Жорж Сименон - Смерть Беллы Страница 7

— Чего бы ты хотел поесть? Сам понимаешь, в магазин я не ходила.

Она нарочно заговорила о еде. И она права. Им обоим стало как-то проще. С этой же целью она вытряхнула из пепельницы окурок толстой сигары, оставшийся после Района. От этих сигар в доме появился непривычный запах. Райен беспрерывно курил, время от времени вынимал сигару изо рта и удовлетворенно ее разглядывал, а им противно было видеть ее изжеванный липкий конец.

— Открыть банку говядины?

— Лучше сардины или что угодно, только холодное.

— С салатом?

— Можно и с салатом.

На Спенсера навалилась запоздалая усталость. Появилось ощущение, быть может обманчивое, будто он вернулся из далекого путешествия. Разумеется, это еще не конец! Власти наверняка еще будут приезжать и приезжать, многое еще осталось непроясненным. И все же утешительно сознавать, что он с честью выдержал допрос, учиненный Райеном. Не об этом ли думают молча они оба?

Недавно, когда его позвали, он разволновался, увидев, что Кристина притворила за собой дверь кухни. Он принялся ломать себе голову, зачем Кристина ушла из гостиной, как только он вошел; потом по лицу Билла Райена он понял, что она действовала по его указаниям.

Эта пустячная подробность придала всему их разговору некий новый смысл, да это уже был и не разговор. Не зря же Спенсера стали величать «мистером Эшби»! Райен нарочно пустил в ход все уловки, к каким прибегают во время перекрестных допросов: вытаскивал из кармана носовой платок и тщательно его разворачивал, прежде чем погрузить в него нос, или так сосредоточенно затягивался сигарой, словно задумывался над важной уликой.

Присутствие начальника полиции подогревало в нем желание оказаться на высоте, а мисс Меллер, на которую он время от времени косился, служила ему публикой.

— Не буду просить секретаршу перечесть вам то, что вы только что заявили. Полагаю, вы все это помните и не станете отрицать. Вчера вечером вы спустились к себе в кабинет, чтобы проверить работы своих учеников, на вас был в это время коричневый костюм, в который вы одеты и сейчас.

О костюме при Эшби еще разговора не было. Значит, это уточнение внесла жена.

— Окончив проверку, вы вернулись наверх, зашли к себе в спальню и переоделись. Вы надели именно эти брюки?

— Мистер Холлоуэй, будьте добры… — обратился к шефу полиции Райен, глядя поверх головы Спенсера.

Тот приблизился, словно секретарь суда; в руках у него были брюки и рубашка.

— Вы их узнаете, мистер Эшби?

— Да.

— Значит, в этой самой одежде вы спустились вниз и оставались в ней, когда пришла мисс Шерман?

— Когда я заметил ее на пороге моего кабинета, я был в этой одежде.

— Можете идти, мистер Холлоуэй.

Видимо, они обо всем договорились заранее; вместо того чтобы сесть на прежнее место, начальник полиции надел пальто, натянул толстые вязаные перчатки и направился к двери, прихватив с собой одежду, которую только что предъявлял Спенсеру.

— Не обращайте внимания, мистер Эшби. Простая формальность. Теперь я просил бы вас подумать, призвать на помощь память, взвесить все «за» и «против» и отвечать мне чистосердечно, по совести, не упуская из виду, что вам придется повторить свои показания под присягой. — Он был сам доволен этой фразой; Спенсер перевел на Райена взгляд, против его воли упиравшийся в белые ноги секретарши. — Убеждены ли вы, что за прошедшую ночь ни разу не вошли ни в какое иное помещение помимо тех, которые вы нам указали, а именно вашего кабинета, вашей спальни, вашей ванной, кухни и, разумеется, этой гостиной, через которую нам надо было проходить?

— Я в этом уверен.

Между прочим, когда тебя так допрашивают, начинаешь и в самом деле сомневаться, так ли ты во всем уверен.

— Быть может, вы предпочитаете получить время на размышления?

— Это излишне.

— В таком случае объясните мне, мистер Эшби, каким образом получилось, что мы располагаем вещественным доказательством вашего присутствия, правда не в спальне мисс Шерман, зато у нее в ванной? Поскольку дом этот — ваш, у меня нет надобности напоминать вам, что проникнуть в эту ванную можно только через ее спальню. Слушаю вас.

В этот момент Спенсер и впрямь оглянулся по сторонам в поисках поддержки, и ему захотелось увидеть такое знакомое, чуточку полнокровное лицо Кристины. Он понимал, почему Райен позаботился о том, чтобы ее спровадить. Их подозрения зашли уже куда дальше, чем он предполагал.

— Я не входил к ней в спальню, — пробормотал он, утирая лоб.

— Ив ванную?

— В ванную — тем более.

