Жорж Сименон - Мегрэ и одинокий человек Страница 6

— Что вы хотите?

— Комиссар Мегрэ, уголовная полиция.

— Вы насчет одного из наших жильцов? — удивилась она.

— Насчет человека, который был вашим жильцом много лет назад.

— Значит, я не ошиблась…

— Что вы хотите сказать?

— Вчера, когда увидела фото в газете, я сразу подумала о месье Вивьене… Даже сказала об этом молочнице, но добавила: «Невозможно, чтобы это был он…

Такой приличный парень, такой работящий… Никогда не поверю, что он стал клошаром…»

Мегрэ показал ей новые фотографии, и как раз в этот момент в комнату вошел Торранс.

— Один из моих инспекторов… Посмотрите на эти снимки повнимательнее…

— Ой, да не нужно мне на них долго смотреть… Это он… Вчера меня немного сбивали усы и бородка… Вы приказали его побрить. — И, глядя на фотографии, она добавила: — Никак не могу прийти в себя…

— Вы помните, как именно он отсюда съехал? Попрощался?.. Отправил клиентам мебель, которую реставрировал?

— Ничего подобного… Просто однажды не пришел, и никто в квартале его больше не видел…

— В полицию о его исчезновении заявляли?

— Не знаю, сделала ли это его жена… Она редко заходила к нему сюда в течение дня… Заглядывала иногда, если оказывалась поблизости… А вот дочка — да, чуть ли не каждый день… Прибегала поцеловать его…

Они жили не здесь, а неподалеку, на улице Коленкур.

Номер дома не знаю, но это рядом с красильней…

— Вы потом видели его жену?

— Довольно часто, возле тележек продавцов овощей…

Она продолжает покупать продукты на улице Лепик…

Волосы у нее поседели, и сама она очень исхудала, а тогда была пухленькой…

— Вы с ней не разговаривали?

— Пару-тройку раз она смотрела на меня, но, похоже, не узнала…

— Давно вы видели ее в последний раз?

— Много месяцев назад… Может, с год…

— А девочку? Ей сейчас должно быть лет двадцать восемь…

— Мне говорили, уж не помню кто, что она вышла замуж и у нее дети…

— Она живет на Монмартре?

— Вроде бы. Но где — не знаю.

— Можно мне заглянуть в мастерскую?

— Идите по коридору, и выйдете во двор. Месье Бенуа, слесарь, сейчас работает…

Бенуа оказался очень приветливым мужчиной лет тридцати.

— Чем могу вам помочь?

Мегрэ показал ему удостоверение.

— Полагаю, вы пришли из-за того типа, которого убили тремя выстрелами в грудь?.. Сегодня утром об этом говорили в бистро, где я пропускаю по утрам стаканчик.

— Вы были с ним знакомы?

— Конечно нет. Мне было десять лет, когда он исчез отсюда… Его место занял обойщик, который тут проработал лет пятнадцать. Он был уже немолод и решил закончить свои дни в деревне. Тогда я и снял эту мастерскую.

— Никто никогда не приходил спросить вас о Марселе Вивьене?

— Никто… Но со вчерашнего дня старики на улице только о нем и говорят… Сегодня утром, когда я завтракал в бистро, наслушался… Старики и люди среднего возраста помнят его и не понимают, как он стал клошаром. Кажется, он был красивым мужчиной, высоким и сильным, имел хорошую профессию, очень неплохо зарабатывал. И вдруг внезапно исчез, никому ничего не сказав…

— Даже жене?

— Говорят, будто нет… Не знаю, правда это или как…

Что слышал, то и повторяю… Вроде бы после его исчезновения прошло несколько дней, чуть ли не неделя, прежде чем она пришла сюда узнать, что к чему… Это все, что мне известно, а если вы хотите узнать о нем побольше, вам достаточно зайти в ближайшее бистро…

— Благодарю вас…

Вместе с Торрансом он вернулся на улицу Лепик.

Личность убитого у рынка была практически установлена. Оба вошли в соседний маленький бар и с первого же взгляда поняли, что у старомодной стойки собрались лишь завсегдатаи.

— Что желаете?

— Пива.

— Мне тоже, — сказал Торранс.

Здесь приятно пахло овощами и фруктами, аромат которых доносился с тележек, выстроившихся вдоль тротуара.

Хозяин подал им заказ:

— Вы, часом, не комиссар Мегрэ?

— Он самый.

— Вы небось пришли из-за того малого, чье фото напечатали во вчерашних дневных газетах?..

Теперь все смотрели на них, и вопрос заключался в том, кто из посетителей начнет рассказывать первым.

Первым заговорил могучий мужчина с огромными ручищами, в белом фартуке, заляпанном кровью, — мясник.

