Лидия Орлова - БРЕНД. Повод для убийства Страница 57

Она не стала вдаваться в подробности – этим она займется позже. Ее внимание привлекли вырезки из газет и журналов, так или иначе связанные с деятельностью холдинга. Они лежали в отдельной папке, и, похоже, их собирал уже сам Суржиков. На первый взгляд в них не было ничего скандального, но все это следовало проанализировать, определить, есть ли противоречия между тем, что холдинг заявлял о себе сам, и тем, что думали о нем другие. «О, они и в криминальную хронику попали», – Марина заметила небольшую заметку из популярной якобы молодежной газеты. В ней сообщалось о странной смерти управляющего банком «Дебют», банк входил в холдинг «Эндшпиль». «Дебют – эндшпиль, – подумала Марина, – ребята забавляются, не иначе». Странность гибели банкира, по мнению газеты, заключалась в том, что пышущий здоровьем молодой человек, мастер спорта по классической борьбе, вдруг умер на даче, едва ушел в отпуск. Не успел улететь на Канары – смерть случилась накануне вылета. Газета подчеркивала, что сопредседатели холдинга Говоров и Костин узнали о его смерти, находясь в Германии. Это была очевидная попытка публично заявить об их алиби и, следовательно, непричастности к неожиданной и необъяснимой смерти банкира.

Какое-то странное чувство вызвала у Марины эта заметка. Она выглядела вполне достоверной – никаких домыслов, только факты. Но в том, как эти факты были подобраны, чувствовалась некая тенденциозность, попытка создать впечатление, что события происходили совсем не так, как написано, в ней был подтекст… Подпись под заметкой – «У. Пришибеев» была явным псевдонимом, опять же двусмысленным. Создавалось впечатление, что автор – или газета – занимались своеобразным шантажом: мы, мол, знаем правду, но скажем о ней при определенных условиях. Или – если хотите – не вспомним о ней никогда…

«Ловкачи, ничего не скажешь», – Марина имела в виду и газетчиков, и заказчиков. Она поняла, что интересующие ее друзья-приятели имеют мощные рычаги влияния и на так называемую независимую прессу, и на тех, кто поставляет ей горячие факты из той области жизни, которую считают криминальной.

Отдельно в досье Суржикова лежали распечатки материалов из Интернета. «Что же это я не начала расследования с поисков информации во всемирной паутине», – упрекнула себя Марина. Она знала, что доверять интернетовской информации следует с осторожностью, но ее больше всего интересовали ссылки на другие источники, в особенности – открытые, такие как пресса. Суржиков же подошел к делу со свойственной ему основательностью и все, что нарыл, – распечатал. Она не собиралась сейчас читать эти материалы – пачка оказалась внушительной – и решила только пролистать их. На глаза попался заголовок: «“Эндшпиль” приобретает Дом моды». Заметка была короткой, как все, что публикуют на ленте новостей. В ней сообщалось о новой сделке холдинга, который решил направить солидные инвестиции в развитие отечественной легкой промышленности. Дом моды «Тенденции» – «Тренд» теперь принадлежит «Эндшпилю». Сумма сделки не разглашается. «И никаких имен! – возмутилась Марина. – Будто и не было Серегина, который создавал Дом буквально на руинах…» Но особенно ее задела фраза о том, что сумма сделки не разглашается. Можно подумать, они признаются во враждебном поглощении и назовут ту мизерную сумму, которая стала прикрытием беззастенчивого рейдерского захвата…

«Эндшпиль» действовал нагло, на виду у всех. Он не боялся информации о результатах сыгранных им партий – о самых удачных своих эндшпилях он с удовольствием сообщал публике. Тайной оставался лишь сам ход игры: интрига и потери противника.

Марина сложила в папки суржиковское досье и вызвала к себе Лену. Она попросила сделать ксерокопии всех попавших к ней материалов.

– Только, пожалуйста, не привлекайте внимания… Вы меня понимаете?

– Разумеется, Марина Петровна… Я откопирую, когда все уйдут домой. Или завтра – приду на работу пораньше…

– Поступайте, как вам удобнее…

– Хорошо, – согласилась Лена.

«Как только ксерокопии будут готовы, сразу же все материалы верну Суржикову», – решила Марина.

Она боялась подставить друга под удар. Архив мог понадобиться его собственной редакции, пусть все материалы будут на месте.

Позже она узнает, насколько была права.

