Агата Кристи - Удивительное происшествие, случившееся с сэром Артуром Кармайклом Страница 4

Это было ужасно! Никогда в жизни мне не проходилось переживать такого. Долго же я ломал голову над тем, кого напоминал мне Артур Кармайкл своей бесшумной походкой и сощуренными глазками! И вот теперь неожиданная разгадка дикая, не правдоподобная, невероятная, — как молния, родилась в моей голове. Я отбросил ее как нечто совершенно невообразимое! Но мысли мои все время возвращались к этой сцене.

То, что произошло дальше, я помню смутно: все события казались размытыми и нереальными. Помню, что кое-как мы поднялись по лестнице и быстро пожелали друг другу спокойной ночи, боясь встретиться взглядами и увидеть в глазах собеседника подтверждение своих страхов.

Сэттл остался у двери леди Кармайкл на первое дежурство, пообещав разбудить меня в три часа ночи. Я уже не думал о леди Кармайкл — я был слишком поглощен моей фантастической, невероятной догадкой. Я говорил себе, что это невозможно, — но мысли мои, как зачарованные, все время возвращались к ней.

Внезапно ночная тишина была нарушена. Голос Сэттла, призывающего меня, сорвался на крик. Я выскочил в коридор.

Он изо всех сил колотил по двери леди Кармайкл.

— Черт бы побрал эту женщину! — кричал мой друг. — Она заперлась!

— Но…

— Он там, старина! С ней! Вы не слышите его? Из-за запертой двери раздался протяжный свирепый вой кота. А затем последовал ужасный визг, повторившийся еще раз… Я узнал голос леди Кармайкл.

— Дверь! — завопил я. — Мы должны взломать дверь. Через минуту будет слишком поздно.

Мы уперлись в нее и надавили изо всех сил. Дверь затрещала, поддалась, и мы ввалились в комнату.

Леди Кармайкл лежала на кровати вся в крови. Я не видел зрелища более ужасного. Ее сердце еще билось, но раны были страшными: кожа на шее была вся содрана и висела клочьями… Содрогнувшись, я прошептал: «Когти…» Трепет суеверного ужаса пробежал по моему телу.

Я перевязал и тщательно забинтовал ее раны и сказал Сэттлу, что истинную причину случившегося лучше держать в секрете, особенно от мисс Паттерсон. Потом написал телеграмму госпитальной сестре, чтобы отправить ее, как только откроется телеграф.

Рассвет подкрался незаметно. Я выглянул в окно и посмотрел на газон.

— Нужно одеться и спуститься вниз, — коротко сказал я Сэттлу. — Леди Кармайкл теперь, наверное, чувствует себя лучше.

Вскоре он вернулся, и мы вместе спустились в сад.

— Что вы собираетесь делать?

— Откопать кота. Я должен быть уверен… Мы нашли среди инструментов лопату и начали копать у подножия большого бука. Наконец наши усилия были вознаграждены. Картина была не из приятных — животное было закопано неделю назад. Но я увидел то, что хотел.

— Кот, — сказал я. — Точно такого же я видел, когда только приехал сюда.

Сэттл присвистнул. Повеяло запахом горького миндаля.

— Синильная кислота,[2] - заметил он. Я кивнул.

— Что вы думаете об этом? — спросил мой друг.

— То же, что и вы!

Моя догадка не была новостью для него — она приходила и ему в голову, я понял это.

— Это невозможно, — пробормотал он. — Невозможно! Это против здравого смысла — против законов природы… — Его дрожавший голос оборвался. — Та сцена с мышкой, — продолжил он. — Но… О!.. Этого не может быть!

— Леди Кармайкл, — произнес я, — очень странная женщина. Она знакома с оккультными силами — и наверняка обладает гипнотическими способностями. Ее предки — с Востока. Можем ли мы знать, как использует она эти силы в отношении такого слабого милого существа, как Артур Кармайкл? И не забывайте, Сэттл, если Артур Кармайкл останется в теперешнем своем состоянии, безнадежным идиотом, всецело преданным ей, все имущество практически окажется в ее руках и ее сына, которого, насколько мне известно от вас, она обожает. А Артур собирался жениться!

— Но что нам делать, Карстарс?

— Пока ничего, — сказал я. — Лучшее, что мы можем сделать, — это стать между леди Кармайкл и тем, что ей угрожает.

Леди Кармайкл постепенно выздоравливала. Раны, как я и предполагал, быстро затягивались, но шрамам видимо, суждено было остаться до конца ее жизни.

Никогда я не чувствовал себя более беспомощным. Хотя сила, которая противостояла нам, находилась сейчас в пассивном состоянии, мы не могли ожидать, что так же будет происходить и в дальнейшем. Я точно знал только одно: как только леди Кармайкл достаточно окрепнет, она должна будет покинуть Уолден. Это был единственный шанс избежать трагедии. Между тем время шло.

