Эрл Гарднер - Иллюзорная удача Страница 7

— Нет, не знаю, — сказал Мейсон. — Постановки необходимо финансировать, это же бизнес.

— Я знаю, знаю, но… Вы холостяк, не так ли, Мейсон?

— Да.

— В этом все дело, — сказал Уоррен, шагая по коридору по направлению к большой комнате, где ужин был уже в полном разгаре: мужские голоса стали немного громче, женский смех — чуть заливистей. — А теперь, если вы не возражаете, — продолжал Уоррен настойчиво, — до конца ужина я к вам больше не подойду.

— Где Баррингтон? — спросил Мейсон.

— Вон там, активно занят беседой с вашим секретарем, — пояснил Уоррен.

Мейсон увидел высокого, стройного мужчину примерно тридцати лет, который выглядел как модель для рекламы рубашек и воротничков: широкоплечий, с узкой талией, загорелый, выступающие скулы — полная уравновешенность и мужская сила.

— Я знал, что ему понравится Делла Стрит, — сказал Уоррен. — Посмотрите, как он увлечен ею.

Мейсон повернулся к Уоррену:

— Послушайте, Уоррен. Я не скажу, что мне это нравится. Я еще не пойму вашей игры, но совершенно очевидно, что вы пытаетесь использовать Деллу Стрит в качестве приманки для заключения сделки с Баррингтоном.

— Нет, нет, что вы, — торопливо сказал Уоррен. — Этот гамбит я использовал только для Джадсона Олни. Но я знаю, что Баррингтон влюбился в нее — и безнадежно. А теперь извините меня, Мейсон.

Уоррен повернулся и отошел.

Мейсон посмотрел на Баррингтона, который совершенно очевидно пытался оказать благоприятное впечатление на Деллу Стрит.

Затем к Мейсону подошла женщина со стаканом в руке и захотела узнать, что за волшебное средство есть у него, позволяющее выигрывать все дела. Через секунду к ней присоединились еще два человека, и вскоре Мейсон оказался в центре внимания собравшихся.

Глава IV

Ровно в десять часов Мейсон вызволил Деллу Стрит из группы мужчин, которые не скрывали своего восхищения ею, попрощался с хозяйкой и хозяином дома и с интересом наблюдал за затянувшимся расставанием Джадсона Олни с Деллой, который целовал ее в правую щеку.

— Сейчас, когда я нашел вас, — заявил он, — я не могу терять вас вновь. — Затем он добавил, подчеркивая каждое слово: — Я говорю это более чем серьезно, Делла!

Госпожа Уоррен заметила:

— Заявив о своих правах, следует постараться это «что-то» получить в свое распоряжение, иначе опять можно все потерять.

Олни ответил:

— Посмотрите!

Повернув голову, Мейсон поймал полный злобы взгляд, который был адресован Делле Стрит. Он знал, что фамилия молодой женщины с горящим взором Честер; кто-то называл ее Аделлой. В уме Мейсон решил расспросить о ней Деллу, когда они вернутся в офис.

Горас Уоррен тепло пожал руку Мейсону.

— Мы очень обязаны Джадсону Олни, — сказал он, — и мисс Стрит. Поверьте, это истинное удовольствие встретиться с вами, господин Мейсон, и я надеюсь, что мы еще увидимся.

Мейсон поклонился, поблагодарил его и, взяв Деллу под руку, удалился. Дойдя до автомобильной стоянки, он помог Делле сесть в машину и завел мотор.

Делла весело рассмеялась:

— У вас вид человека, встающего с кресла зубного врача!

Мейсон выруливал на дорожку.

— Я устал от никчемных разговоров, устал от бесполезного стояния и хождения от группы к группе. Я презираю женщин, которые намеренно заводят себя, а затем пытаются демонстрировать совиную мудрость.

— Была только одна такая, — сказала Делла, — остальные мне показались милыми людьми.

— Одной достаточно, — сказал Мейсон. — Она преследовала меня со стаканом спиртного в левой руке, а правой цеплялась за лацкан моего пиджака, как будто боялась, что я сбегу от нее. Кто та блондинка, которая смотрела на вас, как на какое-то насекомое?

— Это, — сказала Делла, — Аделла Честер. Она пришла с Джорджем Баррингтоном. Он познакомил нас. Почему-то она сразу же невзлюбила меня. И не только она. На ужине присутствовала еще одна женщина — Розали Харвей. Не знаю, заметили ли вы ее. Брюнетка с зелеными глазами была одета в…

— Я обратил на нее внимание, — прервал Деллу Мейсон. — Не связана ли она каким-либо образом с бизнесом?

— Она работает секретарем у Джадсона Олни, — сказала Делла. — Уже пять лет. Я думаю, она почувствовала неладное. Кроме того, сгорала от любопытства, но не решилась прямо задать вопросы.

