Агата Кристи - Отравленное перо Страница 7

Когда мы прибыли, Элси Холлэнд, гувернантка, разыскивала недостающие метки для бриджа на роскошном письменном столе. Она скользила по полу так же божественно, как и прежде. Лишь бы только не зазвучал ее голос! Так уж суждено, как это ни досадно, что совершенная красота форм по сути бессмысленна. Теперь я обратил внимание только на ее слишком чистые и необыкновенно широкие белые зубы и на то, что при улыбке у нее обнажались десны. К несчастью, она оказалась болтушкой.

- Это те самые, миссис Симмингтон? Так глупо с моей стороны, что я не запомнила, куда мы их убрали в прошлый раз. Боюсь, что это моя вина. Я держала их в руке, и тут Брайан закричал, что у него что-то случилось с машиной, я выбежала, и так одно за другим, и по рассеянности я куда-то их засунула. Это совсем не те, я теперь вижу, те были по краям желтые. Мне заказать Эгнес чай на пять часов? Я уведу детей на прогулку, так что здесь не будет шума.

Прелестная добрая девушка. Я поймал взгляд Джоанны. Она улыбалась. Я холодно посмотрел на нее. Джоанна всегда знает, что у меня на уме, черт её побери!

Мы сели за бридж. Скоро я выяснил для себя статус игрока в бридж, которым обладал каждый житель Лимстока. Миссис Симмингтон оказалась прекрасным игроком и была всецело предана игре. Как многие недалекие женщины, она была не глупа и обладала определенной природной хитростью. Ее муж был неплохим игроком, но слишком осторожным. Мистер Пай мог бы именоваться блестящим: он имел сверхъестественное чутье. Мы с Джоанной, так как партия разыгрывалась в нашу честь, играли за столом с миссис Симмингтон и мистером Паем. В задачу мистера Симмингтона входило подлить масла в разбушевавшиеся воды и, используя такт, объединить оставшихся трех игроков за своим столом. Полковник Эпплтон, как я уже сказал, предпочитал смелую игру. Маленькая мисс Бартон была без преувеличения худшим игроком из всех, какие мне попадались, и при этом всегда была исключительно довольна собой. Она была вынуждена следить за ходом игры, но имела самые дикие представления о своих возможностях, никогда не знала счета, постоянно делала ошибки, была совершенно неспособна сосчитать козыри и часто забывала их масть. Игра Эми Гриффит могла быть определена ее собственными словами: «Я люблю хорошую игру в бридж, без всякой чепухи, и не принимаю всех этих пустых условностей. В конце концов это всего лишь игра».

Отсюда следовало, что у хозяина дома была нелегкая задача.

Действо протекало, однако, совершенно мирно, временами проявлял рассеянность полковник Эпплтон, устремлявший взгляды на Джоанну.

Чай был накрыт в столовой, за большим столом. Когда мы заканчивали, вбежали два разгоряченных и возбужденныx мальчика. Миссис Симмингтон просияла от материнской гордости так же, как и ее муж.

Потом, когда мы уже завершали чаепитие, над моей тарелкой появилась тень. Я обернулся и увидел Меган, стоявшую в дверях.

- О, вот и Меган! - произнесла ее мать.

Девушка вошла, обменял ась со всеми неуклюжими рукопожатиями, абсолютно лишенными грации.

- Боюсь, что я забыла про твой чай, дорогая, - сказала миссис Симмингтон. - Мисс Холлэнд и мальчики пошли к себе, так что сегодня нет детского чаепития. Я совсем забыла, что тебя не было с ними.

Меган кивнула.

- Хорошо. Я пойду в кухню.

Она выскользнула из комнаты. Одета она была как обычно, и на обеих пятках светились дырки.

Миссис Симмингтон сказала с несколько виноватой улыбкой:

- Бедная моя Меган! Она в таком нескладном возрасте. Девушки после окончания школы всегда застенчивы и неуклюжи.

Я видел, как Джоанна резко откинула голову, что было у нее воинственным жестом.

- Но ведь Меган уже двадцать лет, не так ли? - сказала она.

- О, да! Это так. Но она слишком инфантильна для своего возраста. Сущий ребенок. Это хорошо, я думаю, когда девушки не взрослеют слишком рано. - Она улыбнулась. - Я надеюсь, все матери мечтают, чтобы их дети всегда оставались малышами.

- Я не могу этого понять, - заметила Джоанна. - В конце концов, это довольно неудобно, если ребенок остается в умственном отношении на уровне шести лет, а тело его растет.

- О, вам не следует понимать это так буквально, мисс Бэртон, - сказала миссис Симмингтон.

Что касается меня, то в этот момент я был явно не на стороне миссис Симмингтон. Это анемичное, хрупкое, блеклое создание скрывало, подумал я, свою эгоистичную и хищную натуру. Она заговорила, и я почувствовал к ней еще большую антипатию:

- Бедная моя Меган! Боюсь, что она довольно трудный ребенок. Я старалась найти для нее какое-то занятие. Думаю, что некоторые профессии можно приобрести заочно. дизайн, шитьё. Она могла бы попробовать освоить стенографию и машинопись.