Отъезд леди Кармайкл был намечен на восемнадцатое сентября. А утром четырнадцатого сентября произошло непредвиденное.

Мы с Сэттлом в библиотеке обсуждали детали случившегося с леди Кармайкл, как вдруг в комнату влетела взволнованная горничная — О, сэр! — вскрикнула она. — Скорее Мистер Артур — он упал в пруд. Он шагнул в лодку, она накренилась, и он потерял равновесие Я видела это из окна.

Мы с Сэттлом бросились к двери. Филлис была в саду и слышала слова горничной Она побежала с нами.

— Не волнуйтесь, — кричала она — Артур — великолепный пловец Меня, однако, охватило неприятное предчувствие, и я побежал еще быстрее Поверхность пруда была спокойна, лениво плавала лодка, но Артура нигде не было видно.

Сэттл скинул пиджак и ботинки.

— Я нырну, — сказал он, — а вы возьмите багор и прощупайте дно вокруг лодки. Здесь не так глубоко.

Казалось, прошло очень много времени — наши поиски были тщетными. Минута бежала за минутой. И когда мы уже потеряли всякую надежду, наконец обнаружили и вытащили безжизненное тело Артура Кармайкла на берег.

Сколько буду жить, всегда буду помнить выражение безнадежности на лице Филлис.

— Нет, нет — Ее губы отказывались произнести страшное слово.

— Нет-нет, — успокаивал ее я — Мы обязательно возвратим его к жизни!

Но в глубине души я не очень-то верил в то, что говорил Артур находился под водой с полчаса Я послал Сэттла в дом за горячими одеялами и всем необходимым, а сам начал делать искусственное дыхание Мы энергично работали более часа, но признаков жизни не появилось Я оставил Сэттла и приблизился к Филлис.

— Боюсь, — сказал я мягко, — что дела плохи Артуру уже невозможно помочь Она мгновение оставалась недвижима и вдруг бросилась на безжизненное тело Артур — крикнула она в отчаянии — Артур Вернись ко мне! Артур, вернись, вернись Ее голос эхом отдавался в тишине И тут я коснулся руки Сэттла Посмотрите! — проговорил я. Легкая краска проступила на щеках утопленника. Я почувствовал слабый трепет его сердца.

— Продолжайте делать искусственное дыхание, — закричал я. — Он приходит в себя!

Теперь время, казалось, летело. Через считанные мгновения глаза его открылись.

Я сразу же заметил, как они изменились. Теперь это был осмысленный взгляд нормального человека.

Его глаза остановились на Филлис.

— Хэлло, Фил, — сказал Артур слабым голосом. — Это ты? Я думал, ты приедешь завтра.

Она не могла поверить своим ушам и была не в состоянии говорить — лишь улыбалась ему. Он огляделся с растущим смущением.

— Но где я? И — как отвратительно я себя чувствую. Что со мной произошло? Хэлло, доктор Сэттл!

— Вы едва не утонули — вот что произошло, — ответил ему Сэттл угрюмо.

Сэр Артур сделал гримасу.

— Да, неудивительно, что я так плохо себя чувствую. Но как это случилось? Я что, бродил во сне? Сэттл покачал головой.

— Надо отвести его в дом, — сказал я и подошел к нему ближе.

Артур посмотрел на меня, и Филлис сказала:

— Артур, это доктор Карстарс. Мы подняли его и повели к дому. По лицу юноши было видно, что ему не дает покоя какая-то мысль.

— Скажите, доктор, я, наверное, не оправлюсь до двенадцатого?

— До двенадцатого? — переспросил я медленно. — Вы имеете в виду двенадцатого августа?

— Да, до пятницы.

— Сегодня четырнадцатое сентября, — сказал Сэттл отрывисто. Он был в полном замешательстве.

— Но… я думал, что сегодня восьмое августа… Я, должно быть, был крепко болен?

Филлис очень быстро ответила своим нежным голосом:

— Да, ты был очень болен. Он нахмурился.

— Не могу понять. Я чувствовал себя превосходно, когда прошлой ночью отправился спать. Правда, оказывается, в действительности это была не прошлая ночь… Хотя, помню, мне много чего снилось… — Он сдвинул брови, силясь что-то вспомнить. — Что-то… что это было?., что-то ужасное… кто-то сделал мне это — и я стал злым, ужасным… И когда я спал, я был котом — да, котом! Странно, не так ли? Да, это был невеселый сон. Более того, ужасный! Но я не могу вспомнить. Что-то мне мешает, когда пытаюсь… нет, не могу… Я положил руку ему на плечо.

— Старайтесь не думать об этом, сэр Артур, — сказал я. — Зачем вспоминать неприятное…

Он пытливо взглянул на меня и покорно кивнул. Я услышал, как Филлис облегченно вздохнула. Мы подошли к дому.