Уинстон Грэхем - Энджелл, Перл и Маленький Божок Страница 9

Наконец, он взял пакет, снова вытер пот со лба, распрощался и с чувством легкого сожаления покинул магазин. Инцидент был исчерпан, встреча закончена. Как в тот раз, когда самолет приземлился в Женеве, подошла к концу их первая встреча. Сказал «до свидания» и расстался; просто непозволительно было идти дальше, потому что под этим «дальше» подразумевалось нечто, могущее привести к непредвиденным последствиям. Он избегал этого, весь его опыт юриста не позволял ему заходить столь далеко. Как человек, который сам окружил себя стеной, он мог позволить себе лишь выглянуть из-за нее, но не сломать — на это требовалась особая смелость, чуждая его натуре.

Анджела Хоун была приятно удивлена, получив подарок. (Он потратил на него больше, чем рассчитывал, что несколько испортило удовольствие, но он решил, что и в будущем не станет скупиться на такие подарки, когда дело коснется жен влиятельных и нужных ему деловых людей.)

На этой же неделе он рассчитал Алекса. Его присутствие в доме вдруг показалось ему совершенно неуместным — словно чаша терпения внезапно переполнилась. На место Алекса он взял замужнюю пару, но чувствовал, что и они у него долго не продержатся. Когда люди оказывались неисполнительными, он с трудом скрывал к ним презрение.

У преуспевающего стряпчего всегда много деловых связей. Знакомство Энджелла с Винсентом Бирманом было длительным и имело довольно сложную историю. Они вместе учились в Шерборне, где Бирман, старше на курс, сначала всячески изводил Энджелла, затем целиком подчинил его себе и, в конце концов, подружился с ним, защищая его от еще худших мучителей. После войны они вместе сдали выпускные экзамены и в один год получили юридические дипломы. Энджелл сразу же пошел работать в контору отца. Бирман получил наследство в 16 000 фунтов стерлингов, за год промотал его, затем поступил работать в пользующуюся известностью юридическую контору в Грейз-Инн, но, проработав там пять лет, умудрился каким-то образом стать ответчиком в бракоразводном процессе, в котором представлял пострадавшую сторону — мужа, за что был дисквалифицирован как юрист. После чего работал журналистом, служащим отдела информации, пока не открыл собственную юридическую контору. Агентство Винсента Бирмана было небольшим, но весьма эффективным, с широкой сферой деятельности. Основное, чем занималась контора, были консультации по бракоразводным процессам, но она бралась почти за любое дело, к чему лежала душа Бирмана, начиная, к примеру, с того, чтобы послать людей на Олимпийские игры в Мексику, с тем чтобы снабжать репортажами дюжину английских газет, и кончая перевозкой из Африки жирафа, в котором нуждалась какая-нибудь кинокомпания. Поскольку Бирман щедро сорил деньгами, имел широкие связи и был человеком общительным, он всегда знал кого-нибудь, кто, в свою очередь, знал еще кого-то; одним словом, он имел репутацию великого устроителя.

Энджелл прибегал к его помощи время от времени в тех случаях, когда нуждался в сведениях сугубо интимного характера или когда ему необходимо было установить связи с лицом вне его круга. Несмотря на свою своеобразную репутацию, Бирман умел держать язык за зубами; и к тому же Энджелл предпочитал иметь дело с настоящим джентльменом, и притом опытным юристом. Энджелл, хотя никогда не забывал как оказанных ему услуг, так и причиненных обид, давно уже позабыл унижения тридцатилетней давности, и ему доставляло удовольствие считать Бирмана своим школьным товарищем и одним из тех, кому он мог теперь давать мелкие поручения.

Бирман был небольшого роста, с лысым черепом, обманчиво-ласковыми, невинно-сияющими глазами и открытой улыбкой. Он всегда отличался физической силой и физической смелостью — качества, сами по себе импонирующие Энджеллу, который ими не обладал, хотя при этом считал, что отлично обходится и без них.

Последнее время Бирман по разным поводам несколько раз заходил в контору «Кэри, Энджелл и Кингстон». Контора, по возможности, старалась избегать бракоразводных дел, но, если у вас имелся состоятельный клиент, который завел роман с женой посла, нельзя так просто взять и предложить ему обратиться в другую контору. Поэтому Бирман звонил и виделся с Энджеллом, и однажды, как раз в тот день, когда Энджелл рассчитал свою замужнюю пару, он, под влиянием минуты, поручил Бирману еще одно небольшое дело. Он тут же раскаялся, но отступать было поздно.

— Вот как? — сказал Бирман. — И вы не знаете, где она живет? На это потребуется время, старина.

