Жорж Сименон - Черный шар Страница 6

Тут можно читать бесплатно Жорж Сименон - Черный шар. Жанр: Детективы и Триллеры / Классический детектив, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Жорж Сименон - Черный шар читать онлайн бесплатно

Жорж Сименон - Черный шар - читать книгу онлайн бесплатно, автор Жорж Сименон

Этой публикой был он сам, глядевший словно со стороны, как благодаря ему приходит в движение управляемая им машина, которая, в свою очередь, всего лишь часть еще более сложной машины.

На самом-то деле основатель фирмы Арчибалд Ферфакс, чей портрет украшает все филиалы, — старик с белоснежными бакенбардами, в наглухо застегнутом сюртуке, — сколотил себе состояние просто на том, что одним из первых стал торговать в расчете на массового покупателя и сумел снизить цены по сравнению с мелкими лавочниками. Всюду, где позволяли условия, он открывал новые магазины и назначал управляющих, которые получали продовольственные товары из центральных складов.

Для своего времени это было примечательное и удачное начинание. Но после того, как дети, а затем и внуки старого Ферфакса привели фирму на грань разорения, дело взял в свои руки и повел новым курсом Шварц; вот тогда-то и началась настоящая работа.

О том, чтобы продать кому угодно что угодно, давно уже нет речи, и специалисты ежедневно изучают отчеты, составляемые для них такими, как Хиггинс. А его, Хиггинса, чуть не ежечасно информируют о малейших колебаниях спроса, о мельчайших изменениях во вкусах покупателей.

По дорогам непрерывно снуют грузовики, нередко их маршруты меняются простым телефонным звонком, в сотне с лишним филиалов на полках вместо распроданных товаров мгновенно появляются новые, и этот не знающий перебоев механизм никогда не портится.

На столе Хиггинса ждали вчерашние чеки — розовые, зеленые и голубые. Дырочки, пробитые кассовыми аппаратами, имели для него скрытый смысл.

— Алло! Бюро в Хартфорде, пожалуйста.

Он снова был самим собой, ему вернули любимую игрушку, которая для него дороже, чем электрическая железная дорога для ребенка, и черты его лица понемногу разглаживались, взгляд обретал значительность.

Продолжая говорить по телефону, Хиггинс видел через стекло своего кабинета весь магазин, входящих и выходящих покупателей, три безостановочно работающие кассы, целлофановые мешочки с овощами на белых мраморных полках, огромные подносы с мясом в мясном отделе, где на каждом бифштексе или отбивной красовались этикетки с ценами, груды разноцветных консервных банок, хлебный отдел, молочный отдел с пятьюдесятью двумя сортами сыра.

— Алло! На проводе Уильямсон.

Свою фамилию он не называл: это так же не нужно, как на военной службе. Хиггинс не счел бы за обиду представиться по-армейски: «Говорит пост двести тридцать три».

Он участвовал в войне, но в тыловых частях, и служба оказалась для него, в сущности, продолжением мирной жизни. Он искренне рвался в бой, мечтал попасть туда, где дрались другие, — на Филиппины, в Северную Африку, в Италию.

Вместо этого его в звании сержанта отправили инструктором в лагерь — сперва в Вирджинию, потом в Южную Англию.

Может быть, ему не прощают именно этого? Мысль словно обожгла его — такое никогда не приходило ему в голову. Хиггинс вспыхнул: опять несправедливость! Он четыре раза просился в действующую армию; четыре раза ему отвечали, что он принесет больше пользы на своем посту. За несколько дней до высадки в Нормандии Хиггинс был ранен, но не в бою — просто рядом с лагерем взорвалась «фау-2».

Его тогда представили к награде вместе с тремя другими пострадавшими при взрыве, а того, который погиб, наградили посмертно. Хиггинсу нечего стыдиться за свои военные годы: и тогда он делал все, что мог. Он не напрашивался в Легион — его туда пригласили, потом назначили секретарем, а в прошлом году, в день Памяти павших[3], даже доверили нести знамя на параде.

Неужели и это могло вызвать злобу против него?

Неужели из-за этого кто-то положил ему вчера черный шар? Если так, то удар мог исходить от Олсена: он потерял на войне двух сыновей и злобится на всех, кто вернулся живым.

— Алло, Хартфорд? На проводе Уильямсон. Я насчет грузовика номер двадцать два, который…

Прямо перед собой, за стеклом, он видел м-с Роджерс, жену доктора, хрупкую белокурую женщину с мелкими чертами лица. Сняв перчатку, она осторожно пробовала на ощупь цыплят.

Внезапно у края тротуара затормозил огромный желтый фургон, и в магазине сразу стало темнее. Хиггинс бросил в трубку:

— Грузовик номер двадцать два прибыл.

