Форс-мажор – навсегда! - Андрей Нариманович Измайлов Страница 30

У вас, бандюки, своя демонстрация, у него, у Токмарева, своя!

Соображать, рассчитывать все досконально после взрывной волны, наложившейся на контузию, действительно трудно. Тогда доверься чувству боевой ситуации. Экспромт, экспромт!..

Лучший экспромт — тщательно подготовленный? Дилетантское суждение! Экспромт изначально спонтанен. Иначе… называйте иначе.

Артем вошел в подъезд.

— К ноге, Архар!

Поднялся на третий этаж.

— К ноге, сказал! Ц!

Нажал кнопку звонка.

— Архаррр! Место! Арх-х-х!..

Никто не отозвался, никто не открыл.

Оно и понятно.

Кроме вчерашнего Пети Сидорова в квартире не оказалось ни души.

Нет. Вовсе ни души.

Вчерашнего Петю Сидорова в сегодняшней ипостаси никак не заподозришь в наличии души. Бренная оболочка — да. Причем сильно подпорченная.

Когда никто не отозвался и на второй, и на третий звонок, Токмарев вслушался в происходящее (не происходящее?) за дверью.

Что ли, никого? Пунктуальность блюдут? Договорились на одиннадцать — в одиннадцать и подкатят, тик в тик. Ритуально. Мол, точность — вежливость королей. А они все поголовно воображают себя королями — начиная с Каймана-Чепика и кончая распоследним быкующим сопляком… и примкнувший к ним Жуков, который дед типа прораба.

Однако коробочка «форда» (21–21 ЛОХ) вот она, стоит неподалеку. И относительно недавно стоит, мотор не успел окончательно остыть. Прибыли, значит, короли недосвергнутые.

И? Притихли-затаились в квартирке? Зачем? В ожидании кого? Лоха-Токмарева? Он пришел, он здесь! Тук-тук! А в ответ — тишина. Что за п-п…

Например, такое «п-п…» Еще не подъехали. А в коробочке «форда»… красноглазый Гочу с абреками, ждущий часа икс (11.00). В час икс кайманы-обидчики должны быть в адресе тик в тик. А «стрелка» у кайманов-обидчиков намечена не с кем иным, но с урусом, жене которого красноглазый Гочу пару месяцев назад подарил… не букет, дура, венок. И до чего удобный случай — одним массированным ударом всех зайцев поубивать. Кайманоиды тоже заслужили венок от Гочу. Хотя бы за то, что безопасность обеспечивают жене уруса (каким образом — отдельный разговор! вах! никаких разговоров с теми, кто таким образом безопасность обеспечивает, — железными прутьями, кастетами, нунчаками! Двое из бригады Гочу до сих пор в реанимации! Покрошить их всех вместе с урусом в мелкую капусту из «борза» и — никаких разговоров! Аллах акбар!..

Вариант? Вариант.

Но есть три нюанса, сводящие вариант на категорическое нет.

В-третьих, уже отмечено — абреки пакостят анонимно.

В режимном Сосновом Бору среди белого дня затевать ярую пальбу из автоматов? Предварительно представившись: Гочу, «форд» 21–21 ЛОХ? Чай, не Кизляр, где до границы с Чечней — считаные километры. Чай, почти Петербург, сердце России. Ну, Москва, Москва — сердце. Но Петербург тоже… не Кизляр. И до границы с Чечней еще дальше, чем Первопрестольная. Обратно — как?

Или смертники? Гибель в открытом бою — гарантия мусульманского рая.

Что-то не спешат абреки в рай, по командировочным впечатлениям капитана ОМОНа: бомбочку подложить втихую — да (лифт!), или впятером на одного безоружного — да (было!). Открытым боем не назовешь…

Но все это — в-третьих.

…А во-вторых, если Чепик не в сговоре с Гочу, откуда знать абрекам о забитой «стрелке», о персоналиях, забивших «стрелку», о точном месте и времени забитой «стрелки». И половины суток не истекло с той поры, как…

Если же они в сговоре, то с какого панталыку красноглазому Гочу городить засаду — договорились ведь обо всем.

Оно, конечно, цена договоренности с абреками — ноль рублей, хрен копеек. И половины суток не истечет, как абреки запросто «кинут» и сами же мрачно заявят: видите?! ни одному слову русских верить нельзя! И, между прочим, будут правы. Не сентенционно, нет. Но по вере своей. Чисто конкретно рассудительно!

(Ибо сказано: «Верующие! Не входите в искреннюю дружбу ни с кем, кроме себя самих: они непременно сведут вас с ума; они желают того, чтобы погубить вас. Их ненависть уже высказалась из уст их; а что скрывают сердца их, то еще больше того. Мы объявляем вам эти знамения, если вы рассудительны… Вот, вы любите их, а они вас не любят…» 3, 114–115. Понятно, не Новый Завет.)

Потому сговориться с кайманами абреки могли, а фигу в кармане сплели загодя.

Но…

…Третий нюанс:

Гена Чепик не имеет национальности, будучи (ставши!) бандюком, с точки зрения Токмарева.

Со своей точки зрения, Гена Чепик еще как имеет — он великоросс! (Чепик! Чепик? Белорусское? Украинское? Черниговские мы! Исконно великоросская территория, что бы там хохлы ни гуторили!)

Нет, он, Гена Чепик, — закоренелый интернационалист, он приемлет всяку тварь, но чего ж тогда они, твари, разбежались по суверенитетам и отхапали у России все исконно наше?!

Твари — кто? Хохлы?

Не! Те нехай бузят. Милые бранятся — только чешутся. Мы, славяне, еще объединимся заново, никуда не денемся друг от друга. А вот «черные» и еще жиды — их всех под ноль, под ноль!..

Следовательно, краткосрочный договор у Чепика с абреками пусть маловероятен, однако возможен — деньги решают все, а кто кого «кинет», гы-гы, посмотрим… здесь не Кизляр, здесь Кайман командует.

Но чтоб тот же Кайман напустил «черных» на (черт с ним, с одноклассником, с другом-приятелем!)… на исконно русского, наводившего конституционный порядок в Чечне, — чур Чепика, чур!

(— Сколько вы убили людей?

— Ни одного!

— Ни одного чеченца?

— Почему?! Штук сорок. Людей — ни одного…

Не Токмаревские слова, Юзона слова. Но Артем рядом был и почему-то не возразил, не… гм… не дезавуировал.)

Наш человек! Одной крови! Меж собой мы с ним как-нибудь все проблемы решим — вплоть до кровопролитной разборки. Но зверям, черным, урюкам, чуркам — ни капли этой нашей одной крови!

Вот не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Бытовой чепиковский ультрапатриотизм, за который Генка впервые спонтанно схлопотал от Артема в классе эдак шестом (а неча третировать Марика Юдина, придурок!), нынче запоздало, но всплыл