Пуля рассудит - Владимир Григорьевич Колычев Страница 23

— Ты подумай, где может спрятаться Сивый? — спросил Паша.

— Так это, ваш начальник меня уже спрашивал, — зевнула Дятлова.

— И мы тебя спрашивали, кто Канаткину и Мурыгину застрелил.

— А я знала их по фамилиям?

— Ты знала, кто их убил, но не сказала.

— Сказала.

— Поздно!

— Лучше поздно…

— Не лучше!

Дверь быстро открылась, и в кабинет стремительно вошла Феоктистова, как обычно, важная и неприступная. Саша терпеть ее не мог, но по сторонам глянул, нет ли рядом Ярыгина? Вчера между Савелием и Лидой искра, кажется, проскочила, и Саше это почему-то не понравилось. А еще майор Бордов сегодня на службу вышел, уже работает по главному делу, он мог появиться в любой момент. Появиться и очаровать девушек, как он это умел. Валентин ведь не просто холостяк, он бабник-перехватчик, ас в этом деле.

Но ни Бордова в кабинете, ни Ярыгина, зато Сальникова появилась. И сразу в бой.

— Вчерашний день ищете? — ехидно спросила она.

— Кого надо, мы уже нашли! — расправил плечи Паша.

— Ну да, вы же в «Моравии» были, на самого Карамболя наехали! — поддала сарказму в голос Феоктистова.

— Вас забыли спросить! — скривил губы Саша.

— И вас с собой взять тоже забыли, — хмыкнул Паша.

— А могли бы и взять! — обиженно глянула на него Раиса.

— Еще не поздно! Можете к нему внедриться. Стриптиз танцевать умеете?

— Спокойно, Паша, спокойно! — Саша взял брата за руку. — Они ведь пойдут! Не буди лиха!..

— И пойдем! — сверкнула взглядом Раиса и, выразительно посмотрев на Лиду, двинулась к выходу.

— Скатертью дорожка! — напутствовал Саша.

— Кобуру с лифчиком не перепутай! — бросил вслед Паша.

Феоктистова выходила последней. Дверь уже почти закрылась, когда появилась ее рука. Сжата в кулак с оттопыренным кверху пальцем. А рука у нее красивая, кожа нежная и пальцы длинные, как у пианистки. Ну какой из нее секретный агент! Саша испытал неудержимое желание остановить ее. Или хотя бы узнать, куда они с Раисой собрались. Но в этот момент заговорила Дятлова.

— А вы что, на Карамболя наехали? — спросила она.

— Это для тебя он бог, для нас — обыкновенный бандит, — снисходительно усмехнулся Паша.

Он тоже о чем-то думал, глядя на только что закрывшуюся дверь. Или о ком?

— Ну бог не бог, а крутой… И стриптиз у него что надо… Я как-то пробовалась на роль стриптизерши…

Видимо, Лизу разморило от крепкого чая, она полезла за сигаретами, достала одну. В прошлый раз ей говорили, что в кабинете не курят, но, видно, забыла.

Саша вынул из тумбы стола пепельницу в виде черепа, поставил перед девушкой. Большая пепельница, как будто из настоящего человеческого черепа.

— Спасибо! — Она щелкнула пальцами, требуя огонька.

— У нас не курят.

— А пепельница зачем?

— А это чтобы ты знала, что остается от головы тех, кто курит у нас в кабинете!

— Сивый подогнал?

— Сивого надо остановить!

— Ну, я знаю одного человечка, с которым он вась-вась. Я вашему майору про него не говорила, а вам скажу. Только вы никому!..

Саша с кислым видом глянул на Дятлову. Не верил он ей, но человечка нужно проверить. Мелочей в их работе не бывает, и Прокофьев об этом не уставал повторять, и личный опыт подтверждал.

* * *

Тихо в «Моравии», только бокалы позвякивают, с которыми возится бармен. Утро уже закончилось, можно пропустить рюмку коньяку. Карамболь пил коньяк рюмками, но никак не бокалами. А ведь было время, когда хлестали гранеными стаканами. И не только коньяк, а еще водку, самогон, все, что горит. И спали с кем попало. Эх, и куда ты делась, шальная молодость?… Впрочем, порох еще не отсырел и жажда жизни никуда не делась.

Коньяк согрел кровь и душу, расширил сосуды, в голову полезли мысли об Аэлите. Но появился Пентиум, бухнулся на диван в кабинете, велел бармену подать коньяку. Карамболь сам его вызвал.

— Замерз? — спросил он, с недовольством и проницательно глянув на своего чересчур уж активного подручного.

Он ведь не просто так с утра в делах, ему бы на печи сейчас валяться, кости греть, а он уже в баре, среди людей, и рука на пульсе событий.

— Да нет. Но душа не на месте.

— Это потому что крыса в душе завелась, — усмехнулся Карамболь.

— О чем это ты, Юра? — встрепенулся Пентиум.

— Юра я для тебя, когда ты хорошо себя ведешь… Кто тебя просил Сивого искать?

— Я Сивого искал?… Да нет, я ситуацию пробиваю, ты же сказал на контроль взять, вот я и пытаюсь узнать, что там да как…

— К Ленивому людей засылал, к Сатару.

— Так это, узнать хочу.

— Денег ты хочешь!

— Ну если вдруг найду, тебе первому скажу.

— Сразу надо было говорить. — Карамболь тяжело смотрел на Пентиума.

Плохо Рома себя повел, очень плохо. Не сказал, что деньги собирается искать, а должен был. Должен был, чтобы отчет перед Карамболем держать. Втихую решил все сделать: найти Сивого, пустить его в расход, а деньги себе присвоить. Крыса!..

— Да я говорил!.. — разволновался Пентиум. — Ты сказал, что нужно во всем разобраться, я вот разбираюсь.

— Разобрался? — спросил Карамболь.

С крысами у него разговор короткий, но Пентиума сейчас трогать нельзя. Подождать нужно, пока волна уляжется. Тем более что он и сам искал Сивого по своим каналам. Пока ничего не обнаружил, но все возможно.

— Сивого нужно найти, тогда точно узнаем, что произошло. — Пентиум пытался унять дрожь в голосе, но это у него плохо получалось.

— И Сивого нужно найти, и деньги.

— Деньги тебе!

— Деньги мне… — передразнил Карамболь. — Все тебе бабла не хватает. Сколько ты этого добра на своих ломбардах срубил?

— Так это…

— Барыга ты!

Пентиум плотно работал и с краденым товаром, и с контрабандным, умудрялся сбывать крупные партии, поднимая на этом серьезные деньги. На общак он, естественно, отстегивал, но и свой собственный карман не обижал. И так из года в год.

— Сивого нужно найти! — повторил Карамболь.

— Так это, ищем… Вот к тебе приехал, может, ты совет дашь?

— Совет? — усмехнулся Карамболь.

— Да не для себя я Сивого искал!..

— А если для себя?… Короче, найдешь Сивого, привезешь деньги, считай, что легко отделался. Вопросы?

— Да нет вопросов… Вариант один есть. Думаю, верняк…

— Бери людей сколько надо и давай