Кирилл Казанцев - Я не киллер, я – палач Страница 3

– Давай порцию щей. И яичницу тоже давай! А салатика не найдется?

– Как не найдется? Есть и салатик! Очень вкусный – огуречки, помидорки, зелень… Белла! Один салат!.. Вам, мужчина, с чем салатик: с постным маслицем или деревенской сметанкой? Со сметанкой? Очень хорошо! Сметанка свежая, не кислая, я сама готовлю. Вы пока руки помойте – вон у нас при входе умывальник. Там и мыло, и бумажные полотенца… Что, кстати, пить будете – компот или чай? Компот очень хороший из свежих яблок и малины…

Обслуживать посетителей всегда старалась Матрена. У нее это лучше получалось, чем у девчонок. Она была вся такая дородная, домашняя, в чистом белом переднике и косынке, под которой виднелись чуть тронутые сединой русые густые волосы. Глядя на ее румяные – кровь с молоком – щеки, так и тянуло отведать и ее щей, и яичницы из деревенских яиц, и всего остального, что она предлагала. Она самолично поставила разогревать в маленькой кастрюльке вчерашние щи, которых осталось совсем немного, потом перелила их в глубокую тарелку, положила ложку сметаны, посыпала сверху зеленью и понесла на подносе в обеденный зал посетителю. Белла тут же порезала салат и тоже поставила перед посетителем на стол, а Стелла уже дожаривала яичницу. Одним словом, клиента обслужили быстро, и он, довольный, ловко орудовал ложкой.

Подошло предобеденное время, когда в кафе понемногу начинали заходить посетители. Это означало, что готовить все, что не доготовили, теперь придется одним девчонкам, а мать будет заниматься в зале с посетителями. Стелла разрешила сестре лепить пирожки, а сама принялась крутить мясо на мясорубке. Белла ловко делала свое дело, время от времени посматривая на сестру, как будто хотела ее о чем-то спросить, но как-то не решалась. Наконец, она не выдержала и, оглянувшись с опаской на открытую в обеденный зал дверь, тихо сказала:

– Стелла, а можно тебя кое о чем спросить?

Старшая сестра усмехнулась:

– Смотря о чем. А то могу и не ответить. Или так ответить, что и спрашивать расхочешь.

– Стелла, ну я серьезно…

– И я не шучу. Ну, ладно, спрашивай, я сегодня добрая.

– Стелла, я вчера поздно вечером видела, как ты садилась в машину к какому-то водителю…

– И что с того? – усмехнулась девушка, продолжая с усердием крутить ручку мясорубки.

– А зачем ты к нему садилась?

– Тебя не спросила! – с вызовом бросила сестра.

Белла уложила пирожки на два противня и засунула их в заранее разогретую духовку большой плиты. Потом она проверила температуру на термометре, вытерла руки о кухонное полотенце и села напротив сестры. Та бросила на нее быстрый и недовольный взгляд.

– Стелла, я серьезно… Зачем ты это делаешь? – тихо и грустно спросила Белла.

– Что это?

– Ты понимаешь, о чем я…

– Слушай, сестренка! Давай вон лучше зелени впрок наруби, чего расселась? Переработала, что ли? Время – к обеду, сейчас народ пойдет, только успевай поворачиваться.

Разговаривать с сестренкой Стелле, как видно, вовсе не хотелось. Она продолжала усердно крутить ручку мясорубки, подкладывая в жерло все новые куски мяса.

– Ты это из-за Андрея, да? – все так же тихо спросила Белла.

– Слушай, ты… Ты мне не поп, и я тебе исповедоваться не собираюсь! – довольно громко крикнула Стела. В голосе ее слышалось раздражение.

– Ну, чего ты так? Я же только спросила… – виновато проговорила Белла.

– А нечего и спрашивать! – снова крикнула сестра.

В это время в кухню зашла Матрена и замахнулась на дочек полотенцем:

– Тише вы, заразы! – зашипела она. – Там же все слышно! Люди в зале! Дома поругаться не можете?! Белла, нарежь еще салата, народ подошел…

Матрена выплыла из кухни, изобразив на лице радушную улыбку для посетителей, а Белла принялась стругать намытые овощи в большое блюдо.

– Стелла, ты только не обижайся и не кричи, ладно? – снова тихо заговорила она. – Я матери ничего не скажу, правда…

– А мне-то что! Можешь говорить, – усмехнулась сестра с деланым равнодушием.

– Нет, ты что?! Я – могила! Только ты скажи: ты к водителям садишься ночью в кабины за… этим?

– За чем за этим? – сделала наивное лицо Стелла.

– Ну, ты что, не понимаешь?

– Нет.

– Да ладно. Я что, маленькая? Я же все понимаю…

– Господи, да что ты можешь понимать?! У тебя еще понималка не выросла!

Некоторое время сестры работали молча.