— Мой клиент, — сказал Энджелл, неловко опершись животом о письменный стол, — говорит, что она живет в десяти минутах езды на автобусе от остановки метро Ист-Кройдон. И, разумеется, фамилия у нее тоже необычная.

— Вы не пытались найти ее в телефонном справочнике?

— Насколько я понял, у нее нет домашнего телефона.

Небольшое с гладкой лоснящейся кожей серьезное лицо Бирмана выражало лишь холодное равнодушие, как у ребенка, который обрывает лапки у паука.

— Какие подробности вас в этом деле интересуют?

— Наш клиент не сказал на этот счет ничего определенного. Мне думается, он хочет получить о ней общие сведения: сколько ей лет, какую она кончила школу, где работает бухгалтером ее отец, какие у нее есть родственники, ее хобби и как она проводит свободное время.

— Своего рода частный справочник «Кто есть кто?».

— Примерно. Однако не следует ограничиваться фактами, которые она сама могла бы написать в анкете.

— Понятно, старина.

— Но не слишком усердствуйте, — сказал Энджелл. — Вы увидите, что развод тут ни при чем. Насколько я мог понять из инструкций, данных мне нашим клиентом, здесь нет и никакой тяжбы. Наверное, было бы лучше направить этого клиента прямо к вам, но мы знаем его целых двадцать лет, так что порой приходится браться и за подобные дела. За его bona fides[4] я ручаюсь.

— Это меня не касается, — ответил Винсент Бирман. — Мое дело выполнять поручение.

— Мне, правда, особо подчеркнули необходимость соблюдать всяческую осторожность. Дали понять, что лучше совсем не наводить справок, чем заронить в ней или в членах ее семьи хоть каплю подозрения в том, что они являются объектом наблюдения. Я полагаю, вам не трудно заняться этим самому?

Живые глаза Бирмана блуждали по кабинету, но тут они на мгновение с удивлением остановились на Энджелле.

— Разумеется. Это будет стоить вам чуть дороже.

— Я буду благодарен, если вы возьмете это на себя.

— Дайте мне неделю, старина. Через неделю я к вам загляну.

После его ухода Энджелл стал ругать себя за трату денег на ненужную прихоть. Но впервые в жизни сожаление о потраченных деньгах отодвинулось на задний план, уступив место страху при мысли о том, к чему в будущем могут привести предпринятые им шаги. Он утешал себя только тем, что дальнейших шагов ему делать не понадобится.

Глава 3

Оглядываясь на прошлые события (как она иногда делала рассеянно и без всякого умения их анализировать), Перл пришла к выводу, что, по сути дела, все началось с того свидания, которое она назначила Нэду Маккри. Самое удивительное то, что она никогда не питала к Нэду никаких чувств; лицо у Нэда было багровое, и он вечно потел; но он упорно не давал ей прохода, и, в конце концов, чтобы отвязаться, ей легче было согласиться на свидание, чем отказать ему.

Это произошло в начале марта, к ним присоединилась ее подружка Хэйзел со своим женихом Крисом — составилась компания из четырех человек, — и Перл сама предложила отправиться в Трэд-холл в Рэдгейте, потому что там выступал Джоф Хаузмен со своим джазом, а Перл нравилось, как он играет на кларнете.

Вечер с самого начала не удался, потому что между Хэйзел и Крисом назревала очередная ссора, а когда они приехали в Трэд-холл, обнаружилось, что там торгуют лишь кофе и безалкогольными напитками, что не устраивало Нэда, который был любителем пива. Он тут же вообразил, что Перл нарочно выбрала это место, потому что в прошлый раз — единственный раз, когда она согласилась на свидание с ним, — он здорово накачался (еще одна причина, отчего она отказывалась с ним видеться). Хэйзел всегда твердила Перл, что она слишком разборчива в кавалерах, но то, что в Трэд-холле не торговали спиртными напитками, она просто выпустила из виду. Разве в дансинг ходишь затем, чтобы там пить?

В Трэд-холле было довольно многолюдно — джаз Хаузмена пользовался успехом. Перл вначале потанцевала разок с Крисом, потому что Хэйзел шепнула ей, не станцует ли она с ним (танцуя с Перл, Крис всегда приходил в хорошее настроение). — «А теперь, — сказала Хэйзел, — самое время его подбодрить». И на танцплощадке, да и в жизни, Крис Коук был довольно неуклюж и тяжел; Перл считала, что он слишком много о себе воображает, а когда он танцевал, то отставлял в сторону локти, хмурился и от напряжения высовывал язык, словно мальчишка, который учится рисовать. В этот вечер она всячески старалась его развеселить, но, видимо, он еще не остыл после ссоры с Хэйзел, и ничто другое его в этот момент не занимало.