Агата Кристи - Партнеры по преступлению Страница 36

– Как ты узнала, что Моника – дочь священника?

– О, это всего лишь небольшой обман, – рассмеялась Таппенс. – Я вскрыла ее письмо, где она сообщала о своем визите, и вспомнила, что у моего отца был помощник мистер Дин, а у него была маленькая дочка Моника, лет на пять младше меня. Оставалось сообразить, что к чему.

– Все-таки ты бессовестное создание, – заметил Томми. – Эге, уже бьет двенадцать! Счастливого Рождества, Таппенс.

– Счастливого Рождества, Томми. Для Моники это Рождество тоже будет счастливым, и только благодаря нам! Я очень рада. Бедняжка выглядела так жалко. Я чувствую ком в горле, когда вспоминаю об этом.

– Ты очень добрая, Таппенс, – сказал Томми.

– И ты тоже, Томми. Мы становимся жутко сентиментальными.

– Рождество бывает раз в году, – рассудительно заметил Томми. – Так говорили наши прабабушки, и, по-моему, эти слова все еще заслуживают внимания.

Глава 22

Ботинки посла

– Дружище, дружище, – пропела Таппенс, взмахнув хорошо промасленной оладьей.

Несколько секунд Томми молча смотрел на нее, потом широко улыбнулся и пробормотал:

– Мы должны быть очень осторожны.

– Правильно, – с удовлетворением кивнула Таппенс. – Ты угадал. Я – знаменитый доктор Форчун, а ты – суперинтендент Белл[43].

– Почему ты хочешь быть Реджинальдом Форчуном?

– Ну хотя бы потому, что я люблю горячие оладьи.

– Это приятная сторона образа, – заметил Томми. – Но есть и другая. Тебе придется осматривать множество трупов с обезображенными лицами.

Вместо ответа Таппенс бросила ему письмо. Брови Томми удивленно приподнялись.

– Рэндолф Уилмотт, американский посол. Интересно, что ему нужно.

– Мы узнаем это завтра в одиннадцать.

Ровно в указанное время мистер Рэндолф Уилмотт, посол Соединенных Штатов при британском королевском дворе, был препровожден в кабинет мистера Бланта. Откашлявшись, он заговорил четко и неторопливо:

– Я пришел к вам, мистер Блант… Между прочим, я имею честь говорить с самим мистером Блантом, не так ли?

– Разумеется, – ответил Томми. – Я Теодор Блант – глава фирмы.

– Всегда предпочитал иметь дело с руководителями, – заметил мистер Уилмотт. – Это многое облегчает. Должен признаться, мистер Блант, эта история доводит меня до белого каления. Нет причин беспокоить Скотленд-Ярд, я не обеднел ни на пенни, и не исключено, что все это результат простой ошибки. Но я не понимаю, как эта ошибка могла произойти. Хотя здесь вроде бы нет никакого криминала, мне бы хотелось все выяснить. А то можно с ума сойти, не понимая, как, что и почему.

– Безусловно, – кивнул Томми.

Мистер Уилмотт описал происшедшее, подробно вдаваясь в детали. Наконец Томми удалось вставить слово.

– Короче говоря, ситуация такова. Неделю назад вы прибыли в Англию на лайнере «Номэдик». Каким-то образом ваш чемодан перепутали с чемоданом другого джентльмена, мистера Ралфа Уэстерхейма, чьи инициалы совпадали с вашими. Вы взяли чемодан мистера Уэстерхейма, а он взял ваш. Мистер Уэстерхейм сразу же обнаружил ошибку, отправил ваш чемодан в посольство и забрал свой. Я прав?

– Целиком и полностью. Очевидно, чемоданы были абсолютно идентичны, и, учитывая одинаковые инициалы Р. У., ошибка легко могла произойти. Сам я не был осведомлен о происшедшем, пока мой слуга не известил меня, а мистер Уэстерхейм (кстати, он сенатор, и я искренне им восхищаюсь) не прислал за своим чемоданом и не вернул мой.

– В таком случае я не понимаю…

– Сейчас поймете. Это только начало истории. Вчера я случайно встретился с сенатором Уэстерхеймом и в порядке шутки напомнил ему о происшедшем. К моему колоссальному удивлению, он как будто не понял, о чем я говорю, а когда я объяснил, то категорически отрицал случившееся. Он не забирал с парохода мой чемодан, среди его багажа вообще не было такого чемодана.

– Странно.

– Более чем странно, мистер Блант. В этом нет ни складу, ни ладу. Если кто-то хотел украсть мой чемодан, он мог легко это сделать, не прибегая к подмене. К тому же чемодан не был украден, его мне вернули. С другой стороны, если его взяли по ошибке, зачем использовать имя сенатора Уэстерхейма? Нелепейшая история, но я хочу в ней разобраться из чистого любопытства. Надеюсь, дело не слишком тривиальное для вас?

