Волки - Александр Леонидович Аввакумов Страница 17

Парень стоял на бровке дороги, морщась от яркого света фар, бившего ему в лицо.

– Вот ты какой, «Ангел»? Дерзкий, смелый, – произнес «Резаный». – А, где у тебя крылья? Жалко, что нет крыльев. Или мои ребята тебя пощипали, и ты стал похож не на ангела, а на курицу. Жалко мне тебя. Погибаешь не по-умному. Тебе бы дружить со мной, уважать меня, а ты затеял войну, и главное, с кем? Ты хотел меня поставить на колени? Еще не родился тот человек, который бы смог это сделать.

Один из охранников по знаку «Резаного» достал из машины канистру с бензином и вылил ее содержимое на голову «Ангела».

– Ты, наверное, догадался, что сейчас твоя душа вознесется к Богу.

Он махнул рукой и отошел в сторону. Кто-то из ребят швырнул в Ангела окурок. Бензин вспыхнул, и окрестности потряс душераздирающий крик умирающего в огне парня.

Он еще продолжал кататься по земле, объятый пламенем, а «Резаный» уже садился в свою автомашину. Через минуту все стихло. «Резаный» в сопровождении своей охраны направился к себе в гостиницу.

***

Перед тем, как войти в свой подъезд, «Купец» несколько раз проверился. Будучи сам наемным убийцей, он хорошо знал тактику киллеров, стрелять своих клиентов в подъездах домов. Поэтому, поднимаясь по лестнице, он тщательно соблюдал предосторожности.

Последние три месяца он жил один. После смерти отца, его мать сошлась с одним мужчиной и вскоре перебралась к нему жить. У сына она бывала раз в неделю, чтобы постирать белье, приготовить еду. Сам он мать не осуждал. Он был взрослым и понимал, что жизнь остановить невозможно, и пока человек жив, он хочет чувствовать себя востребованным и нужным.

Открыв дверь квартиры, «Купец» вошел в прихожую. Он снял куртку и направился на кухню, чтобы пообедать. Когда он разогрел свой нехитрый обед и сел за стол, раздался телефонный звонок.

– Привет, «Купец», – услышал он голос «Быка». – Слушай, братан, давай, перенесем нашу встречу на девять часов. Сейчас, я не в городе, и раньше этого времени не смогу вернуться в Казань.

«Купец» на долю секунды замялся, не зная, что ему ответить, соглашаться с переносом встречи или нет. Наконец, справившись с охватившим его волнением, прокашлявшись, ответил:

– Хорошо, Наиль, я не против переноса времени встречи. Место, надеюсь, остается старым, или ты его тоже решил поменять? Говорят, что стреляная ворона каждого куста боится.

– Ты что, «Купец», фильтруй базар! Это ты мне на что намекаешь? Я не знаю, как ты бы вел себя на моем месте, когда на твоих глазах убили бы твоих товарищей.

«Купец» говорил с «Быком» абсолютно спокойно, хотя в душе его кипела злость. Он не любил, когда кто-то ломал намеченный на день график дел и переносил назначенные им же самим встречи.

– Хорошо, хорошо, – повторил «Купец». – Раз в девять, так в девять, я не против. Слушай, «Бык», может, ты мне все же сообщишь о теме, которую ты намерен со мной обсудить? Может, она и не стоит, чтобы ее обсуждать?

– Деньги, «Купец», большие деньги. Если бы не эти казначейские билеты, я бы тебя не стал напрягать. Просто, ты мне в этом деле необходим, так как хорошо знаешь того человека, о ком пойдет речь. Скажи, может быть, ты против денег, которые при первом же толчке просто упадут в твои руки?

«Купец» положил трубку и, вернувшись на кухню, сел за стол. Он не верил «Быку», но, тем не менее, его слова о деньгах невольно возбудили интерес у него.

«Интересно, почему «Бык» перенес время встречи? Может, он догадывается о моих замыслах, или действительно у него какие-то свои дела и свои сложности?», – подумал он.

В шесть часов вечера «Купец» и братья Синявские выехали от дома и направились в сторону центра города. В районе Танкового кольца их машину остановил пост милиции. Сотрудник милиции жезлом указал ему, чтобы он припарковался рядом с постом.

«Откуда здесь менты? – подумал «Купец». – Раньше же здесь никогда не было ментов».

«Купец» привычным движением правой руки провел по груди. Нащупав рукоятку пистолета, он немного успокоился.

– Хорошо, что не положил пистолет под коврик. Если что, можно будет их завалить.

Купец вышел из машины и протянул лейтенанту, одетому в камуфлированную форму спецназа, свои документы.

– Почему машина без номера? Куда едем, что везем? – улыбаясь, поинтересовался у него молоденький лейтенант.

– Понимаете, товарищ лейтенант, решил продать машину, вот и снял с учета. Покупатели почему-то не верят, что у меня классная тачка, и попросили их немного покатать по улицам города, чтобы они лично убедились, что машина на ходу, – ответил «Купец».

Не выпуская документов из рук, лейтенант приказал ему открыть багажник автомашины.

– Ты что, командир? – произнес «Купец». – Что за дела? Это что, обыск? У вас есть постановление прокуратуры или еще какие-то документы, дающие вам эти полномочия?

Однако, это не остановило лейтенанта. Он вновь повторил свое требование и стал доставать из кобуры пистолет. Стоявшие недалеко от него двое сотрудников милиции направили на автомашину автоматы. «Купцу» ничего не оставалось, как подчиниться этому приказу. Он не спеша подошел к автомашине и открыл багажник. В багажнике лежала большая спортивная сумка черного цвета.

– Что в сумке? – спросил его лейтенант. – Откройте сумку!

– Я откуда знаю, что в этой сумке? Я только что из сервиса и эту сумку вижу впервые в жизни?

– Ты хочешь сказать, что сумка не твоя? – переспросил его лейтенант.

– Именно так, товарищ лейтенант. Сумка не моя, и как она оказалась в машине, я не знаю.

Лейтенант сделал два шага в сторону автомашины. Купец напрягся, словно готовясь к прыжку. Его рука нащупала ребристую ручку пистолета. Это заметил и лейтенант. Он ловко выхватил пистолет и, направив его на «Купца», закричал что есть силы:

– Лежать, кому говорю! Лечь на землю, руки вытянуть вперед! Малейшее движение, и я буду стрелять!

Последнее, что увидел «Купец», это лица братьев Синявских, которых за шиворот вытаскивали из машины работники милиции.

***

Еще днем к «Быку» пришел Дмитрий Горохов и молча, положил перед ним распечатки разговоров интересовавших его людей. Четверо ребят из его списка в Москву ни разу не звонили со своего телефона. Лишь только с одного телефона были звонки в Москву. «Бык»