— Да, — сказал Мейсон. — Найти причину враждебности двух этих женщин нетрудно. Баррингтон вовсю ухаживал за вами и не обращал внимания на женщину, которая пришла с ним. Вот причина такого поведения Аделлы Честер. После такого представления, которое Джадсон Олни разыграл после того, как он рассказал, что влюбился в вас на пароходе, нетрудно понять настроение его преданного секретаря, которая в течение многих лет втайне обожает его, но взамен ничего не получает.

— Не заметили ли вы какой-либо враждебности со стороны других лиц? Как вписался в общую картину Джадсон Олни?

— Он вел себя как менеджер большинства предприятий Гораса Уоррена, его правая рука.

— Очень молод для такой ответственной должности, не так ли?

— Все зависит от того, как на это посмотреть. Он знающий и толковый человек, поверьте мне. И он много размышляет.

— О чем?

— Например, о том, почему вы появились на ужине.

— Да, — заметил Перри Мейсон, — мне кажется, не так легко изменить мнение, что наше появление на ужине было случайным, особенно с учетом моего редкого участия в подобных мероприятиях. По какому случаю давался этот ужин Делла?

— Я не знаю. Мне кажется, они часто организуют подобные развлекательные мероприятия. На этот раз собрались разные люди. Баррингтон был приглашен по деловым соображениям. Часть гостей работает по фирме Уоррена. Пара семей — соседи. Другие, как мне показалось, являются членами бридж-клуба, к которому принадлежит госпожа Уоррен. Проведенное там время не доставило вам удовольствия, не так ли, шеф?

— Я честно заработал свои пятьсот долларов, — ответил Мейсон. — Не думайте, что я старый брюзга, Делла, но профессионал редко получает удовольствие от подобного мероприятия. Пять разных людей подходили ко мне и начинали ни к чему не обязывающий разговор о праве, о моей карьере и, наконец, рассказывали о своих собственных юридических проблемах, по которым они хотели бы посоветоваться со мной.

— Врач редко может присутствовать на каком-то мероприятии без того, чтобы люди не подходили к нему, не рассказывали о своих болячках и не просили его совета.

— Куда вы и Горас Уоррен ушли после разговора у бассейна? — спросила Делла. — Я пыталась следить за вами, но вы исчезли где-то в районе расположения душа.

— Через боковую дверь мы вошли в ванную комнату, — ответил Мейсон, — а из нее — в спальню Лорны Уоррен.

Брови Деллы в удивлении поднялись вверх.

— Уоррен хотел показать мне чемоданчик, в котором, по его словам, было 47 тысяч долларов и который его жена хранила в стенном шкафу.

— Вы видели этот чемоданчик? — спросила Делла.

— Да, видел, но в нем находились только газеты.

— Лорна уже передала деньги, которые у нее вымогали?

— Именно так думает Уоррен.

— А вы нет?

— Когда человек выплачивает выкуп, он отдает деньги, — сказал Мейсон. — В этом случае госпожа Уоррен, очевидно, положила бы чемоданчик на постель, открыла его, вынула 47 тысяч долларов, передала их вымогателю и поставила чемоданчик снова в шкаф.

— Когда достают деньги из чемоданчика, а затем заполняют его старыми газетами, чтобы сохранить вес, это похоже на работу взломщика.

— Боже, неужели эти 47 тысяч долларов украли?! — воскликнула Делла Стрит, переходя почти на шепот.

— Вот именно, — сказал Мейсон, — но дело гораздо сложнее. Если бы кто-то расставил ловушку для госпожи Уоррен, чтобы получить 47 тысяч долларов, и если она, придя, чтобы отдать деньги вымогателю, обнаружила бы в чемоданчике вместо денег кучу старых газет, была бы большая беда. Нельзя же удовлетворить аппетит шантажиста кучей старых газет.

— Конечно, нельзя, — сказала Делла Стрит. Замолчав, она представила картину: госпожа Уоррен, не зная, что деньги исчезли, открывает чемоданчик.

Через минуту Делла спросила:

— Кто же тогда мог взять деньги?

Мейсон ответил:

— Шантажист, зная, что для него приготовлены деньги наличными, мог пробраться в дом. Выкрасть деньги и затем требовать выплату.

— Что за мысль! — воскликнула Делла.

— Или, — продолжал Мейсон, — кто-то, не желающий, чтобы она передавала вымогателю эту сумму, мог взять деньги и положить в чемоданчик вместо них газеты.

— Кто-то не хотел, чтобы она отдавала деньги.

— Вот именно, — уточнил Мейсон.

— Но ведь этим человеком мог быть только ее муж! — воскликнула Делла.

Молчание Мейсона было многозначительным.