Агата Кристи - Зеркало покойника Страница 6

— Обеспокоен или подавлен?

— Не могу сказать «подавлен», сэр. Обеспокоен — да.

— У вас есть какие-либо предположения насчет причины его беспокойства?

— Никаких, сэр.

— Было ли оно связано, ну, скажем, с каким-то определенным человеком?

— Ничего не могу сказать, сэр. В любом случае это только мое впечатление.

И снова заговорил Пуаро:

— Вас удивило его самоубийство?

— Очень удивило, сэр. Это страшное потрясение. Никогда даже не представлял себе, что такое может случиться.

Пуаро задумчиво кивнул.

Риддл взглянул на него и снова обратился к дворецкому:

— Что ж, Снелл, пожалуй, это все, о чем мы хотели вас спросить. Вы совершенно уверены, что вам больше нечего нам рассказать, — к примеру, какой-нибудь необычный случай, который произошел в последние несколько дней?

Дворецкий покачал головой, вставая:

— Нечего, сэр, совсем нечего.

— Тогда можете идти.

— Благодарю вас, сэр.

Подойдя к двери, Снелл попятился и посторонился: в кабинет вплыла леди Шевени-Гор. На ней было плотно облегающее восточное одеяние из лилового и оранжевого шелка. Лицо ее выглядело спокойным, она казалась хладнокровной и уравновешенной.

— Леди Шевени-Гор… — Майор Риддл вскочил со стула.

— Мне передали, что вы хотели поговорить со мной.

— Пройдем в другую комнату? Здесь вам, должно быть, очень тяжело оставаться?

Леди Шевени-Гор покачала головой, села на один из стульев чиппендейл и прошептала:

— Ах нет, не все ли равно?

— Очень хорошо, что вы сумели собраться с духом. Я понимаю, такое страшное потрясение и…

Она прервала майора.

— Сначала это было потрясением, — согласилась она. Ее голос звучал легко и непринужденно. — Но ведь Смерти не существует, понимаете? Есть только перерождение. — И прибавила: — На самом-то деле Жерваз стоит сейчас за вашим левым плечом. Я отчетливо вижу его.

Левое плечо майора Риддла слегка вздрогнуло. Он с некоторым сомнением посмотрел на леди Шевени-Гор.

Она улыбнулась ему счастливой рассеянной улыбкой:

— Конечно же, вы мне не верите! Мало кто мне поверит. Для меня мир духов так же реален, как и этот мир. Но, пожалуйста, спрашивайте меня, о чем хотите, и не бойтесь причинить мне боль. Я совсем не страдаю. Понимаете, это все — Судьба. Нельзя избежать своей кармы. Все совпадает — зеркало… все…

— Зеркало, мадам? — переспросил Пуаро.

Она рассеянно кивнула:

— Да. Оно треснуло, вы же видите. Это Знак! Помните, у Теннисона? Я читала его еще девчонкой, но тогда, конечно, не поняла тайного смысла этих слов: «„Зеркало треснуло. Ко мне идет проклятье!“ — воскликнула леди Шелотт». Именно так случилось с Жервазом. К нему внезапно пришло Проклятье. Вы, конечно, знаете, что почти у каждого знатного рода есть свое проклятье… Зеркало треснуло. Он знал, что обречен! Пришло Проклятье!

— Но, мадам, зеркало треснуло не от проклятья, а от пули!

Леди Шевени-Гор продолжала все так же рассеянно:

— Это одно и то же, правда-правда… Это Судьба…

— Но ваш муж застрелился.

Леди Шевени-Гор снисходительно улыбнулась:

— Ему, безусловно, не следовало этого делать. Но Жерваз всегда был нетерпелив. Никогда не мог подождать. Его час настал — и он пошел навстречу. Это же так просто.

Майор Риддл прокашлялся и сердито спросил:

— Так вы не были удивлены тем, что ваш муж покончил с собой? Вы ждали, что это произойдет?

— О нет, — ее глаза расширились. — Невозможно всегда предвидеть будущее. Жерваз, конечно, был очень странным, очень необычным человеком. Ни на кого не похожим. Он был одним из Великих, родившихся вновь. В какой-то момент я это поняла. Думаю, он и сам знал об этом. Ему оказалось очень трудно приспосабливаться к глупым, пустяшным нормам вашего мира. — Глядя через плечо майора Риддла, она добавила: — Сейчас он улыбается. И думает о том, до чего же мы все глупы. Мы и правда глупые. Как дети. Притворяемся, что жизнь реальна, что она имеет смысл… А жизнь — всего лишь одна из Великих Иллюзий.

Чувствуя, что в этом сражении ему не победить, майор Риддл, отчаявшись, спросил:

— Вы совсем не можете помочь нам разобраться, почему ваш муж покончил с собой?

Она пожала худыми плечами:

— Нами движут силы… движут нами… Вам не понять. Вы-то перемещаетесь лишь в материальной плоскости.

