Странствие по дороге сновидений; Середина октября - смерти лучшая пора; Место, где убивают хороших мальчиков; Хризантема пока не расцвела; Старик в черном кимоно; Ниндзя: специальное задание - Леонид Михайлович Млечин Страница 22

Кавабэ вспомнил, как она началась.

Утром восьмого декабря 1941 года против обыкновения он проснулся прежде, чем в его комнатушку заглянула мать, чтобы разбудить его. Он хотел немного поваляться, но услышал чьи-то громкие голоса на кухне. Быстро оделся и вышел. Родители сидели на кухне у радиоприемника.

Отец печально посмотрел на него.

— Япония объявила войну Соединенным Штатам, Великобритании и Голландии. Императорский флот уже нанес удар по Пёрл-Харбору и, как сообщается, потопил множество американских кораблей.

Тамио Кавабэ не знал, как ему реагировать на это сообщение. Тогда он еще плохо представлял, что такое война, но почувствовал: передаваемые по радио бравурные марши отнюдь не соответствуют траурному настроению родителей. Тамио был единственным, кто в тот день пришел в школу не в праздничной одежде. Ученики младших классов на переменах играли в войну и безумно веселились. На торжественном собрании директор зачитал сообщение о начале войны и сказал, что отныне все обязаны заниматься еще усерднее и готовиться к службе в армии.

В старших классах преподаватели не стали, как маленьким, читать вслух историю о доблестном горнисте Кохэе Кикути, который, даже умирая, не выпустил из рук свой горн, не вспомнили и о подвигах генерала Ноги и адмирала Того. Они рассказывали старшеклассникам о том, что логика развития событий последнего времени закономерно привела Японию к войне. Соединенные Штаты и другие империалистические государства стремятся поработить Азию, захватить ее огромные ресурсы. У народов Азии есть один только заступник — Япония, которая просто обязана дать отпор белым колонизаторам. Япония протянула руку помощи всем азиатским государствам, которые под ее эгидой смогут полноценно развиваться… Восемь углов под одной крышей — эту идею императора Мэйдзи реализует нынешняя Япония.

В течение этого и последующих дней дикторы вновь и вновь зачитывали сводку сообщений о боевых действиях, сопровождаемую победными маршами; заканчивались сообщения всегда одним и тем же: «наши потери незначительны». Тамио Кавабэ пытался понять: гибель скольких людей считается незначительным событием?

На занятиях физкультурой и мальчиков, и девочек стали учить фехтованию. Сначала на традиционных деревянных мечах, потом появились настоящие штыки; ими тоже следовало владеть в совершенстве. Весь класс выстраивали в шеренгу, и по команде учителя все делали выпад вперед, поражая невидимого врага. Одноклассник Тамио, хилый от рождения, не удержал в руках штык и уронил его. Учитель с позором вытащил мальчишку из строя и велел ему стоять в стороне. Все остальные, особенно девочки, с презрением смотрели на него. «Сто миллионов сердец, бьющихся как одно»…

Вскоре почти весь класс вступил в «Детский морской корпус», причем девочки опять-таки не остались в стороне, увлеченные желанием участвовать в войне. Они учились грести, изучали корабельное хозяйство и мечтали о боевых походах в Южных морях. В классе на стене преподаватель повесил карту, на которой Японская империя находилась в центре мира. На картах того времени территорию Японии закрашивали красным цветом, и каждую неделю кто-нибудь становился на стул, чтобы заштриховать красным карандашом еще один остров в южной части Тихого океана. Диковинный багровый цветок распускался на карте…

Школьники дарили друг другу открытки, на которых Черчилль и Рузвельт были изображены с дьявольскими лицами. В газетах их называли белыми варварами, которые мешают созданию сферы совместного процветания Великой Восточной Азии, всеобщему братству азиатских народов.

Девочек время от времени приглашали на радио: они пели песни патриотического содержания, адресованные фронтовикам. Их горячо благодарили и дарили мелкие подарки. Одна девочка получила красивую коробочку для цветных мелков. Она очень обрадовалась, потому что любила рисовать. Но когда уже в классе она вскрыла коробочку, та оказалась пустой. Правительство требовало отказаться от расточительности и излишеств… Потом победные реляции с фронтов стали звучать реже, школьников перестали приглашать на радио. Постепенно менялись темы разговоров, они вертелись в основном вокруг еды. На деньги ничего нельзя было купить, даже если они были. Рестораны превратились в столовые, где кормили по талонам, за карточным рисом стояли очереди. Одевать что-то яркое, заметное считалось непатриотичным; людские толпы приобрели темно-серый оттенок. Развешанные в городе плакаты утверждали, что роскошь — враг общества.

Мать Тамио, которая хорошо шила, превратила два своих шелковых кимоно в покрывала для кроватей.

— Будем жить как феодалы из княжеского дома Тёса, среди которых, кажется, был и кто-то из моих предков, — посмеялась она.

Однажды вечером Тамио застал мать и отца за странным занятием. Они сидели на полу и слушали пластинки с записями классической музыки. Дослушав, они разбивали пластинку, складывали осколки в коробку с мусором и ставили следующую.

— Что вы делаете? — Тамио решил, что родители сошли с ума.

— Западная музыка отныне запрещена, — объяснил отец, — чтобы японский народ не подпал под влияние чуждой идеологии.

Тамио чуть было не расхохотался, но что-то заставило его сдержаться. Как могло случиться, что Бах и Бетховен оказались в стане врагов Японии? Своими мыслями Тамио ни с кем не рисковал делиться. Он привык размышлять в одиночестве, пока однажды с ним не заговорил отец. Старший Кавабэ, верно, чувствовал, что он не задержится на воле, хотя у властей не могло быть к нему никаких претензий. Он служил бухгалтером в текстильной фирме, политической деятельностью не занимался и даже не встречался со старыми приятелями. Впрочем, большая часть из них давно были в тюрьме. Жандармерия — кэмпэйтай планомерно очищала японское общество не только от тех, кто выражал несогласие с официальной политикой, но и от тех, кто такое несогласие мог высказать. Контроль над мыслями считался не менее важным, чем контроль над поступками…

После разговоров с отцом Тамио уже не смеялся. Узнав, что широко используемое слово «посуто» — почтовый ящик — употреблять нельзя, потому что оно заимствовано из английского, а следует использовать исконно японское слово «юбинбако». Начиналась кампания по очищению японского языка от иностранных слов…

Одновременно с возвращением к исконному и родниковому в национальной культуре, избавлением от всего иностранного из соседнего дома исчезли добрые знакомые семьи Кавабэ — супружеская пара, к которой Тамио любил ходить в гости… Он был русским по происхождению, она — японка, родившаяся в Маньчжурии, где они и познакомились. Полицейский сказал, что оба арестованы за шпионаж…

Всех школьников