Эллери Куин - Новые приключения Эллери Квина (рассказы). Четвертая сторона треугольника Страница 4

— Чертовски глупо, — проворчал генерал и откинулся на спинку стула. Но миссис Никсон вскочила, и ее янтарные глаза блеснули.

— И это все?! — воскликнула она. — Господи, да ведь это совсем нетрудно, мистер Квин. Пошли, Тарзан! — И она понеслась по лужайке к парапету, преследуемая усмехающимся Харкнессом.

— Бедная Дороти, — вздохнула Леони. — У нее добрые намерения, но она явно не страдает избытком ума. Конечно, она пошла по ложному следу.

— Полагаю, вы окончательно исключили ее из числа конкурентов? — осведомился Эллери.

— Надеюсь, мистер Квин, вы не имели в виду, что мы должны обыскать весь Гудзон? Вероятно, вы подразумевали более ограниченную акваторию. — Леони выбежала с веранды.

— Бассейн! — воскликнул лейтенант Фиск, устремляясь за ней.

— Ваша дочь замечательная девушка, сэр, — промолвил Эллери, наблюдая за парой. — Похоже, что Дику Фиску крупно повезло.

— У нее мозги матери, — отозвался генерал, внезапно улыбнувшись. — Черт возьми, меня это тоже заинтересовало. — Он быстро спустился с крыльца.

Они нашли Леони выпускающей воздух из большой резиновой рыбы, с которой все еще стекала вода после пребывания в бассейне.

— Вот! — воскликнула девушка. — Обрати же внимание, Дик. Да не на меня, глупый. Мистер Квин на нас смотрит! Что тут написано? «Потом она должна плавать в масле». Масло, масло… Буфетная, конечно! — И Леони, словно ветер, понеслась к дому. Лейтенант последовал за ней.

Эллери вернул записку в резиновую рыбу, надул ее, заткнул пробкой и бросил назад в бассейн.

— Остальные скоро будут здесь. А вот и они. Наверное, уже догадались. Пошли, генерал.

Леони стояла на коленях в буфетной перед большим холодильником, извлекая из кувшина с маслом клочок бумаги.

— Фу! — поморщилась она. — Неужели было обязательно использовать масло? Читай ты, Дик, а то я вся перепачкалась.

— «И наконец, господа, — продекламировал лейтенант Фиск, — она должна плавать в добром кларете».

— Мистер Квин, мне стыдно за вас! Это чересчур просто.

— Потом будет труднее, — сухо отозвался Эллери.

Когда пара скрылась в погребе, он вернул записку в кувшин. Закрывая за собой дверь погреба, они с генералом услышали топот ног миссис Никсон в буфетной.

— Будь я проклят, если Леони напрочь не позабыла о своем ожерелье, — пробормотал генерал, стоя на ступеньках. — Совсем по-женски!

— Очень сомневаюсь, что она о нем забыла, — заметил Эллери.

— Есть! — воскликнула Леони. — Что это, мистер Квин? Шекспир? — Она нахмурилась, глядя на записку, которая была спрятана между двумя бутылками вина.

— О чем там говорится, Леони? — спросил лейтенант Фиск.

— «Под деревом зеленым»…[6] Зеленое дерево. — Она медленно положила записку на место. — Это действительно труднее. У нас полным-полно зеленых деревьев. Что это может быть, папа?

— Черт меня побери, если знаю, — устало ответил генерал. — А ты что скажешь, Ричард?

Лейтенант выглядел озадаченным.

— Звучит как цитата из «Как вам это понравится» или романа Томаса Харди, — задумчиво промолвила Леони. — Но…

— Пошли, Тарзан! — взвизгнула над ними миссис Никсон. — Они все еще здесь. Отойдите, вы, двое! Нечестно стоять на дороге.

Леони продолжала хмуриться. Миссис Никсон сбежала по ступенькам в погреб, сопровождаемая все еще усмехающимся Харкнессом, и схватила с полки записку. Ее лицо вытянулось.

— Ничего не понимаю.

— Дайте-ка взглянуть. — Харкнесс посмотрел на записку и расхохотался. — Молодчина, Квин! Chlorosplenium aeruginosum. Когда проводишь много времени в джунглях, поневоле познакомишься с ботаникой. Я много раз видел в усадьбе это дерево. — Он взбежал по лестнице, ухмыльнулся Эллери и генералу и исчез.

— Проклятье! — воскликнула Леони и помчалась следом.

Выйдя из дома, они увидели охотника, который читал записку и почесывал подбородок, стоя у древнего тенистого дерева с ярко-зеленым стволом, покрытым древесной губкой.

— Зеленое дерево! — вскричала миссис Никсон. — Ловко придумано, мистер Квин!

Леони выглядела раздосадованной.

— Никогда бы не подумала, что вы способны об этом догадаться, мистер Харкнесс. Что в записке?

— «И… ищет то, что выбросил недавно», — прочел вслух Харкнесс.

— Кто и что недавно выбросил? — взмолился лейтенант. — Ничего не понимаю!

— Очевидно, — заметил Харкнесс, — местоимение не может относиться к нашедшему записку. Ведь Квин не мог знать, кто именно ее обнаружит. Следовательно… Ну конечно! — И он поспешил к дому, потирая нос большим пальцем.