— Кто вам сказал, что он не смылся с какой-нибудь молоденькой девицей, а когда она его бросила, у него не хватило мужества вернуться к благоверной? Лет десять назад у меня работал один приказчик. Самый спокойный парень на земле. И вдруг в один прекрасный день исчез, ни слова не говоря. Удрал с восемнадцатилетней девкой.

Ему тогда было сорок пять. Через два года его след обнаружился в Страсбурге, на бирже труда…

Остальные одобрительно кивали. Это было бистро в стиле простонародных кварталов. Большинство присутствующих были ремесленниками, мелкими торговцами, пенсионерами, зашедшими пропустить утром стаканчик.

— Кто-нибудь видел его после исчезновения?

Все стали переглядываться.

Тощий мужичонка в кожаном фартуке выразил общее мнение:

— Он был не такой дурак, чтобы возвращаться в этот квартал.

— Вы знали его жену?

— Нет. Я даже не знаю, где он жил. Встречал его только здесь, когда он заходил выпить кофе… Он был неразговорчив…

— Хотите сказать, что он задавался?

— Не задавался, но поболтать не любил.

Мегрэ пил пиво. Первый стакан за день. Он их считал. Когда в следующий раз увидится с Пардоном, не без гордости назовет цифры. Правда, в плане курения результаты были менее блестящими, он выкуривал за день столько же трубок, сколько и раньше. Нельзя же лишить его всех радостей жизни под предлогом, что ему скоро пятьдесят пять.

— А я, кажется, раз встретил его на улице Коссонри.

Волосы совершенно седые и одет как нищий. Я еще подумал, что это не может быть он, и пошел дальше… — сказал старичок, пивший аперитив, модный лет сорок назад, который теперь никто уже не заказывал.

— Как давно это было?

— Месяца три назад… Даже больше, потому что весна в этом году запоздала, а было еще холодно.

— Благодарю вас, господа.

— Не за что. К вашим услугам. Надеюсь, вы поймаете ту сволочь, что его продырявила.

Мегрэ и Торранс пошли в направлении улицы Коленкур. Неужели им придется стучать в каждую дверь, опрашивать всех консьержек, чтобы найти жену Вивьена, если, конечно, та все еще жила в этом квартале?

У Мегрэ не хватило на это мужества в такую жару, и он взял курс на комиссариат, расположенный на улице Ламбер.

Когда-то он знавал человека, исчезнувшего при таких же обстоятельствах, как краснодеревщик, но трудно было установить, по тем же причинам или нет. Это был процветающий парижский промышленник без видимых проблем. Чуть за пятьдесят, жена, двое детей. Сыну двадцать один год, студент университета. Дочь на три года моложе, о которой никто не говорил ничего плохого.

Однажды утром он в обычное время отправился на свой завод в Леваллуа, сам управляя машиной. И исчез на много лет.

Машину обнаружили неподалеку от улицы Тампль.

Никто не слышал, чтобы у него была любовница. Врач утверждал, что он не болел никакой серьезной болезнью и мог прожить еще долго.

Полиция искала всюду, кроме того места, где тот человек находился. А он решил стать клошаром. Продал одежду старьевщику на улице Блан-Манто и сменил ее на лохмотья. С того же момента он перестал бриться.

Через три года один из поставщиков его предприятия узнал его в Ницце, заросшего бородой и торговавшего газетами на террасах кафе. Поставщик счел необходимым сообщать об этом в полицию и позвонить его жене.

Но когда город прочесали, его не нашли. Мегрэ часто вспоминал этот случай.

— Я бы посоветовал вам, мадам, прекратить поиски.

Теперь у вас есть доказательства, что он жив. Он выбрал ту жизнь, которая ему нравилась…

— Вы хотите сказать, что он намеренно стал клошаром?

Она не поняла. Исчезнувший сохранил удостоверение личности, и родственников известили, когда он умер через пятнадцать лет в еще существовавшем в то время старом квартале Марселя…

— Привет, Дюбуа, — поздоровался Мегрэ с дежурным сержантом, сидевшим за стойкой.

Каким-то чудом или из-за сезона отпусков комиссариат был пуст.

— Патрон только что вышел, но он скоро вернется.

— Я пришел не к нему. Просто хотел попросить вас просмотреть регистрационные книги и сказать мне, живет ли еще в квартале некая мадам Вивьен, мадам Марсель Вивьен…

— Ее последнее местожительство вам известно?

— Улица Коленкур, но номер дома не знаю.

— Сведения свежие?

— Нет. Это ее адрес двадцатилетней давности.

Ажан просмотрел несколько толстых книг в черных переплетах, водя пальцем вдоль некоторых страниц.