Эдгар Уоллес - Отель на берегу Темзы (сборник) Страница 4

— Эти приметы подходят к ряду лиц, — безразлично отозвался Эльк. — Как его зовут?

— Пока не выяснил, — ответил Вэд. — В «Мекке» его вроде бы никто не знает — один из моих людей наводил там справки.

Поняв, что Эльку ничего не известно, инспектор направился в Уэппинг. Там у него был маленький домик.

На углу Лестер-сквер красовался новый ресторан, пользовавшийся успехом у гурманов. Когда Вэд дошел до ресторана, с ним поравнялся большой элегантный лимузин. Из машины вылез высокий, широкоплечий и совершенно лысый господин, с лицом, изборожденным множеством морщин.

— Выходи, дорогая, — явно волнуясь, сказал он своей спутнице; именно это волнение привлекло внимание сыщика.

Из машины выпорхнула стройная фигурка в белом бальном платье. Вэд успел разглядеть изящную линию ножки — на девушке были серебряные туфельки. Поднявшись на крыльцо, она обернулась, и Вэд с изумлением увидел, что это Лила. Она его не заметила. Прежде чем он опомнился, девушка исчезла за дверью ресторана. Вэд медленно направился к швейцару.

— Скажите, кто это только что зашел в ресторан? — спросил он.

Швейцар посмотрел на него подозрительно.

— Не знаю, сэр.

Вэд направился к двери в ресторан, но швейцар преградил ему дорогу:

— Вход в ресторан не здесь. В общий зал вам следует пройти через угловой вход.

— А теперь я попрошу вас ответить на мои вопросы, — строго сказал инспектор. — Меня зовут Джон Вэд. Если вам этого недостаточно, то я вызову дежурного полицейского, и он объяснит, что надлежит делать, когда я обращаюсь к вам с вопросами.

— Простите, мистер Вэд, — залепетал швейцар. — Теперь я узнаю вас, я не раз видел вашу фотографию в газетах. Вы же понимаете, я не могу отвечать на вопросы каждого…

— Ладно, — миролюбиво прервал его Вэд. — Кто этот господин?

— Я, право, не знаю — ответил швейцар. — Он и его дама появляются у нас лишь раз в году. В последний раз, когда он приводил ее сюда, она была еще совсем ребенком. Один из лакеев сказал мне, что этот господин служит офицером в индийских частях и приезжает в Лондон раз в год.

— И всегда он приходит со своей дамой сюда?

— Этого я не знаю. Во всяком случае здесь я его видел только с ней.

— И она всегда так элегантно одета?

— Всегда, — недоумевая, ответил швейцар.

Джон Вэд задумался.

— В какой кабинет они прошли?

— В кабинет номер восемнадцать. Если хотите, я могу выяснить его фамилию, она, должно быть, занесена в книгу посетителей.

Вернувшись, он объявил:

— Его зовут Броун. Официант говорит, что он, по-видимому, очень состоятельный человек.

— Очень хорошо, — кивнул Вэд. — Скажите, нет ли возможности понаблюдать за ними? Но я не хотел бы, чтобы об этом кому-нибудь стало известно.

— Кабинет номер девятнадцать свободен. Вы можете пройти туда. А если официант у меня спросит, что вы там делаете, я скажу, что вам потребовалось написать письмо.

Джон Вэд успокоил швейцара. В это мгновение случаю было угодно послать ему новую встречу: перед ним предстал коренастый человек с голубыми глазами, полным красным лицом и рыжеватыми усиками. Он явно нетвердо стоял на ногах.

— Славная куколка… — пролепетал пьяный. — Беннет, кто это? — обратился он к швейцару.

— Я не знаю, милорд, — ответил тот.

Вэд поднялся на второй этаж. Когда он поравнялся с кабинетом номер девятнадцать, официант прошел мимо в кабинет номер восемнадцать, не обратив внимания на нового посетителя. Вэд запер за собой дверь и включил свет. Подойдя к двери, ведущей в соседний кабинет, он осторожно ее приоткрыл, но, к сожалению, за ней имелась вторая.

Вэд прислушался: до его слуха донеслись голоса — голос Лилы и глухой бас ее спутника. Так вот к чему сводились ее сны! Раз в год она сбрасывала с себя свои лохмотья и, как Золушка, превращалась в принцессу. В течение нескольких часов она жила в другом мире.

Вэд еще раз попытался прислушаться, но его усилия оказались тщетными. Тогда он выключил свет и растянулся под дверью на полу возле узкой полоски света, проникавшей сквозь щель.

— Нет, мистер Броун, она, право, очень добра ко мне…

Затем собеседник Лилы сказал ей что-то о необходимости получить образование и упомянул Францию. Потом до слуха Вэда донеслось слово Константинополь — по-видимому, неизвестный господин описывал ей этот город.

