Джон Карр - Огонь, гори! Страница 8

«Вообще-то, — подумал он про себя, — если начать задаваться вопросом, кто я и что со мной происходит, я на верном пути к сумасшедшему дому».

К счастью — или к сожалению, — Чевиот отбросил прочь болезненные мысли. Молодой гвардейский офицер с одним капитанским эполетом и красными лампасами на узких черных панталонах вскинул голову и вмешался в разговор.

— В са-амом деле! — томно просюсюкал он высоким, скучающим тоном. — Потанцевать, что ли?

Томный офицер был строен, но притом высок и крепок. Внезапно схватив одного из своих товарищей за кружевное жабо, он оттолкнул его с пути и двинулся вперед.

Чевиот следил за его приближением, волосы у него на голове зашевелились. Он расправил плечи и перевел дух. Гвардейский офицер, который не собирался менять курс ради кого бы то ни было, врезался прямо в него на полном ходу — и тут же отскочил, словно наткнулся на скалу.

Фредди завопил от восторга. Гвардейский офицер не обрадовался.

— В чем дело? — протянул он тем же скучающим тоном. — Смотрите, куда идете, приятель! Кстати, кто вы такой?

Чевиот не удостоил его ответом.

Маргарет Ренфру, успевшая подняться на один пролет, бросала на Чевиота косые взгляды. Он обратился к ней:

— Будьте добры, мисс Ренфру, покажите дорогу.

— Я с вами разговариваю, приятель! — рявкнул гвардейский офицер, хватая Чевиота за левую руку.

— А я с вами не разговариваю, — ответил Чевиот, выворачиваясь и сбрасывая руку приставалы. — Думаю, в этом нет необходимости.

Длинное лицо капитана Хогбена под черными усиками-перышками и баками сделалось алым, как его мундир. Потом он побледнел, как смерть.

— Господи! — прошептал он, начиная стаскивать перчатку с правой руки. — Господи!

Четверо друзей тут же с хохотом и криками накинулись на него и потащили наверх; капитан брыкался и вырывался.

— Держи себя в руках, Хогбен!

— Ты ведь не вызовешь на дуэль лучшего стрелка в городе? Куда тебе!

— Хогбен, тебя ждет Изабелла! Она сохнет по тебе, гуляка! Клубок подвыпивших друзей ударился о стену рядом с мисс Ренфру; та в ярости отшатнулась. Молодые люди заковыляли дальше, вверх по лестнице. Чевиот поймал на себе долгий злобный взгляд гвардейского офицера; черные волосы его развевались, лицо склонилось над перилами.

— Я тебе это припомню, — пригрозил он.

Молодой человек по имени Фредди, приятельски подмигнув Флоре и Чевиоту, с трудом побрел следом. Фалды фраков молодых людей развевались и хлопали, когда они с радостными возгласами и улюлюканьем гнались за своей жертвой. Миг — и они скрылись из вида.

Маргарет Ренфру дернула плечом.

— Молокососы, — равнодушно проговорила она. — Какие они скучные! Нет, мне подавайте человека постарше и поопытнее!

Теперь она не смотрела на Чевиота. Ее взгляд, загадочный и непостижимый, был направлен куда-то поверх его плеча.

Наконец она развернулась и начала осторожно подниматься по лестнице.

Если Флора и сердилась, то никак не показала своего гнева. Чевиот чувствовал исходящие от нее смущение, неуверенность, даже страх.

— Ты терпеть не можешь добрых советов, — тихо произнесла она. — Но прошу тебя, будь осторожен в одном.

— В чем?

— Умоляю, не ссорься с капитаном Хогбеном.

— Вот как?

— Не дразни его и не шути с ним… Всем известно, что он нечестно играет. Отчего-то мне кажется, что он принесет тебе горе.

— Как ты меня пугаешь!

— Джек!

— Я сказал только: «Как ты меня пугаешь».

Флора стиснула руки в меховой муфте.

— И еще… ты был не слишком-то радушен с бедным Фредди Деббитом.

Чевиот остановился, дойдя почти до верхней ступеньки, и снова приложил ладони ко лбу. Его голос звучал чуточку громче, чем голос Флоры:

— Флора, сколько раз можно просить у тебя прощения? Сегодня я просто не в себе.

— Думаешь, я ничего не заметила? Ведь я только и стараюсь тебе помочь! — Она снова замолчала, смутившись. Казалось, ее мысли унеслись куда-то далеко. — У Фредди, бедняжки, нет ни гроша за душой, хоть он и сын лорда Лоустоффа. Но он обожает тебя; за это я его и люблю. Пусть он обижает леди Корк, когда вышучивает ее и сочиняет о ней небылицы…

— Небылицы? Что за небылицы?

— Да так, фантазии. О ворах — раз уж тебя так беспокоит ее проклятый птичий корм.

— Флора, что такое? Ну-ка рассказывай!

