Андреа Камиллери - Телефон Страница 24

4) Судя по всему, Дженуарди удалось непонятным образом избежать постоянного наблюдения (ежедневные доклады палермских карабинеров не сообщают о каких-либо подозрительных его передвижениях): иначе невозможно объяснить факт его участия в подготовительных совещаниях и в учредительном собрании «Союзов трудящихся», о котором свидетельствуют циркуляр Главного Управления Общественной Безопасности и последовавший за ним доклад Квестора Палермо.

Мы довели вышеизложенное до сведения Вашего Превосходительства не из тщеславного желания похвалиться своими заслугами, верные присяге «молча выполнить приказ и молча умереть», а для того, чтобы уведомить о мерах, кои мы намерены принять сразу после возвращения Дженуарди в Вигату.

Ограничиться наблюдением, пусть и неусыпным, применительно к такому человеку, как Дженуарди, обладающему способностью внезапно исчезать (иногда создается впечатление, что он одновременно может находиться в ста местах) и несущему в себе серьезную опасность для общества, представляется — да простит нас Ваше Превосходительство за смелость — мерой недостаточной и потому совершенно неприемлемой, тем более если принять во внимание странное поведение Начальника Управления ОБ Вигаты, Антонио Спинозо, который ставит нам палки в колеса, препятствуя ведущемуся в отношении Дженуарди расследованию. Речь идет уже не о потворстве преступнику, а о глупом упрямстве.

Возможно, в случае с Дженуарди уместнее было бы отдать приказ о заключении под стражу.

Верный долгу

Гранд-офицеру

Арриго Монтерки,

Квестору Монтелузы.

Монтелуза, 6 мая 1892 г.

Господин Квестор,

настоящим уведомляю Вас, что общее улучшение состояния здоровья, пострадавшего в результате падения, о котором Вам, без сомнения, сообщили своевременно и со всеми подробностями, позволило мне несколько дней назад снова решительно взять бразды правления Префектурой в свои руки. Довожу также до вашего сведения, что бывший мой Начальник Канцелярии, Парринелло Коррадо, переведен, по моей убедительной просьбе, в Префектуру города Сассари (Сардиния) на должность Заведующего Архивом. Поведение этого субъекта по отношению ко мне нельзя назвать иначе, как недостойное и гнусное. Пользуясь моим бессознательным состоянием, вызванным тяжелыми испытаниями, которым на время подвергла меня Жизнь, и уверенный, что это сойдет ему с рук, он систематически скрывал от меня факты, требовавшие моего немедленного вмешательства. Мало того, всех, кто указывал ему на ошибочность занятой им позиции, он уверял в ухудшении моего состояния, беспардонно аттестуя меня как развалину и обузу для Префектуры. Не вижу смысла распространяться дальше о провинностях Парринело, тем паче что Вам должно быть хорошо о них известно.

Довожу до Вашего сведения, что вчера я назначил Начальником Канцелярии господина Джакомо Ла Ферлиту, человека честного и благородного, который открыл мне глаза на козни Парринелло против меня. В частности, господин Ла Ферлита поделился со мной подозрением, что мое падение на лестнице не было случайностью и что его подстроил Парринелло, одержимый ненасытной жаждой власти, чтобы вместо меня управлять Провинцией. К сожалению, у господина Ла Ферлиты нет доказательств, в противном случае он бы, не задумываясь, привлек бывшего Начальника моей Канцелярии к суду, обвинив его в покушении на убийство.

Сообщаю Вам, что по моей просьбе Палермский Легион Королевских Карабинеров принял решение об аресте Дженуарди Филиппо, находящегося в Палермо. Настаивать на его аресте побудил меня подробный доклад Вигатской Части Королевских Карабинеров, копию с которого прилагаю. Лейтенант Ланца-Скокка и раньше предпринимал попытки обратить мое внимание на предосудительность поведения Дженуарди, однако Парринелло, по причинам, кои он не пожелал мне объяснить, старательно скрывал от меня соответствующую информацию.

Прошу применить дисциплинарные меры к Вашему подчиненному Антонио Спинозо, Начальнику Управления ОБ Вигаты, своими действиями неоднократно срывавшему блестящие операции Королевских Карабинеров.

Благородство лейтенанта Ланца-Скокка не позволяет ему допустить возможность сговора между Дженуарди и Спинозо, тогда как я не только не исключаю такой возможности, но боюсь, что сговор существует на другом — более высоком — уровне. Sed de hoc satis.[5]

С глубоким уважением

(Личное, доверительное)

Господину Квестору

Монтелузы.