— Не нравится мне этот человек, — сказала Леони. — Дики, неужели у тебя совсем нет мозгов? Теперь мы снова у него в хвосте. По-моему, вы поступаете нечестно, мистер Квин.

— Предоставляю судить вам, генерал, — промолвил Эллери. — Разве я хотел играть в игры?

Но все уже устремились за Харкнессом во главе с миссис Никсон, чьи рыжие волосы развевались, как вымпел.

Добравшись до веранды вместе с запыхавшимся генералом, они увидели Харкнесса, державшего какой-то предмет высоко, вне досягаемости алчных пальцев миссис Никсон.

— Нет, это не для вас, а для победителя…

— Но как вы догадались, гадкий тип? — спросила Леони.

Харкнесс опустил руку с окурком сигареты.

— С помощью здравого смысла. Цитата должна была относиться к самому Квину. А единственной вещью, которую, как я видел, он «недавно выбросил», был этот окурок, брошенный им перед самым началом игры. — Харкнесс разорвал сигарету. В табак был засунут крошечный клочок бумаги. Охотник развернул его и прочитал сообщение про себя.

— Не будьте свиньей, Тарзан! — сердито крикнула миссис Никсон. — Если не знаете ответ, то дайте другим попытать счастья. — Она выхватила у него бумажку и прочла: — «Искать хоть в пушечном жерле».[7]

— В пушечном жерле? — ахнул генерал. — Что за…

— Ну, это совсем просто! — усмехнулась рыжеволосая женщина и кинулась прочь.

Когда они догнали ее, она сидела верхом на сигнальной пушке, злобно уставясь на реку.

— Ничего себе! В жерле пушки! А как туда можно заглянуть, если дуло висит в воздухе в семидесяти пяти футах над Гудзоном? Оттащите эту нелепую штуковину немного назад, лейтенант!

Леони расхохоталась:

— Ну и глупая же вы, Дороти! Как, по-вашему, Магрудер заряжает пушку — через дуло? Позади есть камера.

Лейтенант Фиск что-то быстро проделал с орудийным механизмом, и дверца затвора открылась, обнаружив за собой круглое отверстие. Фиск сунул туда руку, и у него отвисла челюсть.

— Это же сокровище! Черт возьми, Дороти, вы выиграли!

— Дайте его мне! — соскользнув с орудия, закричала миссис Никсон, словно возбужденная gamine.[8] Грубо отпихнув лейтенанта, она извлекла из отверстия промасленный кусок ваты.

— Что там? — подбежав, спросила Леони.

— Я… Леони, дорогая… — Лицо миссис Никсон вытянулось. — Я так и знала. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Тут в самом деле сокровище.

— Мой жемчуг! — закричала Леони. Выхватив у миссис Никсон жемчужное ожерелье, она прижала его к груди и с недоумением повернулась к Эллери.

— Ну, будь я проклят… — с трудом вымолвил генерал. — Значит, это вы взяли его, Квин?

— Не совсем, — ответил Эллери. — Пожалуйста, оставайтесь на месте. Это касается всех. У нас, вероятно, есть некоторое преимущество в информации перед миссис Никсон и мистером Харкнессом. Понимаете, жемчуг мисс Бэрретт сегодня утром был украден.

— Украден? — Харкнесс поднял брови.

— Украден! — задохнулась от изумления миссис Никсон. — Так вот почему…

— Да, — кивнул Эллери. — Теперь слушайте внимательно. Кто-то похитил ценное ожерелье, но столкнулся с проблемой, как вывезти его отсюда. Оставалось ли ожерелье на территории усадьбы? По-видимому, да. Есть только две физические возможности покинуть поместье: по дороге в скалах наверху, у выхода на которую находится сторожка Магрудера, и по реке внизу. Другие способы исключаются, так как на отвесные утесы взобраться невозможно, а вершины их настолько высоки, что, скажем, сообщник вора едва ли мог бы спустить оттуда веревку, чтобы поднять на ней добычу… Еще до шести утра Магрудер держал под наблюдением ворота, а Браун — реку. Никто из них не видел ни души, а Браун заявил, что через парапет на берег или в воду ничего не выбрасывали, иначе он бы услышал стук или всплеск. Если вор не делал попыток вынести ожерелье двумя единственно возможными способами, значит, оно все еще находилось в усадьбе.

Лицо Леони было бледным и напряженным — она не отрываясь смотрела на Эллери. Генерал выглядел озадаченным.

— Но, — продолжал Эллери, — у вора, безусловно, имелся план, который должен был помочь ему справиться со всеми трудностями. Зная, что кражу могут обнаружить сразу, он, несомненно, ожидал раннего прибытия полиции — люди не мирятся без борьбы с утратой ожерелья ценой в двадцать пять тысяч долларов. Если вор ожидал полицию, то ожидал и обыска, а в таком случае он не мог рассчитывать спрятать добычу у себя на теле, в своих вещах, в доме или в столь же очевидном укрытии в пределах усадьбы. Конечно, он мог зарыть ожерелье в землю, но я так не думал, потому что тогда ему все равно пришлось бы решать проблему выноса добычи с уже охраняемой территории. Фактически я лично обыскал каждый дюйм в доме, а слуги генерала — поместье со всеми строениями. Мы не вызвали полицию, а сами действовали в ее роли. Но ожерелье не нашли.