Николай Катаев - Агент в юбке Страница 11

– Cool!

Так дети в Америке выражают все свои чувства.

Вероника взглянула на продавщицу, у которой брала кофе. Та ничего не заметила и продолжала заниматься своими делами. А ей пришло в голову, что на площади скорее всего установлены камеры и уже объявлена тревога. Вероника подхватила Аню и быстро повела ее подальше от этого места. Ей совсем не хотелось давать показания в полиции. Но площадь была пуста, не слышалось воя полицейских машин, никто не собирался преследовать автомашину, увезшую Молоткова. Постепенно Вероника успокоилась и решила предупредить Аню:

– Ты ничего не видела и не слышала. Поняла?

– Ок, – ответила та почему-то шепотом. Прошла несколько шагов и спросила Веронику тихим голосом: – А что с ним будет?

Мысленно Вероника задала сама себе тот же вопрос. А действительно. Что происходит в таких случаях? Русские захватили русского на территории другого государства. И что дальше? Она не имела никакого представления по этому поводу, поэтому дала ответ, понятный ребенку:

– В тюрьму посадят.

Аня явно успокоилась. До офиса они дошли молча.

А там, сказав привычное «Вероника» с ударением на «о» для системы определения голоса, села перед камерой своей машины, чтобы сработал фейс-рекогнишен. Установила их еще в первый день работы. И еще несколько примочек, чтобы исключить просмотр ее компьютера посторонним. И как вчера оказалось, все было напрасно. Кто-то сдал ее Молоткову безо всякого компа.

Вообще, предыдущий день был полон сюрпризов. Сначала заявился Молотков. После того как материал на него ушел в Москву, чтобы отключить свои мысли от неприятной встречи, Вероника решила заняться последним персонажем, который сидел в соседнем кабинете – Светланой Ольшанской. Ей показалось, что эта не очень приметная женщина проводила больше других времени в офисе. Невысокая, спокойная, всегда доброжелательно она здоровалась с Вероникой, когда они сталкивались в коридоре, и приветливо глядела на Аню, хотя никогда не пыталась вступить с ними в разговор. Кроме нее, в офисе просто не осталось никого, заслуживающего внимания.

Сниффер в своем ПК Вероника установила тоже в первый день, и он, поставив сетевую карту на прослушивающий режим, перехватывал отправляемые пакеты со всех машин локальной сети. Работники фирмы не особо пользовались сетью, поэтому лог файл не переполнялся, как бывало в других, более загруженных, сетях. А так как в первых 100 байтах содержались имена и пароли, то вскоре на отдельном листке в своей записной книжке, которую Вероника всегда носила с собой, у нее оказались все данные, как можно зайти в машину и в почту любого сотрудника офиса. Исключением был Экибастуз. Понятное дело. Митовец все же. Он-то соображает, в какое время живет.

Пройдясь по машине Ольшанской, поняла, что она хотя бы чем-то занималась в «отстойной» фирме. Вела всю бумажную работу – заполняла графы контрактов и различных форм, разносила их по файлам. Не ахти какой труд, но даже он вызывал уважение. Нелли Маслова вообще приходила на несколько часов лишь для того, чтобы посидеть, покурить и написать подругам пару писем в Интернете.

Потом почта. Все файлы чистые. Такое встречается нечасто. Люди ленивы. Редко чистят архивы. А эта или очень аккуратная, или… Последним была корзина. Там было только одно послание, которое забыли удалить и которое объяснило все. Это был полный перечень трафика Вероники за предшествующий день.

Она сидела и, замерев, смотрела в экран, ничего на нем не видя.

– Мама! С тобой все в порядке?

Девочка научилась улавливать ее состояние на расстоянии и без слов.

– Да. Все хорошо.

Прозвучало фальшиво, и Аня это поняла.

– Если что-то надо, я могу помочь.

– Да. Спасибо, – проговорила Вероника, а в голове в это время крутилось: «Как?»

Взяла себя в руки. Стала оглядываться по сторонам. Не найдя ничего, полезла под стол.

Это было так примитивно! Просто какой-то двадцатый век. Такое просто не пришло ей в голову в веке двадцать первом. На входе в Сеть стоял слишком крупный хаб, который был не только хабом. Туда было вмонтировано беспроводное устройство, которое передавало весь трафик Вероники кому-то в соседнем кабинете. И этим кем-то была Светлана Ольшанская.

Так проколоться! Защититься от любых возможных проникновений и упустить такое! Пришлось подсчитать потери. Те, на кого работала Ольшанская, имели только то, что она накопала на сотрудников «отстойной» фирмы из их собственных ПК. Инфу из Лондона на Нелли Маслову и банковские данные из машины Генриха Маслова Вероника добыла со своего личного компа. Конечно, обидно, что ее использовали, элементарно воруя ее труд, но не трагично.

Выдернула хаб и соединилась напрямую. Опять вошла в машину Ольшанской и нашла и уничтожила в накопителе всю последнюю информацию. Если повезет, теперь они не будут знать, что она их обнаружила.

Все это произошло вчера. А сегодня Вероника пришла в офис, четко понимая, что ей необходимо сделать, чтобы перевести свой просчет в свой актив.

