Петр Северцев - Электорат хакера Страница 14

Нас гости решили уложить на пол. Не прошло и пяти секунд, как все мы, в том числе и женщины, в силу причин, от нас не зависящих, лежали в позе ожидающих ядерного взрыва.

Первыми полегли женщины и слабонервные: этим хватило громкого гортанного вопля: «Лежать, суки!» Тем, кто не относил себя к последним, пришлось улечься в силу принудительных действий.

Среди самых популярных были тычок прикладом автомата под дых с последующими пинком под зад и подножкой, некоторых просто хватали за шиворот и кидали на пол, пиная при этом под ребра армейскими ботинками. Третьего варианта укладывания могло и не быть, если бы не Дима Столяров.

Подбежавший к нему полицейский был недостаточно авторитетной комплекции, и даже наличие у него в руках автомата, хоть и не снятого с предохранителя, не подвигло его на какие-то решительные действия. Подбежавший затем второй полицейский был покрупнее, но на полголовы ниже Димы.

Секунду-другую эти двое стояли и молча смотрели на Диму. Потом один из них спросил:

— Ну и чо?

Дима посмотрел по сторонам, на лежащего недалеко от него Ершевского, тяжело вздохнул, отбросил в сторону ногой валявшийся на полу телефонный справочник и медленно стал опускаться.

Сначала на колени, потом на локти… Наконец он лег совсем, подложив при этом под щеку кожаную «визитку».

Полицейские подумали и решили не сопровождать укладывание Димы контрольным пинком.

После того как все сотрудники фирмы приняли горизонтальное положение, камуфляж посчитал, что его работа закончена, и кто-то позвал руководство.

В комнату вошли четыре человека в штатском. Один из них, высокий мужчина с прической типа «ежик» и манерами спившегося интеллигента подошел к одному из камуфляжников и спросил:

— Саша, все нормально?

Тот ответил утвердительно. Потом «ежик» обратился к другому:

— Илья, сходи принеси мою папочку из машины.

Поскольку лица как Саши, так и Ильи были закрыты вязаными шапочками с прорезями для рта и глаз, для меня так и осталось загадкой, как «ежик» сумел выделить их из остальной массы камуфляжников. Он уселся за общий стол, за которым мы проводили совещания штаба, и стал ждать свою папочку. Получив ее, он аккуратно разложил на столе какие-то бумажки, потом откашлялся и спросил:

— Лева, а кто у нас из них Ершевский? Пятнистый указал дулом автомата на Георгия.

— Подымай его ко мне, — приказал следователь.

Ершевского без особых церемоний взяли за шиворот и брючный ремень, рывком подняли, поставили на ноги и толкнули в направлении стола.

— Георгий Михайлович? — вежливо поинтересовался следователь.

— Георгий Михайлович, Георгий Михайлович, — тяжело дыша, два раза повторил Ершевский.

— Очень хорошо, — заметил следователь, делая акцент на слове «очень».

— Что же здесь хорошего? Я протестую! — возмутился Ершевский. — Вы ворвались в офис частной фирмы, учинили произвол в отношении сотрудников и меня лично, положив на пол. Кстати, там сильно дует, надо закрыть входную дверь. Знаете ли, не май месяц…

Следователь ухмыльнулся и сказал:

— Ваша забота о своих сотрудниках очень трогает. Может, прикажете еще и подушечки с собой возить на каждый выезд? Впрочем, я пойду вам навстречу, если вы мне скажете, где у вас хранятся документы.

— Документы хранятся в сейфе, который вы не имеете никакого права вскрывать без санкции прокурора. Вы уже нарушили закон, ворвавшись в офис фирмы.

— Мы имеем право войти в любое помещение, которое используется с целью извлечения прибыли, — улыбнулся следователь. — У нас появились данные о том, что ваше предприятие активно уходит от налогообложения, утаивая от государства огромные доходы. Старушкам, понимаешь, пенсии не платят! А вы, понимаешь, доходы утаиваете! — последние две фразы следователь произнес почти расчувствовавшись.

Ершевский порывался еще что-то сказать в духе протеста, но следователь его опередил:

— Я вижу, что вы не собираетесь идти навстречу, поэтому нам придется действовать решительно.

— Что вы имеете в виду? — спросил Ершевский. — Бить будете или пытать?

— Нет, что вы! Сейчас увидите… Саша, — скомандовал следователь камуфляжнику, — начинай.

Саша вышел из комнаты. Скорее всего, он отправился в кабинет Ершевского.

— Вы хотя бы представьтесь, мать вашу! — вдруг заорал лежащий рядом со мной на полу Тополянский, у которого, видимо, подошло время принимать очередную порцию текилы из фляжки, а возможности такой у него в данный момент не было.