Глава 3

Около десяти он увидел через стекло своей конторки, что посреди мясного отдела стоит Нора. Она не смотрела на мужа. Обычно, когда Нора приходила за покупками, они избегали общаться, — не приведи Бог, скажут, что ее обслуживают лучше других.

Она уже заметно располнела, лицо у нее вытянулось и поблекло, как перед рождением Дейва. Соседка тогда еще предсказала, что, значит, родится мальчик. А вот когда жена ждала Арчи, черты лица у нее ни капли не изменились, напротив, никогда раньше она не выглядела такой юной и привлекательной. Теперь-то, когда у них уже четверо, совершенно все равно, кто родится — мальчик или девочка. Хиггинсу казалось, что Нора, не в пример большинству женщин, вот уже двадцать лет ничуть не меняется. Она не огрубела, в отличие от всех этих покупательниц, которые на пятом десятке становятся совсем уж мужеподобными.

Узнать бы — счастлива ли она? Сумел ли он дать ей хоть немного счастья? Она ни на что не жалуется. Но Хиггинс никогда не видел жену такой веселой, как в юности, до ее поездки в Нью-Йорк. Впрочем, разве не то же происходит со всеми женщинами, да и мужчинами? Мучило, или, во всяком случае, задевало его другое — когда Hope жилось весело, он был для нее ничем; постоянная озабоченность пришла к ней после того, как они поженились.

В полдень, как раз когда он, стоя у витрины, говорил с представителем поставщика, мимо проехала Флоренс.

Девушка спешила домой на обед. Она держалась очень прямо за рулем сверкавшего на солнце велосипеда, и волосы цвета красного дерева развевались у нее за спиной.

Интересно, считают ли ее парни хорошенькой? Находятся ли охотники за ней поухаживать? Флоренс не хватает очарования и бойкости, которые в молодости переполняли ее мать.

Прохожие не оборачиваются ей вслед, как когда-то — Hope. Каждый из детей чертами напоминает мать, но их портят слишком широкие отцовские плечи, и у всех, особенно у Флоренс, голова непропорционально большая, шея толстая.

Остальные служащие банка и других учреждений на Мейн-стрит ограничиваются в полдень бутербродом с чашкой кофе у Фреда, в семейном кафе неподалеку от кинотеатра. А Флоренс, хотя перерыв и невелик, почти каждый день ухитряется попасть к обеду домой, и за стол они садятся втроем — одни взрослые, потому что мальчишек кормят в школе, а Изабеллу в детском саду.

Поговорив с представителем, который все еще не терял надежды пропустить с ним по стаканчику, Хиггинс направился к машине, оставленной позади магазина.

Мысли его по-прежнему были заняты Флоренс. Он вообще часто о ней думал, чаще, чем о других детях. И не потому, что она старшая, а потому, что с остальными все гораздо проще.

Флоренс была не старше, чем сейчас Изабелла, а Хиггинс уже чувствовал, что не понимает дочку. Теперь же дошло до того, что он порой стесняется ее, словно чужой.

Как-то он спросил Нору:

— Тебе не кажется, что Флоренс скуповата?

— Я думаю, это не скупость. Девочка вбила себе в голову какой-то план и будет из кожи лезть, а своего добьется.

Похоже, Нора в курсе дела. Видимо, женщины всегда находят общий язык.

Уже лет в двенадцать Флоренс после уроков ходила по соседству сидеть с детьми. Платили ей, кажется, пятьдесят центов в час. Но, в отличие от других девочек, ее не соблазняли ни сливочное мороженое, ни игрушки, ни разная дребедень. Заработанные деньги она откладывала, и теперь у нее собственный счет в банке, причем сумма его не известна никому из домашних.

С тех пор как Флоренс пошла работать, все, что она получает, родители оставляют в ее распоряжении — на одежду и мелкие расходы. Но девушка явно экономит на тряпках, хотя всегда выглядит прилично одетой.

Хиггинс думал, что, окончив среднюю школу, она захочет работать в Нью-Йорке или Хартфорде, как большинство ее сверстниц. Флоренс держалась дома настолько отчужденно, что для отца так и осталось загадкой, почему она не уехала. Неужели все дело в том, что здесь она прилично зарабатывает, да еще экономит на квартире и еде, а в чужом городе это влетело бы ей в немалые деньги? Может быть, и так.

Он пробовал говорить о дочери с Норой, но та лишь пожимала плечами:

— Поживем — увидим.

Кое-чего жена не знала, и непонятная стыдливость мешала Хиггинсу поделиться с ней своими мыслями.

Между тем именно это больше всего смущало его в отношениях со старшей дочерью. То же самое начинает вставать между ним и Изабеллой, только еще более смутно.

С мальчиками все ясно: он — отец. Нора — мать, в отношениях — полная определенность.

А Флоренс не просто смотрит на отца, а судит его, и нередко Хиггинс приходит в такое замешательство, что не выдерживает взгляда дочери.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.