— Простите за настойчивость, но у меня есть веские основания предполагать противное.

— К сожалению, вынужден повторить: я не был у нее в спальне.

Эшби повысил голос, чувствуя, что вот-вот заговорит еще громче и, того гляди, перестанет держать себя в руках. Тут он снова подумал о Кристине и справился с собой. Подлец Райен — теперь Спенсеру было ясно, что он подлец, — напустил на себя покровительственный вид.

— Говоря с таким человеком, как вы, Эшби, я могу обойтись без долгих объяснений. Приезжали эксперты.

В углу ванной, в довольно широкой щели между двух плиток, они нашли следы опилок, по всей видимости идентичных тем, что обнаружены у вас в мастерской и на ваших фланелевых брюках.

Райен замолчал и нарочито внимательно уставился на свою сигару. Следующие пять минут были для Эшби ужасны. Не то чтобы ему стало страшно в буквальном смысле слова. Он знал, что невиновен, убежден был, что сумеет это доказать. Но коронеру он должен был ответить сразу, и это вынуждало, просто обязывало его сразу найти решение задачи. А задача, хочешь не хочешь, и впрямь стояла перед ним. Он же не лунатик. Он уверен, что за весь вечер, за всю ночь ноги его не было в комнате У Беллы.

— Вы можете возразить, что, когда она заходила попрощаться с вами, на ее одежду попали частицы дерева от станка. Лейтенант Эверелл только что спустился с вами в мастерскую, постоял на том же месте, где вчера вечером находилась мисс Шерман, и попросил вас включить станок. Когда он вернулся, опилок на нем не было.

Позиция Эверелла разочаровала Спенсера; он заподозрил, что Райен нарочно затеял все это, чтобы отнять у него возможного союзника.

— Вы по-прежнему ничего не помните?

— Нет.

— В вашем распоряжении сколько угодно времени.

Эшби сидел в кресле у окна; размышляя, он поднял глаза. И опять заметил в доме напротив розовый пеньюар, который на этот раз не исчез. Более того, голова в окне слегка наклонилась, и на Спенсера пристально глянули два черных глаза. Он удивился: такого еще не бывало. Они с женой не поддерживали никаких отношений с Кацами. А сейчас он мог бы поклясться, что соседка словно пытается передать ему взглядом какую-то весть, объяснить что-то при помощи неуловимого знака.

Нет, скорее всего, ему показалось. Просто он перенапряжен. Негодяй Райен вытащил из кармана часы и держит их перед собой, словно на соревнованиях.

— Я забыл вам напомнить, мистер Эшби, что в любом случае, привлекут вас в качестве свидетеля или в качестве обвиняемого, ваше право — отвечать на вопросы не иначе как в присутствии адвоката.

— А кто я сейчас?

— Свидетель.

Спенсер усмехнулся: ему было противно. Потом глянул еще раз на окно Кацев и, словно стыдясь клянчить помощь у посторонних, пересел в другое кресло.

— Вспомнили?

— Нет.

— Признаете, что входили в ванную к девушке?

— Я не входил.

— Можете предложить какое-либо объяснение?

Внезапно Эшби чуть не расхохотался, охваченный чувством злобного торжества: он вспомнил, действительно вспомнил в тот самый миг, когда уже готов был оставить всякие попытки. Все оказалось до глупости просто!

— Вчера вечером я не входил в ванную к Белле, а вот позавчера входил. И на мне действительно были серые фланелевые брюки, потому что я работал у себя в мастерской, а в это время пришла жена и напомнила мне, что опять упала вешалка для полотенец. — Только теперь, задним числом, его прошиб холодный пот. — Она уже падала несколько раз. Я взял инструмент, сходил наверх и прибил ее на место.

— У вас есть подтверждения?

— Жена подтвердит.

Райен только покосился на дверь кухни, и Эшби, сразу все поняв, опять чуть не поддался растерянности. Взгляд Райена означал, что Кристина вполне могла слышать их разговор и не станет опровергать мужа. Кроме того, коронер мог бы возразить, что жена по закону имеет права не давать показания против мужа.

— Погодите, — начал Эшби, лихорадочно вскочив на ноги, словно школьник, который чувствует, как правильный ответ вертится у него на кончике языка. — Какой сегодня день? Среда. — Он заметался по комнате. — По средам, если не ошибаюсь, миссис Стерджис работает у миссис Кларк.

— Вы о чем?

— Я говорю о нашей прислуге. Она приходит к нам дважды в неделю, по понедельникам и пятницам. Я прибил вешалку на место позавчера, то есть в понедельник вечером. Миссис Стерджис наверняка заметила днем, что она упала. — Он снял трубку, набрал номер Кларков. — Простите за беспокойство, миссис Кларк. Элиза у вас? Не могли бы вы на минутку попросить ее к телефону?