения?

– Долли, ты права, – пробормотал он. – Я забыл. Я запутался. Я хорошо помню. Конечно, ты говорила со мной.

Миссис Энжевен триумфально взглянула на детективов. Брей с веселой улыбкой посмотрел на Вэйна.

– И вы готовы в этом поклясться? Тогда ваш первый рассказ был ложным?

– Я запутался, – упрямо твердил Вэйн, сверля взглядом бесстрастное лицо миссис Энжевен. – Но теперь я помню. Второй учебный аэроплан не взлетал до крушения.

Детективы не стали давить.

– Теперь можно уйти? – промямлил Вэйн.

– Если вам не трудно, пожалуйста, останьтесь еще ненадолго, – с холодной вежливостью попросил Брей. – Крейтон, старина, сможешь разыскать мисс Сакбот?

Вскоре к ним присоединилась мисс Сакбот. Вид у нее был, как обычно, бодрый, и, едва взглянув на миссис Энжевен и Вэйна, она постаралась не проявлять любопытства.

– Мисс Сакбот, можете помочь нам прояснить небольшой момент? – спросил Брей. – Как вы знаете, мы прослеживаем передвижения в день происшествия, и для формальности нам нужно подтверждение от третьего лица. Вы помните, как увидели миссис Энжевен на аэродроме вскоре после крушения Фэниса?

Брови над очками Салли сморщились, выдавая работу мысли.

– Мои воспоминания довольно неясны… прошло так много времени.

– Салли, ты же наверняка можешь вспомнить? – заявила миссис Энжевен. – Ты была возле ангара, а я проходила мимо. Я собиралась заговорить с тобой, но ты выглядела такой расстроенной, а Томми уже рассказал мне, что произошло, так что я не стала ничего тебе говорить, а лишь кивнула.

– Да, теперь я помню, – согласилась Салли.

– И вы готовы поклясться? – спросил Брей.

– Да, думаю, я готова, – подумав, ответила Салли. – Да, я бы поклялась в этом.

Вэйн попытался изменить ход разговора, обратившись к Брею:

– Чего вы хотите добиться от Долли? Вы пытаетесь доказать, что она имеет отношение к двум убийствам? Но я вам еще раз говорю: она села на аэродром только после крушения Фэниса, как только что сказала Салли. И ее не было поблизости от аэродрома в день смерти Несса.

– Правда? – спросил Брей. – Вы совершенно уверены, что ее не было в здании клуба? Например, в баре?

Миссис Энжевен попыталась сделать протестующий жест, но слишком поздно. Вэйн тут же ответил:

– Конечно! До и после занятий по навигации я ходил туда. Она не могла там быть, потому что оба раза дверь была заперта. Ее отпирали, только чтобы впустить нас. Думаю, ее открыли только после того, как мы закончили с навигацией.

Брей обернулся к миссис Энжевен.

– В свете новых показаний Вэйна, возможно, вы сможете пояснить, просто для отчетности, как это согласуется с вашим рассказом о том, что в тот день вы сидели в баре?

– Мой рассказ правдив, – ответила миссис Энжевен, глядя ему прямо в глаза. – Томми лжет.

Юноша неловко заерзал на стуле.

– Но, к несчастью, вас никто не видел?

– Кое-кто видел, – неожиданно ответила миссис Энжевен. Последовавшее далее было настолько же неожиданным, насколько и мучительным. Волевое лицо миссис Энжевен внезапно исказилось, словно у ребенка. Она вдруг разрыдалась. Потом она вытерла слезы резким жестом. – Валентайн Гонтлетт встретил меня там. Поговорите с ним. Идите. Он расскажет вам прекрасную историю обо мне. Что он говорил мне, будто я привлекаю внимание, всюду следуя за ним. – На мгновение вновь появились ее слезы. – Хорошенькое дело для женщины моих лет, а? Положить глаз на ребенка, вот как это называется. – Она принялась ужасно хохотать. – Господи, ну я и дура! Все мужчины одинаковы. – Совершенно внезапно, прежде, чем кто-либо успел остановить ее или хотя бы догадаться о ее намерениях, она подскочила к Томми Вэйну (тот смотрел на нее с ужасом на лице) и звучно ударила его по щеке. – Подлый притворщик, маленький мерзавец! – воскликнула она. Затем, неожиданно шмыгнув (кажется, всхлипывания были самой искренней частью ее выступления, так как они спонтанно вырывались из нее), она практически выбежала из комнаты. Сцена вышла жалкой и одновременно гротескно-комичной, словно бурлеск-мелодрама.