Владимир Капитонов - Подранок — ответный удар Страница 22

Парни особо к спиртному не тяготели, и этот утренний визит вы кабак был единственным в их жизни. Но на то имелся особый повод. А случилось вот что.

В один из выходных дней Валёк, Санёк, Влад и Юрий договорились прошвырнуться по центральному рынку, развеяться, на народ посмотреть, да о себе напомнить. Как никак во времена службы в правоохранительных органах центральный рынок был патрулируемой ими территорией и местом пополнения их тощего ментовского кошелька добровольно-принудительными отчислениями коммерсантов в «фонд поддержания и развития доблестной милиции». Естественно, после ухода с государственной службы ребятишки потеряли этот лакомый кусочек. Хотя и особо не переживали по этому поводу (зарплата в «Беркуте» трижды превышала их прежнюю), но алчность не давала им покоя. Конечно, они не претендовали на прежние свои угодья. Просто не хотели конфликтовать со своими бывшими коллегами. А ещё больше опасались засветиться перед собственной службой безопасности «Беркута» и словить от неё за самодеятельность. Но так хотелось хоть маленького кусочка с этого жирного пирога, и они в разговорах между собой не раз затрагивали эту тему. Идею неожиданно подкинул Валёк.

— Пацаны, — перед входом на рынок обратился он к своим сослуживцам. — А что если на цыган насесть? У них своей-то крыши никогда не было. Всё за счёт табора держатся.

Валёк был прав. Этот шумный народ никогда и ни под кем не ходил. Все свои проблемы разрешал самостоятельно. Очень часто с огромными потерями в живой силе. Если к делу, по мнению Валька, подойти правильно, то есть от лица «Беркута» самим заключить с цыганами договор на охранные услуги, но снизить расценки вдвое, то может и всё получиться. В принципе, охранять-то никого и не придётся. Заслышав о крыле «Беркута» над бизнесом цыган, всякого рода беспредельщики, посмевшие дёрнуться в сторону этого народа, в страхе загребут ноги в руки. Доход с крышевания предлагалось делить поровну. Мысль недалёким парням понравилась, и воплощение её в реальность взяло вверх над праздным досугом. «Беркутовцы», все, кроме Влада, по гражданке, смешались с разношёрстной толпой оккупирующей рынок.

На деле же всё оказалось гораздо сложнее, чем на словах.

Ребята чинно, без привычной для себя наглости и развязности подошли к цыганской территории, где бойко шла торговля всем, чем попало: от дорогих шуб и шапок до обыкновенного ширпотреба. Для переговоров выбрали цыгана лет двадцати пяти с чёрными, как смоль, мелкими кудряшками на голове, одетого в лёгкую светлую футболку с коротким рукавом, свободные джинсы и дорогие кожаные остроносые туфли. Выбор был не случайным. Из того, как он деловито расхаживал между торговыми рядами, занятыми своими сородичами, и гортанно покрикивал то на них, то на покупателей, ребята сделали вывод, что он никто иной, как Смотрящий за этой торговой зоной. Впрочем, примерно так оно и было. Паша Лебедев, родной племянник местного цыганского барона состоял на уважаемой должности контролёра-миротворца, в обязанности которого входило не только улаживание очень частых мелких междусобойчиков, но и урегулирование более крупных внешних конфликтов.

Влад взял на себя роль официального представителя охранной структуры, ибо одет был соответствующе.

— Извини, браток, — придержал он его за смуглое крепкое плечо. — Разговор к тебе имеется.

— А в чём дело? — важно уперев кулаки в бока, спросил Лебедев.

— Да известно нам стало, что подпирают и обижают вас часто, — издалека начал Влад.

Но цыган оказался прозорливым малым, и рассусоливать ему не было необходимости.

— Крышу что ли предложить хочешь? — с усмешкой, обнажающей золотые коронки, поинтересовался он.

— Не крышу, а охранные услуги, — строго поправил Влад, подчёркивая свою принадлежность к вполне легальной структуре, а не к какой-нибудь бандитской кодле.

— «Беркут»? — Паша кивнул на рукав форменной рубашки Влада.

— Ага, — гордо подтвердил «беркутовец».

— Знаешь, братан, нашему народу ничья помощь не нужна. Мы сами за себя постоять можем, — весомо заявил цыган. — Так что, пока, ребята. — Паша дёрнул плечом.

— Нет, ты не понял… — Влад непроизвольно усилил давление на пальцы, сжимающие плечо Паши.

— Слышь, ты! — сверкнул иссиня-чёрными глазами Лебедев. — Отпусти по-хорошему.

— А что, возможно и по-плохому? — вмешался Юрик, поигрывая своей стальной мускулатурой.

— Ты давай не грозись тут, — подступил к Паше Валёк, напрягая свою бычью шею. — Принимай наше предложение. А если сам не в состоянии решить этот вопрос, то сведи нас со старшим.

