Рут Ренделл - Со смертью от Дун Страница 4

Парсонс вышел, двигаясь дергано, как паралитик, и из окна Барден видел, как тот садится в машину рядом с Гейтсом. Магазины уже открывались, и хозяин фруктового магазина на той стороне дороги ставил над окнами навесы в ожидании ясного дня. Будь это обычная среда, обычный день недели, думал Барден, Маргарет Парсонс сейчас уже стояла бы на коленях и полировала бы ступеньки до блеска, или, распахнув окна, проветривала бы пахнущие плесенью комнаты. Где она теперь — проснулась в объятиях любовника или лежит в месте последнего своего упокоения?

— Да свалила она от него, Майк, — сказал Вексфорд. — Так мой старик говорил о женщинах, что сбегали от мужей. Свалила. Но все равно лучше провести стандартную проверку. Можете сами это сделать, вы же знаете ее в лицо.

Барден взял фото и сунул в карман. Сначала он отправился на станцию, но билетный контролер и кассиры были уверены, что миссис Парсонс к ним не заходила. Однако женщина из газетного киоска сразу ее узнала по снимку.

— Странное дело, — сказала она. Миссис Парсонс всегда приходит платить за газеты по вторникам. Вчера был вторник, но я уверена, что не видела ее… Подождите минуту, мой муж был здесь после обеда. — Джордж! — крикнула она. — Подойди на секундочку!

Хозяин киоска, выйдя с задней стороны, открыл свой гроссбух и провел пальцем по одной из страниц.

— Нет, — сказал он. Она не заходила. Две задолженности. С любопытством посмотрел на Бардена, жаждая объяснений. — Странно… Она всегда платила в срок, точно, как часы.

Барден вернулся на Хай-стрит, чтобы начать опрос по магазинам. Он вошел в большой супермаркет и подошел к кассе. Женщина за аппаратом сидела, ничего не делая, загипнотизированная фоновой музыкой. Когда Барден показал ей снимок, она словно бы резко очнулась. Да, она знает миссис Парсонс по имени и очень хорошо — в лицо. Постоянная покупательница, вчера заходила, как обычно…

— Было около половины одиннадцатого, — сказала кассир. — Она всегда приходит в одно и то же время.

— Она с вами разговаривала? Вы не помните, что она говорила?

— Ну вы и спросили… Подождите минуточку, постараюсь вспомнить… Ах да. Я сказала, что никогда не знаешь, чем угодить мужу, а она сказала — да, салатом не обойдешься, особенно когда на улице мокро. Она сказала, что купила отбивные, их и приготовит, а я вроде посмотрела на ее покупки, что были у нее в корзине. Но она сказала, что нет, отбивные она купила еще в понедельник.

— А вы не помните, во что она была одета? В зеленое платье и желтый кардиган?

— Нет, точно нет. Вчера утром все покупатели были в плащах… Минуточку, припоминаю! Она сказала: «Обалдеть как льет!» Я запомнила потому, что она сказала «обалдеть», прямо как школьница. Она сказала: «Надо на голову что-нибудь надеть», а я ответила: «Почему бы не купить накидку?» Она сказала, что глупо покупать накидку в мае. Но все же купила ее. Я точно знаю, потому что пробивала ее отдельно. Я уже тогда пробила ей покупки.

Она вышла из кассы и повела Бардена к стеллажу со сваленными в кучу прозрачными накидками на голову — розовыми, голубыми, абрикосовыми и белыми.

— На самом-то деле от дождя они не спасают, — доверительно сказала она. — От ливня не спасут, если вы меня понимаете. Но они симпатичнее полиэтиленовых. Ярче. Миссис Парсонс взяла розовую. Я сказала, что она подходит к ее розовому джемперу.

— Большое вам спасибо, — сказал Барден. — Вы очень помогли мне.

Он поспрашивал в магазинах между супермаркетом и Табард-роуд, но никто не припомнил миссис Парсонс. На самой Табард-роуд соседи были просто потрясены новостью, но ничем не могли помочь. Миссис Джонсон, соседка Маргарет Парсонс, видела, как та выходила из дому вскоре после десяти и вернулась без четверти одиннадцать. Затем где-то около двенадцати она была у себя на кухне и видела в окно, как миссис Парсонс выходила в сад и повесила на бельевой веревке на прищепках две пары носков. Через полчаса она услышала, как входная дверь у Парсонсов открылась и тихо закрылась. Но это ничего не значило. Молочник всегда опаздывает — они уже жаловались по этому поводу, — и она могла просто забирать с порога свои бутылки.

На углу Табард-роуд в аукционном зале вчера была распродажа. Барден выругался про себя — значит, у тротуаров было припарковано вдвое больше машин, чем обычно. Так что с нижних этажей никто противоположной стороны улицы увидеть не мог, поскольку машины там стояли впритирку.