Вигата, 8 мая 1892 г.

Господин Квестор,

как говорится, час от часу не легче! Не знаю, смеяться мне или плакать. Я в бешенстве, у меня от злости трясутся руки, но я постараюсь ответить спокойно. Имя Дженуарди Ф. (инициал), упомянутого в циркуляре Главного Управления Общественной Безопасности и фигурирующего под тем же инициалом в сообщении, которое Квестор Палермо разослал своим сицилийским коллегам, необязательно должно быть Филиппо, как самонадеянно заключили в Вигатской Части Королевских Карабинеров. С тем же успехом Дженуарди Ф. мог бы, если угодно, носить имя Филиберто, Федерико, Фульвио и т. п.

В данном конкретном случае речь идет о Дженуарди Франческо, 42-х лет (т. е. о человеке, который на десять лет старше), сыне Дженуарди Николо Джерландо и Баррези Джеттины, родившемся в Вигате и там же записанном в метрическую книгу, однако в трехмесячном возрасте увезенном родителями в Палермо, где он по сей день и проживает.

Добавлю, что Дженуарди Франческо не состоит даже в отдаленном родстве с Дженуарди Филиппо.

Франческо Дженуарди давно известен всем Квестурам и Отделениям Общественной Безопасности Сицилии как тип агрессивный, предающийся пьянству и, главное, как смутьян. Неоднократно судим.

Неопровержимое доказательство того, что Дженуарди Филиппо не имеет ни малейшего отношения к созданию «Союзов трудящихся», содержится в прилагаемом докладе, направленном мне не далее как вчера моим палермским коллегой Баттиато Винченцо, которого я специально просил установить наблюдение за Дженуарди Филиппо (при этом я исходил из соображений, далеких от соображений, коими руководствовались Королевские Карабинеры).

Уточню, что в то время как Королевские Карабинеры Вигаты получили адрес Дженуарди Филиппо незаконным способом из разряда уголовно наказуемых (не стану раскрывать его, иначе Вам придется проводить служебное расследование), мне, чтобы узнать этот адрес, достаточно было заслужить доверие тестя Дженуарди.

Господин Квестор, если я прошу установить в Палермо наблюдение за Дженуарди Филиппо, так лишь потому, что опасаюсь за его жизнь.

Я глубоко убежден, о чем уже писал Вам, что все недавние события в жизни Дженуарди связаны с «уважаемым человеком» по имени дон Калоджеро (Лолло) Лонгитано, командором (ни больше ни меньше!).

Как мне стало известно, на днях Лонгитано вырвал у некоего Филиппо Манкузо письмо, разрешающее установку на принадлежащей ему земле телефонных столбов (ранее Манкузо отказывался подписывать такое письмо). Одновременно Лонгитано добился того, что компания Спарапьяно пересмотрела принятое ранее решение прекратить поставки леса Дженуарди.

Все это меня насторожило. Речь не идет, как это может показаться людям, незнакомым с мафиозными обычаями, о шагах к примирению со стороны Лонгитано. Ничего подобного. Лонгитано воздействует на Дженуарди, применяя средство, каким пользуются крестьяне, чтобы сдвинуть с места упирающегося осла: палку и морковку.

Для меня важно понять следующее: что задумал Лонгитано, на какой путь он толкает Дженуарди? И в случае отказа Дженуарди повиноваться ему, использует ли Лонгитано палку, чтобы убить его?

Как Вы узнаете из подробного доклада моего палермского коллеги Баттиато, в пансионе на улице Тамбурелло у Дженуарди побывали только два человека. В первый раз это был Лонгитано (именно он), во второй — молодая жена тестя. Лонгитано провел у Дженуарди немногим более часа, жена тестя, синьора Лиллина, — четыре часа с лишним. После ее посещения Дженуарди бесследно исчез, избежав, таким образом, ареста, на коем настаивал Префект Монтелузы.

Это означает, что либо Дженуарди стал на путь, на который толкнул его Лонгитано, либо скрылся, чтобы не идти у него на поводу, последовав, возможно, совету тестя, переданному последним через жену, синьору Лиллину.

Я не могу просить палермских коллег о большем содействии, ибо понимаю, что в настоящее время для них важнее выявить политиков, чем заниматься мафиози.