Красный огонек все еще горел в глазах Джоанны. Когда мы снова сели за стол для бриджа, она сказала:

- Я полагаю, что ей следует посещать вечеринки или что-то в этом роде. Вы собираетесь давать ей уроки танцев?

Миссис Симмингтон казалась изумленной.

- Ах, нет, у нас здесь это не принято.

- Понятно. Ну, тогда теннис и прочее.

- Наш теннисный корт не работает уже много лет. Ни Ричард, ни я не играем. Я думаю, потом, когда мальчики подрастут… О, Меган может найти массу занятий. Вы знаете, она обожает бездельничать. Минутку, я сдала карты? Два козыря…

Когда мы возвращались домой, Джоанна сказала, яростно нажимая на педаль акселератора, так что машина прыгнула вперед:

- Мне ужасно жаль эту девушку.

- Меган?

- Да. Мать ее не любит.

- Ну, Джоанна, уж не до того!

- Да, это так и есть. Многие матери не любят своих детей. Мне кажется, Меган мешает в этом доме. Она разрушает гнездышко Симмингтонов. Без нее было бы полное единение, а это самое страшное ощущение для чувствительной натуры. А она чувствительна…

- Да, - сказал я. - Я тоже так думаю.

Я замолчал. Вдруг Джоанна ехидно хихикнула:

- Тебе не повезло с гувернанткой?

- Не понимаю, что ты имеешь в виду, - сказал я с достоинством.

- Не говори глупости. Мужская печаль была написана на твоем лице всякий раз, как ты на нее смотрел. Я с тобой согласна. Это пустой номер.

- Я не знаю, о чем ты говоришь.

- Но в то же время я была в восторге. Это первый признак возвращения к жизни. Я очень беспокоилась за тебя в больнице. Ты даже ни разу не взглянул на эту невероятно хорошенькую няню, которая за тобой ухаживала. Очаровательная кокетка, прямо подарок всевышнего больному мужчине.

- Я нахожу твои разговоры, Джоанна, весьма низменными.

Сестра продолжала, не обращая ни малейшего внимания на мои реплики.

- Я испытала такое облегчение, когда увидела, что тебя еще привлекают хорошенькие юбки. На вид она очень недурна. Но что это за дар, который у одних женщин есть, а у других нет? Что делает женщину, даже если она произносит всего-навсего два слова - «отвратительная погода» - столь неотразимой, что любой мужчина тут же желает с ней познакомиться и побеседовать о погоде? Мне кажется, провидение постоянно допускает ошибки, распределяя свои дары. Лицо и фигура Афродиты требуют такого же темперамента. Но возникает какая-то путаница, и темперамент Афродиты достается какому-нибудь маленькому невыразительному созданию, и тогда все женщины бесятся и говорят: «Я просто не понимаю, что в ней находят мужчины. Ее нельзя назвать даже хорошенькой».

- Ты наконец закончила, Джоанна?

- Да, но ты со мной согласен, не так ли?

Я усмехнулся.

- Признаю, что был разочарован.

- Не вижу, кто бы еще здесь мог тебе подойти. Ты в конце концов выберешь Эми Гриффит.

- Избави боже! - воскликнул я.

- Между прочим, она довольно хорошенькая.

- Мне она чересчур напоминает амазонку.

- Кажется, она вполне довольна жизнью, - заметила Джоанна. - И до отвращения бодра, правда? Я бы не удивилась, если б узнала, что она каждый день принимает холодную ванну.

- А как ты собираешься устроить собственные дела? - поинтересовался я.

- Я?

- Да. Насколько я тебя знаю, тебе здесь понадобятся некоторые развлечения.

- Кто сейчас говорит пошлости? Кстати, ты забыл о Поле. - Джоанна испустила красноречивый вздох. - Я не смогу забыть его так скоро, как тебе хочется.

- Через десять дней ты будешь говорить: «Поль? Кто такой Поль? Я никогда не знала никакого Поля».

- Ты считаешь, что я совершенно ветрена, - сказала Джоанна.

- Когда речь идет о людях типа Поля, я был бы рад, если бы ты такой стала.

- Ты его никогда не любил. Но в нем действительно чувствуется гениальность.

- Возможно, хотя я в этом сомневаюсь. Во всяком случае, насколько я осведомлен, гении обычно мало симпатичны. Ясно лишь, что здесь ты гениев не найдешь.

Джоанна на минуту задумалась, слегка склонив голову.

- Боюсь, что это так, - с сожалением сказала она.

- Тебе следует обратить внимание на Оуэна Гриффитa, - заметил я. - Это единственный свободный мужчина в окpyгe. Если не считать старого полковника Эпплтона. Он смотрел на тебя весь вечер, как голодная ищейка.