Из того, что услышал Вэд, он так и не смог понять, кем приходится девушке загадочный человек. Она все время называла его мистером Броуном, и ничто не свидетельствовало о том, что они были родственниками — например, отцом и дочерью. Когда пожилой господин потребовал счет, Вэд тут же поспешил на улицу и, взяв такси, решил продолжить слежку за странной парой.

Вскоре Броун и Лила сели в лимузин, и машина понеслась по улицам Сити. Недалеко от Уэппинга она свернула в пустынную улочку. Лила вышла из машины и исчезла в подъезде небольшого, погруженного во мрак дома. Машина же, высадив Лилу, помчалась дальше и вскоре скрылась за перекрестком.

Вэд осторожно подкрался к подъезду дома, в который вошла Лила, но в это мгновение на улицу завернула вторая машина, и Вэд поспешил укрыться в тени. Машина остановилась у подъезда.

Не прошло и пяти минут, как дверь отворилась, и Лила вышла на улицу, на этот раз в сопровождении женщины. До Вэда донесся знакомый хриплый голос: миссис Эйкс отдавала распоряжения шоферу. От недавнего великолепия Лилы не осталось и следа — на ней был скромный прорезиненный плащ и старенькое платье.

Вэд выждал, пока машина скрылась за поворотом, затем прошел через калитку в сад, окружавший дом, и исследовал здание. Затем он позвонил в колокольчик у подъезда, но никто не откликнулся. Инспектор направился к двери, ведущей в кухню, но и она оказалась запертой. Наконец ему повезло: одно из окон было открыто. Не колеблясь, Вэд влез в окно и огляделся по сторонам: он попал на кухню, которой, по-видимому, вот уже несколько месяцев не пользовались.

Отворив дверь, он вошел в коридор и включил свет. Пол был устлан пыльным ковром, на стене висели рисунки, тоже покрытые густым слоем пыли. На всем лежала печать запустения. В комнате стояла кровать — было ясно, что на ней давно никто не спит. Поднявшись по лестнице на следующий этаж, он очутился в передней, из которой вели три двери, одна из них в ванную, и, когда он ее отворил, его обдал аромат еще не выветрившихся духов. Вэд увидел зеркало, полотенца, флаконы на маленьком столике, а также забытую коробку с пудрой и губную помаду. Так вот где Золушка превращалась в принцессу!

В одной из комнат на кровати лежало бальное платье Лилы, а рядом стояли серебряные туфельки. Лишь шелковых чулок не было видно — должно быть, Лила взяла их с собой. Больше осмотр ничего не дал: этот дом остался для инспектора загадкой. Возможно, Броун или миссис Эйкс снимали его для того, чтобы пользоваться им раз в год, когда Лиле надо было сменить свой наряд? А если это так…

Спустившись по лестнице, он вдруг услышал, как кто-то открыл входную дверь. Вэд спрятался в кухне. До него донеслись чьи-то голоса, затем дверь снова захлопнулась, и в доме воцарилась тишина. Между тем сыщик уловил легкий запах мускуса и понял, что пришедшие были китайцы. Затем послышались шаги, и в дом вошел еще один человек. Он крикнул что-то на китайском, и один из двух, прибывших ранее, поспешил на его зов. Вэд, как ни старался, не мог разглядеть лицо пришельца, но узнал в нем европейца. Когда тот прошел в комнаты, Вэд снова покинул свое убежище и прокрался на лестницу.

Разговаривали двое мужчин: голос одного был грозным и решительным, другого — жалобным и умоляющим. Вскоре все трое покинули дом, заперев за собой дверь. Вэд, выбравшись через окно из дома и соблюдая дистанцию, последовал за ними. Они быстро шли к реке. Поравнявшись с большим амбаром, стоявшим на набережной, они остановились и о чем-то оживленно заговорили. Потом один из них как будто присел на ведущие к воде ступени, а двое пошли дальше и скрылись во мраке.

Вэд колебался: вдруг они заметили, что он их преследует? Не остался ли один из них для того, чтобы отвлечь внимание от остальных? Не ловушка ли это? Вэд медленно приближался к неподвижно сидевшему китайцу. Незадолго до этого прошел дождь, и мокрые от дождя плиты блестели в неверном свете уличного фонаря. Вэду показалось, что возле китайца плиты отливают красным… Подойдя ближе, он увидел, что по ним стекает кровь.

Ночную тишину прорезал полицейский свисток — это Джон Вэд вызывал постового. Прошло несколько минут, и дюжина полицейских, направляемых Вэдом, разбежались по окрестным улицам. Но второй китаец и европеец исчезли бесследно.

«ПЕЧАТЬ ТРОИ»

Лишь под утро Джон Вэд явился в Скотленд-Ярд для доклада об убийстве.

— На убитом найдено шесть унций платины. Мы сняли отпечатки пальцев, и я вызвал нескольких китайцев, которые хорошо знают живущих здесь соотечественников, но им не удалось его опознать.