– Девочки, сделайте быстро три салата, три порции щей и… что там с пирожками? – заглянула в кухню мать.

– Пирожки сейчас будут! – вскочила Белла со стула.

– …и пирожков побольше: люди в дорогу возьмут.

Матрена скрылась в зале, а девчонки принялись стругать салат и разливать только что сваренные щи по тарелкам. Белла не стала больше донимать Стеллу расспросами, она и так знала, чем занимается ее любимая сестра. Она выложила пирожки в огромный таз, накрыла его полотенцем, взяла один горячий пирожок и вышла через зал на крыльцо посидеть в теньке и отдохнуть хоть немного на воздухе. В кухне было невыносимо жарко от натопленной печи и плиты. Она заметила, что в зале в это время обедали трое мужчин среднего возраста. Все они были очень хорошо одеты, по всему видно, люди не бедные. У всех аккуратные прически, не то, что у шоферюг. Лица холеные, гладко выбритые, майки светлые, на шее – золотые цепи. Бросив на посетителей быстрый взгляд, Белла вышла на крыльцо и села на самую верхнюю ступеньку. Она надкусила пирожок и принялась с аппетитом жевать его, поскольку еще не завтракала сегодня.

Возле кафе стояла крутая тачка, больше похожая на дом на колесах. Огромная, с черными стеклами, вся сверкающая на солнце чистотой и лаком. Ничего себе машинка! Сколько же такая может стоить? Стелла говорила как-то про такую же, что стоит она не то «лимон», не то два. И откуда у людей столько денег?

Минут через десять на крыльцо вышли и те трое сидевших в зале мужчин. Они держали в руках пакет с пирожками. Один ковырял во рту зубочисткой, другой вытирал бумажной салфеткой руки.

– …А вот сейчас как раз и спросим у этой красавицы! – широко улыбнулся ослепительно белой улыбкой тот, что держал пирожки, и обратился к Белле: – Ну-ка скажи, ангелочек: где тут у вас можно найти чистый лесной уголок для отдыха и рыбалки? Только учти: местечко должно быть интимным.

Он смотрел на девушку ласково, немного насмешливо, и глаза у него были голубые и очень выразительные. На вид ему было около сорока.

– Какое местечко? – переспросила Белла.

– Интимное, интимное, – закивал голубоглазый, – то есть такое, куда больше никто, кроме нас, не заглянет.

– Понимаете, барышня, мы хотим порыбачить и поохотиться, – вступил в разговор другой мужчина, тот, что ковырялся во рту зубочисткой.

Этот был широкоплечий брюнет, выглядевший чуть старше своего голубоглазого друга. Он надел соломенную шляпу с полями.

– Только мы любим это делать в уединении, – добавил с улыбкой голубоглазый, – чтобы нам никто не мешал. Или мы никому не мешали.

– Есть здесь такое место, – сказала Белла, вставая и показывая рукой вдоль дороги, – вы сейчас поезжайте в ту сторону, километров восемь проедете, будет развилка, вы сверните направо, проедете… я не знаю, сколько километров, но на машине минут пятнадцать вам езды. Доедете до заброшенного хутора, от него километра четыре будет до пруда. Там место хорошее, тихое, и рыбачить можно, и охотиться. Там и утки есть, и рыба…

– А пруд большой?

– Большой, в нем и купаться можно. Там редко кто бывает: далековато. Только наш дядя Егор ездит туда охотиться, и то редко: у него машина на ладан дышит.

Мужчины рассмеялись.

– Спасибо, что так подробно рассказала. Только что-то уж как-то запутанно все: до развилки, после развилки… какой-то хутор заброшенный… Как мы то озеро найдем? Может, ты с нами поедешь и покажешь? – спросил голубоглазый, подмигнув брюнету в шляпе.

– Не, я не могу: мне надо на кухне работать, пирожки печь, – покачала головой девушка.

– Да ладно, работать ей надо! А нам рыбачить надо, у нас выходной! – с шутливой строгостью сказал голубоглазый. – Давай садись в машину, покажешь дорогу, а мы тебя назад привезем. Лично я доставлю тебя сюда же, на это крыльцо, пока мои товарищи удочки устанавливают. Судя по твоим словам, до пруда этого километров пятнадцать будет, ну, от силы, двадцать. Для нашей машины это не проблема, домчит за пять минут!

В это время на крыльцо вышла Стелла. Увидев, что сестра точит лясы с клиентами, она строго сказала:

– Белла, иди посуду мыть!

– Так нас Белла зовут! – обрадовался голубоглазый. – Какое божественное имя! В такой глуши…

– Это нас папа так назвал, – тут же выдала младшая сестра.

– Так это же прекрасно! Но с таким именем нельзя мыть посуду, с ним можно только жить в роскошном особняке! – театрально воскликнул голубоглазый.