— Фредди уверяет всех, будто какой-то злоумышленник хочет украсть любимого попугая леди Корк, который курит сигары. А еще Фредди говорит, что он бы не стал утруждать себя, взламывая замок ее шкатулки; он просто унес бы ее с собой.

— Вот оно как! — Чевиот прищелкнул пальцами. — Вот, значит, как!

Они дошли до верхней площадки и оказались в просторной, ярко освещенной галерее. Чевиот отвлекся от разговора и принялся с интересом озираться по сторонам.

Галерея была оформлена в китайском стиле, бывшем в моде сорок лет назад; в 1829 же году обстановка выглядела чуточку старомодной. Стенные панели, покрытые черным лаком и расписанные золотыми драконами, сверкали при свете масляных ламп под кружевными шелковыми абажурами на фарфоровых, полых ножках. Лампы стояли на маленьких низких столиках черного тика. В простенках между столиками с обеих сторон располагались резные тиковые стулья.

Оглянувшись, Чевиот увидел, что слева, сзади от него, находятся закрытые двойные двери, выкрашенные яркой оранжевой краской и расписанные золотыми узорами. За ними, очевидно, была бальная зала; оттуда доносились гул голосов и бренчание настраиваемых скрипок.

Все остальные двери здесь были также оранжевые с золотом. Они отчетливо выделялись на фоне черных лакированных стен. Вторые двойные двери находились в противоположном конце галереи. Справа, довольно далеко друг от друга, в галерею выходили еще две одинарные двери, расписанные так же. Тусклый ковер испещрили грязные следы.

— Мистер Чевиот!

Но Чевиот разглядывал птичьи клетки.

— Мистер Чевиот! — снова позвала его мисс Ренфру, останавливаясь у двойных дверей в конце галереи.

Клеток было восемь. Они свисали с потолка над тиковыми стульями — по четыре с каждой стороны. В каждой клетке сидела канарейка; все птички беспокойно метались по клеткам, некоторые возбужденно чирикали. Позолоченные клетки были очень большими. На это Чевиот и надеялся.

Протянув руку, он вытащил из одной клетки фарфоровую, довольно вместительную мисочку с кормом. Клетка закачалась; канарейка громко пискнула и забила крылышками. Осторожно ставя на место кормушку, он краем глаза следил за мисс Ренфру; та судорожно стиснула руки.

— Довольно невежливо с вашей стороны заставлять ждать леди Корк! — крикнула она.

— Мисс Ренфру, — неожиданно звонким голосом вмешалась Флора, — я уверена, леди Корк не станет возражать, если я еще на секунду задержу мистера Чевиота.

— Вы ведь обычно так и поступаете, верно? И все же… Именно сейчас?

— Да, особенно сейчас.

— Знаете ли, у леди Корк дело чрезвычайной важности!

— Не спорю с вами, — любезно согласилась Флора. — Но у меня тоже. Минута, не больше, идет?

Собираясь возразить, Чевиот повернулся к Флоре и так и застыл на месте. Он впервые видел ее при свете.

Она оказалась выше, чем он представлял; фигура у нее была стройнее и пышнее. Возможно, в карете она показалась ему скорее маленькой из-за тихого голоса и изящных рук. Сейчас же он увидел, какая у нее гладкая кожа, каким ярким румянцем залились ее щеки. На губах играла соблазнительная улыбка. От ее вида у него захватило дух.

В ту же секунду двойные двери за спиной мисс Ренфру, очевидно ведущие в будуар леди Корк, открылись и тихо закрылись.

Из будуара выскользнула смуглая девушка восемнадцати-девятнадцати лет. Кружевной чепец закрывал уши; длинный фартук также был отделан кружевом. Она была хорошенькой, с лучистыми карими глазами, которые часто кажутся черными и всегда выразительны.

Увидев Маргарет Ренфру, девушка пробормотала:

— Прошу прощения, мисс! — Она заспешила к лестнице. По пути присела в книксене перед Флорой, бросив на нее взгляд, исполненный искреннего обожания.

— Мистер Чевиот! — позвала мисс Ренфру. — Не пора ли, в конце концов?…

— Мадам! — перебил ее чей-то важный голос.

Чевиот совсем позабыл о мистере Хенли, который поднялся наверх следом за ними, но искренне обрадовался тому, что приземистый коротышка тоже здесь.

— С вашего позволения, мадам, — продолжал старший клерк, обращаясь к мисс Ренфру и ковыляя к ней, — я возьму на себя смелость и войду первым. Мистер Чевиот не заставит себя ждать. Обещаю.

— Как хотите!

Маргарет Ренфру открыла одну половинку дверей и вошла. Метнув на Чевиота и Флору быстрый умоляющий взгляд из-за рыжеватых бакенбардов, мистер Хенли вошел следом и закрыл за собой дверь. Они остались одни в цветистой, разукрашенной галерее.

— В чем дело? — осведомился Чевиот. — Что ты собиралась мне сказать?

Флора вскинула голову, пожала плечами и отвела взгляд.