Сергей Рокотов - Час совы Страница 18

— Как Дашенька? — спросил он мать.

— Дочка-то ничего, — пристально поглядела она на сына.

— А что не так? — насторожился Филипп.

Мать отвела взгляд.

— Кружанов скончался, — тихо произнесла она, продолжая глядеть в сторону.

Филипп ничего не сказал. Он тупо глядел в пол и о чем-то напряженно думал.

— По «Новостям» передали? — спросил он. — А я вот не слышал… Странно.

— Нет, по «Новостям» ещё не передавали. Твой батюшка звонил. Игнат Константинович Рыльцев. Он всегда с хорошими новостями самый первый.

— Что же я ей-то скажу? — застонал Филипп, хватаясь за голову. — Это все… Это убьет ее… И никак не скроешь, слишком уж заметная фигура…

Он бросился к телефону и набрал номер врача Федора Владимировича.

— Кружанов скончался, — зашептал он в трубку. — Я не знаю, что делать, но надо хоть на какое-то время скрыть это от Алисы… Постарайтесь, Федор Владимирович, ради Бога…

Тот обещал сделать все, что в его силах.

— А вообще, — безвольно опустил руки Филипп. — Это все… Это конец…

— А вот твой батюшка несколько иного мнения об этом, — заметила мать. — И настроение у него довольно приподнятое…

Филипп как-то нехорошо улыбнулся, а потом подошел к бару, вытащил оттуда бутылку виски и стал пить прямо из горлышка…

— Это конец, — повторил он, словно не услышав слова матери.

… На следующий день Филипп поехал в больницу к Алисе. Она чувствовала себя лучше, улыбнулась мужу, расспросила про Дашеньку. Наконец, задала и тот вопрос, которого как огня боялся Филипп.

— Что нового от папы? — тихо спросила она. — Ты, кажется, говорил, что он уже собирается в Москву.

Филипп сжал кулаки и закусил губу. Но он был готов к вопросу и поэтому сумел взять себя в руки.

— Да, да, я разговаривал с ним… Но он сказал, что у него много дел… И печальных дел, — добавил Филипп. — Сама понимаешь…

— Да, — тяжело вздохнула Алиса. — Мы должны как следует похоронить маму…

… В огромной, шикарно обставленной палате, где лежала Алиса, не было телевизора. Это объяснялось приказом врача. Всяческие эмоции были нежелательны для больной.

Филипп ломал голову, как подольше скрыть от Алисы вторую страшную весть. Ведь уже в утренних «Новостях» по телевизору и во всех газетах сообщили, что Павел Николаевич Кружанов скончался в одной из бернских клиник, не приходя в сознание после полученных в автокатастрофе травм. Он поговорил с главным врачом клиники, и тот обещал ему, что Алиса не узнает ничего, пока не выпишется из больницы. А в дальнейшем он советовал ему увезти её на какой-нибудь заграничный курорт подальше от здешних мест.

Вечером он заехал на квартиру, и тут его застал телефонный звонок.

— Филипп Игнатович, — раздался мужской голос в трубке. — Вас беспокоит некто Юртайкин Валерий Борисович. Я участковый из Владимирской области, обслуживаю, в том числе, и поселок Дорофеево, где находится принадлежащий вам дом.

— Так…, - нахмурился Филипп. — Что ещё там стряслось? Дом сгорел, что ли?

— Да нет, дом, слава Богу, стоит. Меня беспокоит судьба вашего товарища Сапрыкина Владимира. У меня есть подозрения, что он был убит в октябре прошлого года…

— Д-д-да? Вы полагаете? — промямлил Филипп. Только этого Юртайкина ещё недоставало для общего кошмара.

— Да. Я поговорил с гражданином Дресвянниковым и понял, что он в то утро действительно видел труп Сапрыкина, который затем таинственно исчез с места преступления. Кроме того, в домишке, где проживала некая всем известная Сова, был обнаружен подвал, довольно хорошо обставленный. Мной был произведен обыск помещения, откуда я выяснил, что эта Сова была хорошо знакома с вашим отцом Игнатом Рыльцевым.

— Да?!!! — вскрикнул Филипп, а потом опомнился и взял себя в руки. Откуда он мог знать какую-то там Сову? — А кто такая эта Сова? — спросил он.

— Нищенка, проживавшая без документов и прописки в халупе, находящейся совсем недалеко от вашего дома. Но в её доме в книге было найдено письмо, в котором некая Наташа пишет о вашем отце. Эта Сова провела за решеткой долгие годы, пока не знаю, за что. У меня есть фотография молодой женщины, и я хотел бы показать её вашему отцу, возможно, он её узнает… К тому же я полагаю, что эта самая Наташа и проживает в принадлежащем вам доме вместе со своим мужем.

