Евгений Сухов - Тюрьма глухаря Страница 24

На территории поселка не было ничего такого, что могло бы удивить или несказанно поразить. Вполне типовая холеность, какую можно увидеть там, где вместо булыжников дорогу мостят заморской плиткой. Дом тоже типовой – с красной черепичной крышей и с огромными окнами на втором этаже, скорее всего содранный с обложки какого-нибудь европейского проспекта. Единственное, что не вписывалось в общий образ, так это длинная закопченная труба, какая может быть только у деревенской избы при очень хорошей дымовой тяге. Павел Загорский внимательно посмотрел на трубу: может, бизнесмен покрасил ее, так сказать, для колорита, чтобы повеселить своих приятелей олигархов? Хотя нет, не похоже, труба действительно сложена из обыкновенного российского кирпича, облупившийся цемент показывал неприглядную красную поверхность. Впрочем, едва ли не каждый из олигархов имеет какую-то свою чудинку: один, покупая в супермаркете коньяк по цене, равной среднегодовой зарплате обычного труженика, ворует грошовую шоколадку, другой, имея дом, набитый фарфором, предпочитает пользоваться пластиковыми одноразовыми стаканчиками, третий – в доме, выстроенном по европейским стандартам, пристраивает баньку, что топится «по-черному». И что удивительно, окружающие считают такие чудачества вполне резонными. Павел Загорский знавал одного миллиардера, владевшего едва ли не половиной никелевых запасов России, который любил потолкаться на многолюдном базаре и торговаться из-за горсти семечек с какой-нибудь древней бабкой в цветном сарафане. Надо признать, что не было случая, чтобы тот не отвоевал хотя бы копейку.

Эти богатеи весьма неуступчивый народец!

На фонарных столбах демонстративно висели видеокамеры. Одна из них, видно настроенная на движение, бдительно поворачивала сверкающее окулярное око в их сторону. За ними уже давно наблюдали, хозяин предупрежден, а значит, готовится к незапланированной встрече, вооружившись широкой улыбкой и усиленно ломая голову, с чем же связано появление следователей. Возможно, перебирает в памяти грешки десятилетней давности. А их в общей сложности набиралось немало.

Дом окружал металлический забор, выкрашенный в золотистый цвет, через прутья которого на них взирали два человека в черных костюмах, больше смахивающие на официантов, нежели на охрану. Встретившись взглядами с сыщиками, они слепили широкие улыбки, будто рассчитывали на щедрые чаевые.

Не дождетесь, братцы!

– Пройти можно? – спросил Загорский, поймав себя на неприязни к частным охранным структурам. – Мы из следственного отдела.

Безобидная пауза вдруг наполнилась содержанием, как пустое ведро колодезной водой. Хозяину и охране уже успели сообщить, куда направляются гости, но человек в черном костюме, несший вахту на внешнем кольце, старательно лепил добродушие и делал непонимающий вид.

Тот еще лицедей!

– Вы к Роману Сергеевичу?

– Да, к нему, – бесцветным голосом произнес Загорский. Столь продолжительный фейс-контроль начинал порядком утомлять. Его посетила неожиданная мысль, а что, если в эту самую минуту хозяин перелезает забор с противоположной стороны дома, чтобы избежать нежелательной встречи? На его следственном веку еще и не такое случалось. Было бы очень здорово, если бы он разодрал штаны! – Мы из следственного отдела, надеюсь, он у себя?

Подняв трубку, охранник произнес:

– Роман Сергеевич, к вам гости из следственного отдела. – Некоторое время он строго внимал невидимому собеседнику, лишь слегка, будто бы в знак согласия, покачивая головой, а потом, отключив телефон, твердо произнес: – Прошу вас, Роман Сергеевич ждет.

– Даже удостоверения не посмотрите? – ехидно поинтересовался Загорский.

Его встретил спокойный понимающий взгляд «мальчиша-плохиша»:

– У нас все на доверии, скверные люди сюда не приходят. Пойдемте, я вас провожу! – И, не дожидаясь ответа, охранник зашагал по тропинке, выложенной бутовым камнем, в сторону крыльца.

Вошли в дом, неожиданно дохнувший прохладой. Потолок не давил, наоборот, взметнувшись на пятиметровую высоту, он как бы звал гостей за собой разновеликой готической лепниной.

Хозяин дома, небольшого роста, лысенький плотный человек, старательно играл роль российского буржуа. Получалось комично. Буржуа из него никакой! Заморские капиталисты подтянуты, ведут здоровый образ жизни, а у этого в брюхе за толстой кожей пряталась пара ведер пива, отчего он выглядел значительно старше своих лет.