Лебедев оглянулся назад. За его спиной недобро улыбался Санек. Однако, цыган не спасовал. Да ему ли трусить? Здесь своих тьма тьмущая, а чмырей всего четверо. Паша что-то громко выкрикнул на своём родном диалекте, и в долю секунды «беркутовцы» были взяты в плотное кольцо клокочущей толпой цыганок-торговок. Они сыпали проклятия на цыганском, умело, вкрапливая в свою речь крепкие русские словечки, размахивали руками, отчаянно плевались и дрыгали ногами, всенепременно пытаясь хотя бы через раз задеть кого-нибудь из парней. Вдруг откуда не возьмись, на одежде крутых пацанов репьями повисли сопливые цыганята мала-мала меньше, безбожно пачкая её своими грязными конечностями. Санёк стряхнул с себя вцепившегося в его ремень чумазого цыганского отпрыска. Тот нарочно сильно шмякнулся на асфальт и заверещал как подстреленный зайчонок. О, что тут началось! «Беркутовцев» оттеснили за железнодорожные контейнеры, оборудованные под вещевые склады, и принялись жестоко избивать. Причем, кроме кулаков и ног, в ход пускали ногти и зубы. Досталось всем, и хорошо досталось. Синяки, шишки да ранки — ерунда. Как пить дать, каждый получил сотрясение мозгов и ушибы внутренних органов. О гардеробе и говорить нечего! Но всё это излечимо и поправимо, а вот помои с самолюбия могла смыть только кровь обидчика.

Насилу вырвавшись из горячих «объятий» пылких цыганок, избитые и униженные крутые «беркутовцы» еле доползли до квартиры Санька. Благо она располагалась в доме неподалёку от рынка. Продезинфицировав раны и поправив одежду, насколько это было возможно, сели обсуждать план кровавого мщения. Нет, убивать цыганок-торгашек, они и в мыслях не держали. Бабы они и есть бабы. Что с них возьмёшь? Объектом реванша стал заваривший всю эту кашу упертый контролёр-миротворец.

— Выловим щенка и грохнем, а труп в табор подкинем, — часто-часто моргая подбитым глазом, высказал своё предложение Юрик.

— Нет. Это слишком палево, — замотал звенящей, как медный колокол головой Санёк. — Такая демонстрация может хреново для нас обернуться. Лучше грохнуть и закопать мертвяк в лесу.

— Погоди, пацаны, — встрял Влад, придерживая у распаханной цыганскими ногтями щеки носовой платок. — Труп в лесу могут обнаружить. Опять проблема. Не лучше ли заказать «домик» Пухлякову. Как говорится, нет трупа — нет проблем.

Ребятишки пару раз принимали участие в чёрных делах свое организации, поэтому для них это тайной не было.

— А согласится без указаний шефа? — засомневался Валёк, рассматривая свои «боевые» раны в зеркало.

— Владик дело предлагает, — поддержал коллегу Юрик. А Валька успокоил: — Не сцы, Пухляков такой бздун, что собственной тени шарахается. Если начальству посмеет вякнуть, то пообещаем самого закопать. И все дела.

Предложение Влада сочли самым приемлемым и переключились на детали предстоящего дела: в каком месте гниду выловить, где кончить, да чтоб подольше мучался, где труп на пока схоронить и какое время для этого лучше выбрать. Перетёрли и разошлись по домам. На службу завтра.

На утро явились без опозданий. Начальнику своего подразделения нашептали загодя приготовленную в квартире Санька легенду о защите чести и достоинства молодой особы, ставшей жертвой толпы уличных хулиганов-насильников. Начальник выслушал, сочувствующе покачал головой и отправил сотрудников в поликлинику со словами:

— Возьмите бюллетень, отлежитесь и приведите себя в порядок.

Ребята неслыханно обрадовались и кинулись к докторам. Получив листки нетрудоспособности, оседлали «Опель» Юркиного отца и айда вынюхивать место, где цыган-подлюка чаще всего тусуется. Много времени на это не потребовалось. Оказалось, что Паша Лебедев каждый вечер оттягивается со своими юными соплеменницами в престижном ресторане, что был под крылом всё того же «Беркута». По той причине пришлось ловить гадёныша вне стен этого заведения. Ну, не рисоваться же перед своими, в самом деле! Первый вечер удачи не принёс. Второй тоже обломный. Цыган в одиночку не выходил, а похищать его под дикий вопль цыганских красавец…. Сами понимаете. Наконец третий вечер стал для Паши роковым. За каким хреном он выбрался наружу в гордом одиночестве — останется тайной навсегда. «Беркутовцы» профессионально, без лишнего шума скрутили представителя свободолюбивой нации и запихали в багажник «Опеля». Взвизгнув покрышками, иномарка взяла курс на заброшенное предприятие за чертой города. До места добрались без происшествий. Вытащили закованного в наручники и связанного по ногам тонким нейлоновым шнуром с матерчатым кляпом во рту пленника на свежий воздух. Освободили рот и несколькими смачными затрещинами привели его, полузадохнувшегося, в чувства. Несмотря на сгустившиеся сумерки, цыган узнал похитителей и принялся орать во всё горло, отчаянно призывая на помощь. Это обстоятельство не на шутку переполошило «беркутовцев» — мало ли кто здесь мог оттираться, не смотря на мнимую безлюдность. Изощрённые методы умерщвления пришлось заменить заурядной удавкой. Особо не мучаясь, цыган отдал Богу душу. Тело припрятали под кучей какого-то строительного мусора в развалившемся корпусе цеха и подались прямиком к Пухлякову домой. Иван Григорьевич внял просьбе крутых парней от крыши и поклялся не разглашать тайну их самодеятельности, естественно, едва не наложив в штаны от их обещания в случае любой накладки подселить его самого кому-нибудь из усопших.