— Простите, а какие у вас полномочия на ведение следствия? — холодным тоном спросил Филипп. — Что, возбуждено уголовное дело? Вы кто, следователь прокуратуры? На каком основании вы лезете туда, куда не следует, а, гражданин Юртайкин? Я уже говорил, что Сапрыкин жив, что никто его не убивал, что он отбыл в Вологду, а, возможно, и ещё куда-нибудь, куда ему угодно. Он имел право отбыть в любом направлении, хоть в Южно-Африканскую республику. Никто, кроме какого-то алкоголика его трупа не видел, какие же основания у вас что-то выискивать, в чем-то там копаться? А в моем доме проживают мои знакомые. Нарушаете закон, гражданин участковый, разгорячился Филипп. — Ваше дело ловить бандитов на вверенной вам территории, а не лезть туда, куда не следует…

— Вы правы, Филипп Игнатович, — также холодным тоном произнес Юртайкин. — И у меня есть основания полагать, что на вверенной мне территории орудует шайка бандитов. А одной из преступниц и была некая Сова, замешанная в убийстве вашего товарища. И не понимаю вашего тона… Я действую из благих намерений…

Филипп решил быть полюбезнее с Юртайкиным. Копание в делах десятимесячной давности отнюдь не было в его интересах. К тому же, было бы очень интересно узнать, кто такая эта Сова, якобы знакомая с его отцом.

— Когда и где мы сможем с вами встретиться? — спросил Филипп. Извините за резкость. Вы, полагаю, слышали, какое страшное горе обрушилось на нашу семью, Валерий Борисович?

— Слышал. И прошу принять мои искренние соболезнования, Филипп Игнатович. Хочу, кстати, добавить, что если бы каждый милиционер добросовестно исполнял свой долг, возможно не совершалось бы громких и тяжких преступлений. Ведь преступники порой находятся буквально рядом с нами, а мы покрываем их. А встретиться нам легко. Завтра я приеду в Москву и подъеду в любое место, куда вы укажете.

— Так…, - задумался Филипп. — Утром… Можете завтра утром? Прямо ко мне домой, на Арбат… Тут удобнее всего поговорить в спокойной обстановке. Ради этой встречи я поеду на работу попозже.

— Я приеду к девяти утра. Вас это устроит?

— Да. Жду вас, Валерий Борисович.

Он положил трубку и собирался уже ехать на дачу, как раздался новый звонок.

— Филипп Игнатович, — раздался в трубке тихий мужской голос, и Филипп узнал того человека в серых брюках и сандалетах, с которым встречался около театра Вахтангова.

— Я…

— Мы встречались с вами несколько дней назад…

— Я помню, — прервал его Филипп.

— Примите мои самые искренние соболезнования по поводу кончины Павла Николаевича и Светланы Михайловны Кружановых. — Спасибо.

— Воистину, неисповедимы пути господни, Филипп Игнатович, — вздохнул незнакомец. — Поверьте мне, я искренне соболезную вам, а особенно вашей супруге. Она такая утонченная и нервная женщина…

— Вы что-то хотите от меня? — снова грубо прервал его Филипп.

— Во-первых, я хочу, чтобы вы меня не прерывали, — холодным властным тоном произнес незнакомец. — А во-вторых, я хочу помочь вашей жене. Искренне хочу помочь ей. Она хрупкая нервная женщина, она не выдержит страшного известия о смерти отца. Ведь она ещё не знает о его смерти?

— Н-не знает…

— Так скоро узнает, слухами земля полнится. Неужели вы хотите, чтобы ваша маленькая дочка осиротела?

— Да вы-то тут причем? Вам нужны деньги, вы их получите…

— Разумеется, получим, — усмехнулся незнакомец. — А для этого хотим сочетать приятное с полезным. И для начала помочь вашей жене не сойти с ума.

— А как это сделать?

— Вот это уже конструктивный разговор… И у нас есть некоторый план… Но это не телефонный разговор, а завтра я хотел бы поговорить с вами. Мне было бы удобно утром…

— Во сколько?! — вскрикнул Филипп. — Утром я не могу…

— А я могу, — властно произнес незнакомец. — А поскольку встреча в ваших интересах, диктовать время и место буду я. Я буду у вас дома в девять утра… Вы поняли меня? Сделайте так, чтобы дома никого не было… Никого… Это может быть опасно, предупреждаю… Называю ваш адрес, если что не так, поправьте меня… — Затем он четко назвал домашний адрес Филиппа. — Все правильно? Хорошо. Значит, в девять утра.

— В десять! — выкрикнул Филипп. — У меня встреча с человеком в девять. И я не имею возможности предупредить его об отмене встречи…

— В десять, так в десять, — согласился незнакомец. — До завтра, Филипп Игнатович.

Филипп положил трубку и тупо уставился в стену. Происходящее казалось ему некой фантасмагорией… У него уже не было сил ехать на дачу, он перезвонил матери и сказал, что не приедет… Затем выпил два стакана виски и завалился спать.