Инспектор попытался узнать что-нибудь в автобусном парке и даже на всякий случай попытал удачи в фирмах по аренде автомобилей — и остался ни с чем. Полный зловещих предчувствий, он медленно возвращался в участок. Самоубийство можно было полностью исключить. Если вы намерены покончить с собой, то не будете весело обсуждать, что вы собираетесь приготовить мужу на ужин, и не пойдете на свидание с любовником без пальто и сумочки.

Тем временем Вексфорд обыскал дом Парсонсов от уродливой кухоньки до двух комнат на чердачном этаже. В одном из ящиков туалетного столика миссис Парсонс он нашел две фланелетовые[4] ночные сорочки, поношенные и выцветшие, но аккуратно сложенные, одну ночную сорочку из набивного ситца, а четвертая, помятая и, видимо, использовавшаяся пару ночей, лежала на двуспальной кровати под подушкой у стены. Парсонс сказал, что у его жены больше не было ночного белья, а ее синий шерстяной халат с темно-синей тесьмой по-прежнему висел на крючке за дверью спальни. У нее не было летнего халата и имелась всего пара тапочек. Вексфорд нашел их в шкафу в столовой. Они были аккуратно сложены носком к пятке.

Похоже, Парсонс был прав насчет кошелька и ключа. Их так нигде и не нашли.

Зимою дом отапливался только при помощи двух каминов, а вода нагревалась кипятильником. Вексфорд послал Гейтса осмотреть камины и порыться в мусорном баке. Последний раз его опорожняла в понедельник муниципальная служба Кингсмаркхэма, но нигде не было даже следа пепла. В столовой решетку камина прикрывала газета, слегка присыпанная сажей, от 15 апреля.

Парсонс сказал, что выдал жене в прошлую пятницу пять фунтов на хозяйство. Насколько он знал, с прошлой недели у нее сэкономленных денег не оставалось. Гейтс, обыскав посудный шкаф, нашел на одной из полок две скатанных в трубочку фунтовых купюры в жестянке из-под какао. Если миссис Парсонс получила всего пять фунтов в пятницу и на эти деньги закупила еду для себя и мужа на четыре-пять дней, оставив два фунта на конец недели, то, похоже, в ее пропавшем кошельке в лучшем случае могло быть несколько шиллингов.

Вексфорд надеялся найти ежедневник, записную книжку или письмо, которое могло бы ему хоть чем-то помочь.

На бронзовой полочке для писем в столовой рядом с камином были только счет за уголь, письмо от фирмы по установке центрального отопления (в конце концов, миссис Парсонс могла иметь свои мечты?), два купона на мыло и смета от поставщика на штукатурку и устранение потеков на кухонной стене.

— У вашей жены совсем нет никаких родственников, мистер Парсонс? — спросил Вексфорд.

— Только я. Нам хватало друг друга. Маргарет с трудом заводила… заводит друзей. Я вырос в детском доме, а когда Маргарет потеряла мать, она жила у тетки. Но ее тетка умерла, когда мы познакомились.

Где это было, мистер Парсонс? В смысле, где вы встретились.

— В Лондоне. В Болхэме. Маргарет преподавала в подготовительной школе, а я снимал комнату в доме ее тетки.

Вексфорд вздохнул. Болхэм! Ареал поиска расширялся. Но все равно никто не поедет за сорок миль без пальто или сумочки. Он решил пока оставить Болхэм в покое.

— В понедельник вечером никто не звонил вашей жене? Она не получала никакого письма вчера утром?

— Никто не звонил, не приходил, и не было никаких писем. — Парсонс словно бы гордился своей пустой жизнью, как будто она была свидетельством респектабельности. — Мы сидели и разговаривали. Маргарет вязала. Кажется, некоторое время она разгадывала кроссворд. — Он открыл шкафчик, где лежали тапочки, и достал с верхней полки вязанье на четырех спицах синей нитью. — Закончит ли она его когда-нибудь… — сказал он, сжал шерстяной клубок и стиснул спицы в ладони.

— Не беспокойтесь, — с ложной искренностью и надеждой сказал Вексфорд. — Мы найдем ее.

— Если вы закончили в спальне, я бы пошел и снова лег. Доктор дал мне снотворное.

Вексфорд послал за своими сотрудниками, какие будут под рукой в участке, и отправил их обыскивать пустые дома в Кингсмаркхэме и окрестностях, еще уцелевшие поля между Хай-стрит и Кингсбрук-роуд, а днем и сам Кингсбрук. Они отложили обследование водоемов до закрытия магазинов, чтобы люди разошлись по домам, но все равно на мосту собралась толпа, которая пялилась через парапет на возившихся в грязи полицейских. Вексфорд, который особенно ненавидел это омерзительное любопытство, эту страсть к жутким зрелищам, едва скрывающуюся за маской сочувствия, смерил их злым взглядом и попытался уговорить разойтись, но они все равно возвращались по двое-трое. Наконец, на закате, когда сотрудники полиции прошли далеко на север и юг от города, он приказал прекратить поиски.