Впрочем, может быть, и хорошо, потому что он тут же подавился бы текилой от удара ногой по ребрам, который отвесил ему камуфляжник.

— Ой, бля-я-я! — воскликнул Тополянский и затих.

— Кто это такой нетерпеливый? — спросил следователь у одного из сопровождавших его в штатском.

— Полагаю, Тополянский из фирмы «Инкомбинант», — ответил тот.

— А-а! — протянул следователь. — Впрочем, он прав. Моя фамилия Чичивасин Евгений Дмитриевич, начальник отдела физической защиты налоговой полиции.

— Чичи — кто? — спросил с пола Дима Столяров.

Тронуть его никто почему-то не решился.

— А что это за гора мяса, кому не нравится моя фамилия? — спросил Чичивасин.

— Судя по всему, это Столяров. Продуктовая база «Куст», — услужливо ответил субъект в штатском.

— То-то я и гляжу, как отъелся! Я полагаю, господа изрядно полежали, и, если им так не нравится, мы их подымем. Илюша, к стеночке их, пожалуйста… И прекрати задирать автоматным дулом женщинам юбки. Будут потом говорить, что мы их пытались изнасиловать.

Постепенно нас стали подымать с пола и выставлять в раскоряченном виде по стеночкам. Последним подняли Диму Столярова. Он раскорячился настолько широко, что на его месте могли бы поместиться трое. Не успела закончиться эта операция, как в помещение зашел один из камуфляжников и сообщил, что все нормально — сейфы вскрыты.

— Все документы несите сюда. Все помещения и сейфы опечатать, — отдал приказ следователь.

Полицейские стали заносить в комнату большие стопки бумаг и класть их на стол. Люди в штатском начали просматривать бумаги и сортировать их.

Стоящий напротив Чичивасина Ершевский и раскоряченный у стены Веселов в очередной раз пытались протестовать, говоря о беззаконии и произволе. Восклицаний первого никто не заметил, а второму просто дали пинка под зад.

И тут неожиданно к сидящему за столом Чичивасину подбежал один из камуфляжников и что-то шепнул ему на ухо. Тот задумался, посерьезнел, потом сказал:

— Ну хорошо, впусти.

Через несколько секунд в коридоре раздался, как мне показалось, спасительный крик Гайдука:

— Я требую прекратить произвол и беззаконие!

Это вопиющее безобразие! — с этими словами он ворвался в зал в сопровождении двоих милиционеров в форме.

— Кто это? — спросил Чичивасин у одного из своих людей.

— Я доверенное лицо кандидата в депутаты областной Думы по Коровинскому избирательному округу Георгия Ершевского! — торжественно заявил Гайдук.

— Такого кандидата нет, — спокойно и почти ласково ответил Чичивасин. — Вчера вечером в облизбиркоме я узнал, что у господина Ершевского нет удостоверения кандидата в депутаты. А вот у меня есть документ, который вас несомненно заинтересует. Это санкция на задержание главы фирмы «Корабль Ишгар» Ершевского Г. М, и главы фирмы ТТК «Ледокол» Ярового С. И.

— Еще раз повторяю — это вопиющее беззаконие, вы не имеете права задерживать кандидата в депутаты в течение всего срока его кандидатских полномочий, — ответил ему Гайдук.

— Пусть предъявит свое удостоверение, — сделав масляные глазки, сказал Чичивасин. — Он почему-то этого до сих пор не сделал… Видимо, у него его нет!

— У него оно есть! — категорически заявил начальник штаба. — В присутствии органов правопорядка я вам его официально предъявляю.

И он положил перед Чичивасиным бумажку.

Последний вперился в нее взглядом, лицо его стало серьезным и злобным. Он нехотя протянул бумажку Ершевскому, после чего мило улыбнулся и сказал:

— Хорошо, значит, арестуем одного Ярового.

Саша, отведите его в «уазик».

Сослуживцы Чичивасина стали нервно перетаптываться.

— Что такое? В чем дело? — недоуменно спросил Чичивасин.

К нему подошел один из штатских и сказал:

— Его здесь нет.

— Как нет? Здесь должны быть все!

Сослуживец терпеливо повторил:

— Ярового нет.

По всей вероятности, следователь с трудом сдержался, чтобы не треснуть кулаком по столу:

— Хорошо. Описывайте бумаги и уходим.

Сослуживец нагнулся и что-то прошептал ему на ухо. Чичивасин в очередной раз одарил коллегу ледяным взглядом, чем, возможно, понизил температуру его тела на несколько градусов.

— Хорошо, берите все, что может представлять хоть какую-нибудь ценность…