Работать фрикером труднее, чем крекером. Или так ей показалось, потому что не было никакого опыта? У крекера есть время, чтобы посидеть и подумать, как расколоть чей-то комп, попробовать различные методики, а фрикер должен уложиться в тот промежуток, пока у жертвы работает Bluetooth, плюс находиться в непосредственной близости из-за его невысокой дальности. Телефон Светланы Ольшанской, естественно, был оснащен этим устройством. Как же без него? Сидела в соседнем кабинете, значит с приемом не будет проблем. Теперь оставалось только заставить ее включить Bluetooth и продержать его работающим некоторое время.

«Мы трудностей не боимся», – сказала Вероника сама себе и приступила к работе.

Включила ноутбук с антенной, сканирующий диапазон частот 2,4 ГГц, на котором работают устройства Bluetooth, и через компьютер набрала мобильный номер Ольшанской, что значился в списке сотрудников, врученном ей секретарем в первый день пребывания в офисе. Она тут же ответила. Сканер показал, что Bluetooth работает. Пока Светлана говорила свое «Hallo, hallo», Вероника включила радиостанцию, настроенную на местную программу, где мужской голос что-то зачитывал, но звук был очень тихим. Ольшанская стала спрашивать по-немецки. Очевидно, просила говорить погромче, а Вероника в это время произвела несколько действий, чтобы войти в систему. Быстро нашла файл /telecom/pb.vcf и командой GET скачала его как раз в тот момент, когда Ольшанской надоело переспрашивать и она отключила связь. Вероника облегченно вздохнула. Операция BlueSnarf удалась, и она мысленно поздравила себя. Никогда еще не взламывала смартфоны. Ее переполняла гордость. Поднялась еще на одну ступеньку вверх. Но это не прошло даром. Только сейчас почувствовала, что вся вспотела.

– Мама! Ты чего? – спросила Аня из своего угла, наверное, заметила ее торжествующий вид.

– Да так. Ничего. Выполнила одну задачу.

– Это связано с секретным заданием? – шепотом поинтересовалась девочка.

– Да. Но я не могу тебе об этом рассказать, – тоже шепотом проговорила Вероника.

Ей лучше не знать обо всех тонкостях подобной деятельности. И вообще лучше держаться в стороне.

Теперь предстояло ознакомиться со своей добычей. Это была телефонная книга Ольшанской. В ее ПК ничего найти не удалось, в социальные сетях тоже. Поэтому оставался только смартфон. Прошлась по швейцарским номерам. Проверила их по «Белым страницам». Две женщины в Цюрихе, одна в Женеве. Ткачук. Понятно, начальник. Генрих Маслов. Ага! Они знакомы. Марек. Это удивительно. Она что, тоже во вкусе Экибастуза? Какая-то личность с длинной и труднопроизносимой швейцарской фамилией. И все. Немного. Но чего-то явно не хватало. Мужа. Конечно, его. Она что, каждый раз набирает его номер по памяти? Но это же безумное предположение. Кто и что сейчас запоминает? Мозги не на это запрограммированы, а на то, чтобы знать, на какую фишку кликнуть.

Сделала для себя мысленную заметку и пошла дальше. Теперь зарубежные. Родители в Москве. Понятно. Алешка в Москве. Ну, ясно, что не деловой партнер под таким именем. Влада. Скорее всего тоже нет. Еще Кот. И больше никого. Вернулась к Коту. Отгуглила номер. Ничего не нашла. Еще раз прошлась по именам. Кроме Кота, больше просто некому. Не хотелось обращаться, но пришлось. Был один деятель. Знала его еще по Москве. Скользкая личность. Но доставал то, что требуется. Сказала, что срочно. Обещал через час. Перевела ему деньги через ПейПал.

Возникла пауза, и Вероника призадумалась, что делать дальше. Главное – она не знала, что искать, но чувствовала, что вокруг нее что-то происходит. И олигарх в Кельне тоже что-то учуял. Поэтому и послал. Старый хищник еще не потерял нюх. Но он, возможно, как и она, не знал, с какой стороны ждать удара.

Вероника прошерстила всех и теперь ожидала лишь последних сведений из Москвы, чтобы разложить на столе пасьянс. Еще раз перебрала в уме персонажей драмы. Все на месте, и оставалась только секретарь при входе. Та, которая целый день сидела, не зная чем заняться, и с рожей, на которой было написано: «Кто вы все, и кто я». Мерзкая девица. Она ушла обедать, и Вероника со своей рабочей станции соединилась с ее машиной и набрала логин-пароль, который выловил для нее работяга-сниффер. Какой-то деловой мусор и по две-три исходящих в день на немецком в один адрес. Время было, и Вероника пропустила через переводчик последнее письмо. Как всегда, тот выдал нечто ужасное. Но все же было понятно, что деваха кому-то жалуется на сотрудников, скрупулезно описывая поведение каждого из них. И самой Веронике тоже досталось от Гретчен. Посмеялась и взялась за следующее. То же самое, только добавилось сентиментальное: «Вчера ночью я ложилась спать с мыслями о тебе».