Глава 44

Марина любила путешествовать в Интернете. Ей нравилось, зацепившись за какую-то тему, уходить в сторону или вглубь, если ей открывалось нечто, о чем она не подозревала. Эти поиски увлекали Марину настолько, что порой она просто забывала, зачем она открыла тот или иной сайт, с какой целью вообще вошла в Интернет. На этот раз времени у нее было мало – рабочий день подходил к концу, поэтому Марина сразу определила тему поиска – «Павел Ершов, модельер». Ответ был короткий – упоминаний о нем не было. Смотреть все сайты портала «Мода и модельеры» в надежде найти что-то, хотя бы косвенно относящееся к ее теме, она не стала. «В другой раз», – Марина прервала поиск, едва начав его. Она вспомнила о Лизе Семеновой и позвонила ей. Лиза оказалась на месте и через несколько минут уже была в Маринином кабинете. Выглядела она усталой, и никакой макияж – он, кстати, не казался теперь идеальным – не мог этого скрыть.

– Присаживайтесь, Лиза, – сказала ей Марина, – кофе будете?

– С удовольствием, – Лиза улыбнулась.

Улыбка у нее была хорошей, ничего фальшивого или вымученного, и Марина поняла, насколько обаятельной может быть эта женщина.

– Ну как вам первый день работы? – спросила Марина и, не дожидаясь ответа, добавила: – Извините, пожалуйста, не смогла раньше поговорить с вами…

– Все нормально, – успокоила ее Лиза. – Много информации – для меня совершенно новой… Но очень интересно!

– Правда? Вы посмотрели номер, который мы сдаем?

– Конечно… Он посвящен яппи… Это мой круг общения, – Лиза снова улыбнулась. – Бывший круг общения…

Она говорила с какой-то отчаянной откровенностью и, казалось, ждала вопросов, которые помогли бы ей – хотя бы отчасти – снять с души груз тоски, одиночества и горя, который навалился на нее после внезапной гибели мужа. Марина подумала, сколько их, молодых вдов, таких как Лиза, расплачиваются сейчас за сладкие мгновения успеха, счастья, жизни в достатке – не богатстве даже! Но и сочувствие к жертвам криминальных войн – к тем, кто погиб, и к тем, кто уцелел по случайности, – даже сочувствие редко бывает полным и искренним. Одно то, что за этим стоят деньги – пусть и очень большие – лишает их ореола жертвенности. Умереть за деньги! Нет в этом славы, а возможно, и смысла даже… Но все отдать за просто так? А в этом-то какой смысл?

Марина спросила:

– Но почему – бывший?

Лиза пожала плечами:

– Так… Меня, конечно, поддерживают друзья, помогают… Но я же понимаю – это только пока, на первых порах… У всех свои дела, свои заботы – не до меня… Это обычное дело – я не в претензии… Главное, что у меня появилась работа… А то…

Она замолчала, не решаясь продолжить. А потом – слетели тормоза, отказала сдержанность – и Лиза, словно забыв, что перед нею малознакомый человек, да еще и начальник, вдруг рассказала:

– Вечерами сидишь одна в огромной квартире – выть хочется… К окну подойти боюсь – нет, не подумайте, что жду выстрела, а просто вспоминать страшно, как они его расстреливали… Свет погашу, зажгу у икон лампады, свечи поставлю и сижу…

Она не плакала. Говорила без слез, без всхлипов и причитаний. Так ведут себя те, у кого уже кончились слезы и нет сил стенать от горя и непоправимости случившегося…

Марина не хотела перебивать Лизу, пусть выговорится, решила она.

Но тут в кабинет вошла Лена – принесла кофе и традиционные сушки на блюдечке. Лиза снова улыбнулась, и улыбка ее вмиг стерла все, что происходило мгновение назад, будто и не было всей этой ошеломляющей откровенности, шокирующей исповеди, на которую – неожиданно для себя самой – решилась Лиза Семенова, молодая вдова успешного яппи.

– Спасибо, Леночка, – Марина переставила чашки с подноса на стол.

Лиза продолжила разговор:

– О яппи материал получается интересным, – сказала она. – Правда, себя они так не называют. И термин этот у молодых бизнесменов не в ходу. Я не уверена, что мы тоже вправе использовать его в нашем контексте…

– Тут я с вами не соглашусь, – возразила Марина. – Мы анализируем моду и стиль жизни и вправе проводить аналогии с теми явлениями, которые уже существовали в истории моды… Если, конечно, для этого есть веские основания. А основания у нас есть.

– Возможно, – согласилась Лиза. – Я мало знакома с историей моды. Постараюсь наверстать упущенное! Но те, кого я знаю, как-то мало подходят под это определение…

– Это ничего не значит, – ответила Марина. – Разве характеристика яппи, которую мы даем, не отвечает современным представлениям о преуспевающих молодых бизнесменах, которые все больше становятся «людьми мира», космополитами, а не просто москвичами, питерцами или, скажем, читинцами?