Тайна в черной рамке - Владимир Григорьевич Колычев Страница 32

Егор выстрелил еще два раза, противник резко сдал назад. Прокофьев хотел выстрелить ему вслед, но в глазах совсем потемнело, и рука отказывалась держать пистолет. И все же палец нажал на спусковой крючок. Стрелял он без разбору, куда-то в снег, но киллер тем не менее не рискнул приблизиться к нему и окончательно исчез где-то за детской горкой.

Сознания Егор не терял, он даже нашел в себе силы подняться и пойти за преступником, но надолго его не хватило, сделал пару шагов и упал. Появилась Вика, он слышал, как она звонила в «Скорую». Затем услышал ее голос над своим ухом:

– Егор! Егор!..

Он попытался сфокусировать на ней взгляд, но не сумел. Перед глазами расплывались темные круги, голова кружилась.

– Уходи… – пробормотал он. – Захар.

Появился Мышкин, Прокофьев не видел его, но слышал его голос.

– Можно? – Леонид взял у него из руки пистолет.

Боезапаса там совсем чуть-чуть, патрона два-три, но Захара отпугнуть хватит. Не такой уж он и храбрец, каким кажется.

Но Захар так и не появился. Зато подъехал наряд полиции. Вика к этому времени сняла с Егора бронежилет, а Мышкин принес из ее машины аптечку. Но перевязать его они не успели, появилась машина «Скорой помощи», в ней Прокофьев сознание и потерял.

Глава 12

Наркоз отступал медленно, вместо мозгов – тяжелая вата, веки – те и вовсе залиты свинцом. Егор не мог открыть глаз, но чувствовал рядом Вику и слышал ее голос. Она сидела у изголовья кровати, держала его за руку. И говорила, говорила.

– Это не служба, а проклятие какое-то. Сколько раз в тебя стреляли, рука еще не зажила, вот опять!.. Может, хватит воевать? Может быть, стоит перейти на спокойную должность?.. Или просто в кабинете сиди, зачем тебе самому за бандитами бегать?..

До Егора вдруг дошло, что рядом с ним вовсе не Вика, за руку его держала жена Марина. Может, она и не такая красивая, но голос у нее приятный, пусть говорит, пусть удерживает его на этом свете…

Он все-таки разлепил веки, чтобы взглянуть на жену, в глаза хлынул солнечный свет, и он увидел перед собой Бутенкова, который вовсе и не думал уговаривать его сменить место службы или спрятаться за спинами своих подчиненных.

– А где линейка? – спросил Егор.

– Какая линейка? – удивленно и с улыбкой спросил Бутенков.

– Линейка криминалиста. На лицо… Романыч, я чувствую себя перед тобой криминальным трупом. – Егору пришлось постараться, чтобы выжать из себя улыбку.

Губы какие-то онемевшие, как будто их ледокаином обкололи. Или уже формалином обработали?

– Шутишь? И я пошучу. Это хорошо, что ты в бронежилете родился.

– Да неважный бронежилет… Или из «Беретты» стреляли?

– Из нее самой. Одну пулю твой бронежилет задержал, а вторую – не совсем. Вторая чуть до сердца не достала, еще бы чуть-чуть, и все.

– Значит, баллистическую экспертизу провели?

– Тот самый пистолет, из которого убит Шабалин.

– Захар?

– Тебе видней.

– Не знаю, не видел. Он был в маске.

– Уверен?

– Или капюшон очень низко на лицо натянул. И воротник мог высоко поднять. Темно было, снег валил.

– Ну да, снег. Все следы замело, – кивнул Бутенков.

– Знает, сволочь, когда стрелять.

– И убивать. Захар тебя убить хотел.

– Он Вике, случайно, не звонил? – спросил Егор.

– Не звонил, но… – Бутенков почему-то отвел взгляд.

– Сообщение прислал?

– Прислал. Ты следующая, написал, на очереди. Если денег не будет.

– Деньги, деньги… Есть у нее деньги или нет, а охрану к ней приставить надо.

– Приставим. Обязательно приставим… Ковелев лично распорядился. – Бутенков снова посмотрел куда-то в сторону.

– Ковелев?

– Ну ты же знал о ее… э-э, дружбе с Сигайловым.

– И в меня камень прилетел?

– Полный огород накидали.

– Ковелев?

– С одной стороны, плохо, что в тебя стреляли, но с другой… – Бутенков нарочно затянул паузу.

– Неужели меня от дела отстранили?.. Или от должности?

– От должности вряд ли, а от дела… Какое сейчас для тебя может быть дело? Лежи, выздоравливай!

– Значит, отстранили.

– Перова утверждает, что ты не знал Сигайлова. И Сарычева ты узнал уже после того, как банда ограбила банк.

– После того.

Егор чувствовал себя неважно, он был в полуобморочном состоянии, но нельзя ему отключаться. Бутенков, по сути, вел допрос, нужно успеть оправдаться, пока не угасло сознание. А то потом придет Шимановский и начнет орать, размахивая руками. Так заорет, что превратится в Ковелева.

Егор усмехнулся, похоже, сознание скатывалось в зону галлюцинаций. Нужно брать себя в руки.

– Это Сарычев накатал на тебя телегу прокурору?

– Сарычев.

– Зачем?

– Чтобы я оставил его в покое.

– И чтобы у него были развязаны руки? – спросил Бутенков.

– Возможно.

– А может быть, в тебя стрелял Сарычев?

– Да нет, я бы его узнал, – качнул головой Прокофьев.

Он закрыл глаза, вспоминая вчерашний эпизод. Человек в маске надвигался на него твердым решительным шагом. Но ведь и Сарычев отнюдь не робкого десятка. И походка у него уверенная.

– А почему он был в маске? – спросил Егор.

– Кто в маске? – откуда-то издалека донесся голос Бутенкова.

– Захар.

Действительно, зачем Захару скрывать свое лицо, если он стрелял из одного и того же пистолета? Он, конечно же, знал, что такое баллистическая экспертиза. Нельзя стрелять из паленого пистолета, эту истину бандиты должны превосходно знать. Но нет, Захар стрелял, скрывая лицо.

– Или стрелял не Захар? Что, если Сарычев? – спросил Егор.

– Чуть что, сразу Сарычев!

В голосе Сарычева звучала обида. Он стоял на фоне детского игрового городка, в знакомой куртке, но без маски. Снег валил так же густо, как и вчера, но сейчас Егор видел его лицо.

– А разве не ты стрелял в меня этим летом?

– Нет.

– А инкассаторы? А Сивый?.. А Васильков, а Вельяминова?..

– Это все поклеп, начальник! И Ковелев тебе это популярно объяснит! – обидно засмеялся Сарычев.

– Где ты находился в момент убийства Шабалина? – спросил Прокофьев.

– Шабалина? Которого Захар застрелил?

– Из пистолета Захара.

– То есть не Захар стрелял, а из пистолета Захара стреляли?.. Ты сам подумай, начальник, откуда у меня может быть пистолет Захара? Где я его взял? Захар что, в голове у меня живет? Захар что, таракан?.. Ну ты совсем, начальник!

Сарычев покрутил пальцем у виска и