Пуаро кашлянул:

— Кстати о материальном, мадам. Вы догадываетесь, как именно ваш муж распорядился своими деньгами?

— Деньгами? — Она уставилась на него. — Я никогда не думаю о деньгах.

Тон был пренебрежительный. И Пуаро переменил тему:

— А сколько было времени, когда вы сегодня спустились к ужину?

— Времени? Что такое Время? Бесконечность — вот ответ. Время — это бесконечность.

Пуаро пробормотал:

— Но ваш муж, мадам, был очень щепетилен в том, что касалось времени, и в особенности, как мне сказали, времени обеда.

— Милый Жерваз, — леди снисходительно улыбнулась. — Какой же он был дурачок. Но это делало его счастливым. Вот мы и не опаздывали.

— Мадам, когда дали первый гонг, вы были в гостиной?

— Нет, я была в своей комнате.

— А не припомните ли, кто был в гостиной, когда вы туда спустились?

— Да все, по-моему, — рассеянно промолвила леди Шевени-Гор. — Разве это имеет значение?

— Может, и не имеет, — согласился Пуаро. — И вот еще что: ваш муж когда-нибудь говорил вам, что подозревает, будто его грабят?

Леди Шевени-Гор этот вопрос явно не заинтересовал:

— Грабят? Нет, не думаю.

— Грабят, выманивают деньги, как-то иначе обманывают?..

— Нет-нет… не думаю… Жерваз бы страшно разозлился, если бы кто-нибудь осмелился на что-либо подобное.

— Во всяком случае, вам он ничего такого не говорил?

— Нет-нет, — леди покачала головой по-прежнему без особого интереса. — Я бы запомнила…

— Когда вы последний раз видели мужа живым?

— Как обычно, он заглянул ко мне, когда перед ужином шел вниз. Со мной находилась горничная. Он просто сказал, что спускается.

— А о чем он чаще всего говорил в последние дни?

— О, об истории семьи. В этом деле у него все шло очень хорошо. Он нашел эту забавную старушку, мисс Лингард, совершенно бесценную. Она разыскивала для него в Британском музее всякие разные материалы. Знаете, она ведь работала с лордом Малкастером над его книгой. Она вела себя очень тактично. Я имею в виду, не совала нос, куда не надо. В конце концов, в каждой семье есть предки, о которых не хочется упоминать. А Жерваз так щепетилен. Она и мне помогала. Разыскала очень много данных о Хатшепсут.[3] Видите ли, я ведь — перерожденная Хатшепсут. — Леди Шевени-Гор сообщила об этом очень спокойно. — А до того, — продолжала она, — я была жрицей в Атлантиде.

Майор Риддл заерзал на стуле.

— Э-э… о-о… очень интересно, — пробормотал он. — Ну, что ж, леди Шевени-Гор, я думаю, это все, о чем мы хотели вас расспросить. Вы очень любезны.

Леди поднялась, запахнув плотнее свои восточные одежды.

— Доброй ночи, — пожелала она. А потом сказала, обращаясь к чему-то за спиной майора Риддла: — Жерваз, дорогой, доброй ночи. Я бы хотела, чтобы ты пришел ко мне, но знаю, ты должен побыть здесь. — И пояснила: — По крайней мере сутки ты должен оставаться там, куда ушел. Только потом ты сможешь свободно перемещаться и вступать в общение. — И леди удалилась.

Майор Риддл отер пот со лба.

— Уф-ф, — выдохнул он. — Она намного более сумасшедшая, чем я думал. Неужели она верит во всю эту чепуху?

Пуаро задумчиво покачал головой.

— Может быть, это ей помогает, — предположил он. — Сейчас, чтобы спастись от леденящей душу реальности — смерти мужа, ей нужно создать для себя мир иллюзий.

— Мне она показалась почти безумной, — возразил майор Риддл. — Несет полную околесицу, ни одного разумного слова.

— Нет-нет, друг мой. Самое интересное здесь то, о чем случайно обмолвился мистер Хьюго Трент: полный туман иногда неожиданно рассеивается до полной ясности. Она продемонстрировала это своим замечанием, что тактичная мисс Лингард не упоминала нежелательных предков. Поверьте мне, леди Шевени-Гор — в своем уме.

Пуаро поднялся и стал ходить по комнате.

— Кое-что в этом деле мне не нравится. Да-да, очень не нравится.

Риддл с любопытством взглянул на него:

— Вы имеете в виду причину его самоубийства?

— Самоубийство! Самоубийство! Неверно это, говорю я вам. Психологически неверно. Что Шевени-Гор думал о себе? Колосс, персона чрезвычайной важности, центр мироздания! Станет ли такой человек уничтожать себя? Безусловно, нет. Скорее уж он уничтожит другого — какую-нибудь несчастную, жалкую букашку, осмелившуюся докучать ему… Если потребуется, он осуществит возмездие. Но уничтожить себя? Уничтожить такого Себя?