– Вовсе нет. Хотя эта маленькая проблема, как вы говорите, может иметь много простых объяснений, она тем не менее выглядит весьма интригующей. Разумеется, прежде всего возникает вопрос о причине подмены, если таковая имела место. Вы сказали, что, когда вам вернули чемодан, из него не исчезло ничего ценного?

– Так утверждает мой слуга. Он бы заметил пропажу.

– Могу я узнать, что было в чемодане?

– В основном ботинки.

– Ботинки? – озадаченно переспросил Томми.

– Да, – кивнул мистер Уилмотт. – Странно, не так ли?

– Простите мое любопытство, – продолжал Томми, – но вы не перевозили секретные документы или еще что-нибудь в таком роде под подкладкой или в каблуке?

Казалось, вопрос позабавил посла.

– Надеюсь, тайная дипломатия не опускается до такого уровня.

– Разве только в книгах, – улыбнулся в ответ Томми. – Но мы должны найти какое-то объяснение. Кто приходил за другим чемоданом?

– Якобы один из слуг Уэстерхейма. Мой слуга не заметил в нем ничего необычного.

– Не знаете, его распаковывали?

– Не могу сказать. Полагаю, что нет. Но возможно, вы хотите расспросить моего слугу? Он может рассказать вам об этом деле куда больше меня.

– Пожалуй, это было бы наилучшим выходом, мистер Уилмотт.

Посол написал несколько слов на карточке и протянул ее Томми:

– Полагаю, вы предпочитаете отправиться в посольство и задать вопросы там? Если нет, я пришлю слугу, его зовут Ричардс, сюда.

– Нет, благодарю вас, мистер Уилмотт. Я лучше схожу в посольство.

Посол встал и посмотрел на часы:

– Господи, я опаздываю на встречу! Всего хорошего, мистер Блант. Передаю дело в ваши руки.

Он быстро вышел. Томми взглянул на Таппенс, что-то писавшую в блокноте в стиле деловитой мисс Робинсон.

– Что скажешь, старушка? – осведомился он. – Ты тоже не видишь в происшедшем, как говорил наш клиент, ни складу ни ладу?

– Никакого, – весело отозвалась Таппенс.

– Ну, для начала неплохо! Это свидетельствует о том, что здесь кроется нечто серьезное.

– Ты так думаешь?

– Это общепринятая гипотеза. Вспомни Шерлока Холмса и глубину, на которую масло погрузилось в петрушку, то есть я имел в виду наоборот[44]. Я всегда испытывал горячее желание узнать все об этом деле. Возможно, Ватсон когда-нибудь извлечет его из своих записных книжек. Тогда я умру счастливым. Но нам нужно браться за работу.

– Вот именно, – кивнула Таппенс. – Наш достойный Уилмотт – человек неторопливый, но уверенный в своих словах.

– Она разбирается в людях, – процитировал Томми. – Вернее, мне следовало сказать «он». Когда ты изображаешь детектива-мужчину, всегда начинается путаница.

– Ох, дружище, дружище!

– Побольше действия, Таппенс, и поменьше повторений.

– Классические фразы от повторения не тускнеют, – с достоинством заявила Таппенс.

– Съешь оладью, – любезно предложил Томми.

– Благодарю, но только не в одиннадцать утра. Дурацкая история с этими ботинками. Почему ботинки?

– А почему бы и нет?

– Потому что это ничему не соответствует. Ботинки! – Она покачала головой. – Здесь все не так. Кому нужны чужие ботинки? Какое-то безумие!

– Может быть, похитили не тот чемодан? – предположил Томми.

– Возможно. Но если охотились за документами, то, скорее всего, взяли бы портфель. Документы – первое, о чем думаешь в связи с послами.

– Ботинки наводят на мысль о следах, – задумчиво сказал Томми. – Может, похитители хотели оставить где-то следы ботинок Уилмотта?

Таппенс задумалась, позабыв о своей роли, потом покачала головой:

– Это кажется невероятным. Нет, очевидно, мы должны примириться с фактом, что ботинки тут ни при чем.

– Ну, – со вздохом промолвил Томми, – теперь нам нужно побеседовать с Ричардсом. Возможно, он сумеет пролить свет на эту тайну.

После предъявления карточки мистера Уилмотта Томми пропустили в посольство, и вскоре перед ним предстал бледный молодой человек с тихим голосом и почтительными манерами.

– Я Ричардс, сэр, слуга мистера Уилмотта. Насколько я понял, вы хотели меня видеть?

– Да, Ричардс. Мистер Уилмотт побывал у меня этим утром и предложил, чтобы я задал вам несколько вопросов. Речь идет о чемодане.

– Я знаю, сэр, что мистер Уилмотт был очень расстроен из-за этой истории, хотя не понимаю почему, ведь никакого вреда причинено не было. Со слов человека, приходившего за другим чемоданом, я понял, что он принадлежал сенатору Уэстерхейму, но, конечно, я мог ошибиться.

– Как выглядел этот человек?

– Пожилой, с седыми волосами, вполне респектабельного вида. Вроде бы слуга сенатора Уэстерхейма. Он принес чемодан мистера Уилмотта и забрал другой.