Протопали мимо небольшой рощицы из каких-то широколиственных деревьев (надо полагать, что в этом уголке хозяин дома совершает глубокую медитацию) и пришли в сравнительно небольшую комнату с удобными мягкими креслами.

– Располагайтесь, – просто предложил Роман Семихатов, первым садясь в кресло за журнальным столиком. – Чем же такая малозначительная персона, как моя, могла заинтересовать столь уважаемое ведомство?

– Вы скромничаете, Роман Сергеевич, – невольно улыбнулся майор. – Разве может быть незначительной персона, владеющая состоянием едва ли не в миллиард долларов?

– Ну-у…

– А еще у вас имеется небольшой сталелитейный завод эдак миллионов на сто, записанный на племянника, и большой угольный разрез, оформленный на жену. Но всем этим имуществом фактически руководите вы, – улыбаясь, продолжал Загорский.

– Не ожидал. – Семихатов выглядел слегка обескураженным. – Вы хорошо обо мне осведомлены. Вот только не знаю, радоваться мне этому или нет? Хотя радоваться, наверное, не стоит, если твоей персоной заинтересовалось следственное управление. Но хочу сказать, что ничего противоправного…

– Послушайте, Роман Сергеевич, никто вас не собирается ни в чем обвинять, мы сюда пришли не для этого. А узнать о вас было несложно, достаточно полистать журналы «Форбс»…

– Хм, про сталелитейный там ничего не сказано, впрочем, как и про угольный разрез. Ну да ладно! Так в чем там дело?

– У меня к вам один маленький вопрос.

– Возможно, это и неплохо, когда следователи задают только маленькие вопросы, – улыбнулся Семихатов.

– Вы знакомы с Вадимом Приходько?

– Разумеется. И очень давно.

– А раньше вы жили в Москве?

– Да…

– А Приходько?

– Он тоже, – сдержанно отозвался Семихатов.

– Как-то немного странно, переехали из Москвы в провинцию. Такое не часто можно встретить.

– Сейчас это уже не редкость. В Москве все места заняты, пробиться сложно, остаются только регионы. Как видите, мы не ошиблись. Вряд ли мы достигли бы такого положения в столице.

– А вы были с ним знакомы в Москве?

– Да. А что вам, собственно, не нравится?

– Вы оба как-то в одно и то же время пере-ехали из Москвы.

– Знаете, жизнь вообще непредсказуемая штука. Я могу припомнить и не такие совпадения.

– Вы даже завели совместный бизнес.

– И это тоже.

– А откуда у вас стартовый капитал на бизнес?

– Где-то мне повезло. Дали взаймы, а я потом отработал. Отдал проценты.

– А вот Приходько разоткровенничался и сказал, что очень удачно играл на бирже.

– Бывает и такое. У каждого свой путь. – Пожав плечами, Семихатов удивленно произнес: – Идет какой-то странный разговор, вы нас в чем-то подозреваете?

– Ни в коем случае! Просто уточняю кое-какие детали. У меня к вам еще один вопрос.

– Такой же короткий? – едко хмыкнул Роман.

– Разумеется. – Загорский вытащил из сумки небольшой фотоаппарат и вывел на экран снимок, на котором был запечатлен Семен Чурсанов. – Вам знаком этот человек?

Взяв фотоаппарат, Семихатов некоторое время рассматривал Чурсанова, запечатленного в тот самый момент, когда он выходил из подъезда. На мгновение в глазах Романа Сергеевича, слегка прищурившихся, промелькнуло нечто похожее на страх, но уже в следующую секунду он взирал на Загорского беспристрастно, ясным взором человека, которому нечего опасаться: живет он, как среднестатистический обыватель, зла никому не делает, дорогу тоже никому не перебегает.

– Нет, не знаю, – уверенно ответил он, возвращая фотоаппарат.

– Мне показалось, что ваше лицо как-то изменилось, когда вы его увидели.

– Убежден, я его не знаю… Правда, он похож на одного человека из моей юности. С ним связаны кое-какие неприятные воспоминания, но все это было очень давно… Настолько давно, что мне начинает казаться, что даже юность не имеет ко мне никакого отношения. – Роман Сергеевич вяло улыбнулся. – Вот такие приходят крамольные мысли. У вас есть еще какие-нибудь вопросы?

– А что это за неприятные воспоминания?

– Здесь замешана девушка…

– Понятно. А все-таки, ответьте на вопрос, в каких вы отношениях с Приходько Вадимом Петровичем?

– А какие у нас могут быть еще отношения? Разумеется, не любовные. Рабочие, деловые. Мы уже не первый год ведем совместный бизнес. Как говорится, знаем друг друга как облупленных. Если у вас нет больше никаких вопросов, тогда я пойду. Знаете, в последнее время накатили дела, никак не могу их разгрести.