Владимир Колычев - Капитан закона Страница 3

– Да нет, чего тут думать?.. Она ко мне правым боком повернулась.

– Зачем?

– Посмотреть хотела, кто там сзади едет…

– Одежда у нее очень интересная. Если посмотреть, кто сзади едет, то вся задница наружу вылезет. Голая задница-то…

– Она же стриптизерша. Привыкла, что на нее смотрят…

– А кто на нее смотрел?

– Ну, ты же, начальник, сам сказал…

– Что я сказал?

– Ну, что задница наружу… Там впереди машины ехали, люди по тротуару шли, а она задницей светит… Ну, я и не сдержался…

– А что, уродом она тебя не называла?

– Ну, сначала называла, а потом зад засветила… Это меня взбесило…

– Так уродом она тебя назвала или ублюдком?

– Ну да, ублюдком, – поправился Рымарев.

– А ты сказал, что она тебя козлом назвала, – с усмешкой напомнил ему Богдан.

– Ну да, козлом… Я уже не помню…

– Я так понял, ты ко всему привык. И урод ты, и ублюдок, и козел… Никаких различий, да?

– Не урод я… И не козел… Зря она со мной так.

– Значит, домой Марину вез?

– Да, к себе.

– И что, Марина всегда так по улице ходит – в лифчике и в штанах без задницы?

– Нет… Просто… – снова завис от напряжения Рымарев.

– Что «просто»?

– Ну, мы посидеть хотели… Я коньяка купил, там, шампанского, фрукты… Она сказала, что приватный танец будет.

– Марина танцевать собиралась?

– Ну да.

– Так Марина или Света?

– Э-э… Оксана! – вспомнил Рымарев.

– А почему Мариной назвал? Забыл, как ее зовут?.. А, может, ее не Оксана зовут?

– Не Оксана… На самом деле ее Рената зовут.

– А зачем соврал? Если врать, то по всему фронту, да? – ухмыльнулся Городовой.

– Да не врал я…

– Кто убил Ренату?

– Я!

– Зачем ты чужую вину на себя берешь?

– Почему чужую?.. Я ее убил!

– Где ты ее убил?

– В машине, я же говорил.

– В машине, куда она села в своем… скажем так, театральном наряде?

– Ну да.

Не верил Богдан Рымареву, не верил. Нутром чуял, что парень берет на себя чужую вину. Но, похоже, отговорить его от этого невозможно. Да и зачем?

Глава 2

Легкая походка у Альбины, грациозная, женственная. Вроде бы и не специально она покачивает бедрами, но это движение все-таки заметно усиливает то волнение, которое производит ее внешность. Не скажешь, что девушка потрясающе красива: глаза маленькие, к тому же узковатые, хотя и не на восточный манер, лицо немного вытянуто вперед, нос длинноватый, острый. Но при этом ее личико казалось совершенным и гармоничным. Худенькая, изящная, но затянутые в джинсы ножки не кажутся тонкими, а под шелковой футболкой призывно колышется высокая упругая грудь, не стесненная бюстгальтером. В чертах лица, в линиях и формах тела, как магнитные аномалии в земных пластах, заложена чувственная энергия, а красивая улыбка и походка излучали сексуальность…

– Что-то ты долго, – с легким упреком сказала Альбина.

Она вплотную подошла к Богдану, но даже не коснулась его телом. Подставила щеку для поцелуя и лишь позволила легонько обнять себя за талию. И только он чмокнул ее в щеку, отстранилась быстрым, но совершенно не суетливым движением.

Богдан открыл ей дверь своей «девятки», и она заняла свое место с грацией и непринужденностью королевы.

Взрослеет Богдан, четвертый десяток уже разменял. До сих пор не женился, семью не завел, но уже нет у него прежнего равнодушия к материальным благам. Взяток он не брал, дела за деньги не закрывал, но есть у него несколько, так сказать, знакомых бизнесменов, которые когда-то платили бандитам дань. Сейчас эти люди братве не платят, потому что у них есть оберег в лице Богдана.

Началось все два года назад, когда Городовой взял под свою опеку одного торговца. Случайно взял, без какого-либо корыстного умысла. И на деньги даже не намекал. После победы над Радиловым авторитет Богдана в криминальном мире заметно вырос, бандиты предпочитали обходить его стороной. Поэтому вслед за одним «подшефным» коммерсантом у него появился второй, третий… Выплат Богдан у них не требовал, процент не назначал. Но когда ему предложили сделать ремонт в кабинете, отказываться не стал и комплект недорогой офисной мебели обратно не завернул. Не отказался и от выгодного бартера – отдал свой убитый «Москвич» в обмен на новенькую «девятку»…

Увы, но к хорошему привыкаешь быстро. Со временем появились и карманные деньги из этих, так сказать, неучтенных источников. Впрочем, Богдан злоупотреблял не особо, в меру. Все-таки не ради наживы он работал, а за идею. Причем работал с полной отдачей, как и в былые времена. Такой вот мент по жизни…

И одевался он хорошо, чтобы нравиться женщинам. И прическа у него модельная, и одеколон французский, и подбородок выскабливал до синевы, хотя в моду входила легкая небритость… В общем, к Альбине он подъехал на белом коне и завоевал ее расположение с легкостью удалого гусара. А сегодня у них первое свидание после недавнего знакомства.

Женщин у него было много, и почти все они уходили сами. Некоторые подолгу жили у него дома, даже перевозили свои вещи, но потом исчезали, не выдержав ритм его жизни. А одна даже выхаживала его в госпитале, когда Городовой лежал там с пулевым ранением, поставила его на ноги и только затем ушла. Сказала, что не хочет иметь ребенка от человека, который в любое время может погибнуть. И никто не мог понять ее так хорошо, как Городовой. Ведь он сам родился в семье мента, который ежедневно мог погибнуть. И погиб, когда Богдан был совсем маленьким. Мать не выдержала горя, спилась и вскоре сгорела. А он едва не заблудился в жизни. Мог бы сейчас мотать срок за сроком, если бы не добрый друг отца…

– Ну, есть немного… А мог бы надолго застрять, – улыбнулся он.

– Почему?

– Да чепэшник потому что. Везет мне на приключения… И на женщин. Ехал к тебе, а приехал к стриптизерше.

– Чего? – возмущенно-настороженно глянула на него Альбина.

– Бандиты гнали с нарушением правил, а в багажнике у них – труп стриптизерши.

– Труп?!

– Да, убили девчонку, в Каму везли сбрасывать.

– Ничего себе!

– Оперативно-следственная бригада подъехала, мне бы работа нашлась. Но я о тебе не забывал, нет. Поэтому сказал, что мне надо в «Двадцать пятый час» съездить, посмотреть, что там да как. Стриптизерша в этом клубе танцевала.

– Да, я знаю этот клуб… И ты что, туда сейчас поедешь?

– Ну, вообще-то собираюсь.

– А меня с собой возьмешь? – загорелась Альбина.

– Как раз хотел с тобой об этом поговорить. Допрашивать я никого там не собираюсь, за кулисы не пойду, просто посидеть хочу, посмотреть, что за клуб такой…

– И что?

– Ну мало ли, вдруг хозяин подвернется. Вдруг его за грудки придется взять…

– Кого? Хозяина «Двадцать пятого часа»? Знаешь, какая там охрана? Там тебя самого за грудки могут взять и на улицу…

Альбина взяла паузу, не решаясь продолжить.

– Вышвырнуть?

– Ну да.

– Все может быть. Но тогда и тебе могут нагрубить…

– Если вдруг что, то я не сахарная – не растаю и не рассыплюсь… Только туда так просто с улицы могут и не пустить. Это сейчас самое крутое место, народ туда ломится. И не простой народ.

– Крутые?

– Ну да, крутые – бандиты там, бизнесмены, золотая молодежь… И за вход нужно платить.

– Ничего, если не пустят, в ресторан поедем.

В конце концов, Богдан не обязан ехать в «Двадцать пятый час». Он задержал преступников, одного расколол на признание, под протокол, все как положено. И теперь он может спокойно умыть руки. А Рымаревым пусть дежурный следователь прокуратуры занимается.

Хотя, конечно, хотелось бы побывать в «Двадцать пятом часе», посмотреть… И на танцовщиц хотя бы одним глазком глянуть. А еще лучше – поговорить с ними… Но если не суждено попасть туда сегодня, то завтра днем он там точно будет. И уже с официальным визитом.

«Двадцать пятый час» находился на территории Юбилейного района, на Красных Коммунаров, пограничной улице между двумя районами. Размещалось заведение в центральном кинотеатре «Кама». От парковки через ухоженные газоны к нему вела мощенная плиткой аллея, упиравшаяся в широкое крыльцо со множеством ступенек.

На парковке стояли в основном дорогие иномарки, но были и «девятки», так что Богдан не почувствовал себя бедным родственником перед лицом крупного парня в черном костюме, что следил за машинами.

Вместе с Альбиной они поднялись на крыльцо, подошли к широким стеклянным дверям, у которых стоял коротко стриженный громила в строгом костюме и с радиостанцией в руке. Взгляд у него был хмурый, останавливающий. Движением руки он преградил Городовому путь:

– Поздно пришли, мест уже нет.

Альбина разочарованно глянула на Богдана. Дескать, так и должно было случиться… Ну да, на нем же нет клубного пиджака, только джинсовая куртка.

– Ты в этом уверен?

Городовой смотрел на вышибалу с улыбкой, но сурово, с угрожающим нажимом. Он умел вкладывать во взгляд силу своего характера и ту внутреннюю тяжесть, которая позволяла ему твердо стоять на ногах при ураганных ветрах.