Валерий Барабашов - Золотая паутина Страница 39

А Володя, которого привез сегодня Безруких, человек, кажется, надежный. Да, видно птицу по полету, видно. Спекулянт он прожженный, как говорят в России, пробу негде ставить, но именно такой ему и нужен. Торговаться, судя по всему, Володя особо не будет, ему нужно золото, и слиток долго у него не задержится — перепродаст. «Сигарету» ему нужно продать ту, потяжелее, там сто два грамма, и он запросит со своего нового знакомца по сотне рублей. Не даст — черт с ним, придется уступить, но немного, надо же делиться еще с этим придурком, Славиком, — он нашел покупателя.

…Рамиз покосился на молчаливо едущего с ним в лифте парня. Тот отрешенно смотрел перед собой, был занят своими мыслями. Не обращал на него, Рамиза, никакого внимания.

На шестом этаже лифт остановился, Рамиз вышел, а Коняхин поднялся еще на два этажа, позвонил в первую попавшуюся дверь, спросил Бориса. Женщина за коричневой дерматиновой дверью ответила, что никакого Бориса тут нет, и Коняхин извинился, пошел вниз, прислушиваясь, что там происходит, на шестом этаже.

Он поспел вовремя: Рамиз закрывал дверь своей квартиры уже с той, внутренней стороны, и старшему лейтенанту оставалось лишь глянуть на номер — 239. Итак, адрес Рамиза Алиева установлен.

…Володя Кубасов ждал Коняхина у киоска «Союзпечать», прохаживался по тротуару туда-сюда, а чуть поодаль стоял их зеленый «Москвич», за рулем которого сидел Гладышев.

Оперативники вернулись в управление, доложили Русанову о результатах наблюдения. Скоро на столе Виктора Ивановича лежала справка: по адресу Зеленоградская 6, квартира 239 проживает Мамедов Эльдар Муслимович, 1939 года рождения, беспартийный, азербайджанец, женат, имеет дочь, работает заместителем начальника отдела снабжения городского ремонтно-строительного треста.

— Вот вам, молодые люди, и «Рамиз»! — воскликнул Русанов и, довольный, весело смотрел на явно притомившихся оперативников. — Гусь еще тот. Конспиратор и подпольный валютчик-перекупщик. Живет себе под псевдонимом, милицию за нос водит. Я ведь обратил внимание на эту фамилию, она в сводке за май прошла. Спекуляция, если мне память не изменяет, женскими сапожками. Дело сегодня сделано большое, Алиев стал Мамедовым… Так, ребята, сейчас обедать, перекурить, в семнадцать ноль-ноль — маленькое совещание. У меня.

Офицеры ушли, оживленно переговариваясь, а Русанов стал рассматривать готовые уже фотографии: вот «Рамиз» выходит из такси Безруких, вот он садится в троллейбус, вот заходит в подъезд своего дома. Что ж, личность Мамедова установлена, теперь наблюдать за ним проще, главное — не спугнуть, не насторожить, задержать его с поличным, с золотом. Тогда можно будет спросить, где он брал или берет эти «сигареты».

К вечеру опергруппа выработала вроде бы хороший и логичный план: события торопить нельзя, пусть все развивается своим чередом. Если задержать Мамедова сейчас, без слитков, это мало что даст. И суду, и прокуратуре, да и им самим, оперативникам, нужны вещественные доказательства — золото; это тонкая ниточка к тем, кто ворует его на предприятии, и оборвать ее ни в коем случае нельзя. Надо набраться терпения, походить за «Ремизом», попытаться установить его связи, подождать шагов и с его стороны. Покупателей он ищет, это ясно; Володя Кубасов, надо думать, ему приглянулся, Рамиз должен найти его.

Генерал в целом одобрил план. Но сказал Русанову, что для сбора информации о Мамедове нужно установить за ним ненавязчивое наружное наблюдение: Рамиз может искать и других покупателей, неизвестно же, сколько у него золота. При удобном случае надо попытаться внедриться в число этих потенциальных покупателей еще кому-нибудь из оперативников, тому же лейтенанту Гладышеву: Мамедов его не видел. А Кубасову — потолкаться на барахолках, его должны там признать за своего.

Рамиз пришел на толкучку Южного рынка в следующее воскресенье. Часа полтора толкался в этом человеческом море торгующих и покупающих людей, искал тех, кто сбывал кроссовки. Один парень, заподозрив в нем сотрудника БХСС, торопливо покидал в раскрытую сумку несколько пар кроссовок, дал деру. Молодая женщина с новенькой парой «Адидаса» раздраженно сказала, что никакого она Володю не знает, и добавила с угрозой: «Не приставай, усатый, у меня тут муж недалеко…»

Решив, что нужного ему человека не найдет, Рамиз отправился было домой, но вдруг за шапками и воротниками, густо лежащими на прилавке, увидел скучного парня, который обреченно как-то повесил на шею пару кроссовок да так и стоял, никого к себе не зазывая и не проявляя торговой активности.

Рамиз подошел, повертел кроссовки, спросил:

— Чего скучный такой, а, дарагой?

— Денег нету, дядя, процедил тот. — Без денег заскучаешь.

— Сколько просишь за них?

— Сто двадцать.

Цена была, по нынешним временам, сходная, можно и купить. Рамиз, однако, не спешил. Спросил как бы между прочим:

— Володю знаешь? Черненький такой, плотный. В «варенке» ходит, в темных очках… Он обещал мне пару блоков «Кэмэл».

— А… Кубик! Знаю, — оживился парень, но в следующее мгновение глаза его стали строгими. — А тебе он зачем, дядя?

— Я же тебе говорю: «Кэмэл» обещал… Сказал, что здесь его можно увидеть, на рынке. А я вот почти два часа хожу и… — Рамиз развел руками. — Но знаешь, где он работает? Как его найти?

— Ха! Работает! Кубик по всему Союзу работает, скоро, наверное, с иностранцами дело свяжет. Кубик — большой человек! Он — везде, и нигде конкретно, дядя, понял? Кто же таких людей адреса дает? Может, ты из милиции, может еще откуда!

Мамедов с веселой улыбкой смотрел на говорливого парня.

— Ладно, дарагой, много слов говоришь. Кроссовки я у тебя покупаю, на вот деньги… А Володю увидишь… Нет, ничего не говори, я сам его найду.

Парень пересчитал деньги, поданные ему покупателем, спросил, не слушая:

— Тебе кофе растворимый надо, дядя? Пару банок могу толкнуть.

— Сколько?

— Тридцатка.

— За банку?!

— А ты как думал?!

У Рамиза от злости дернулась щека — такой откровенной наглости он еще не встречал.

— Ты совесть-то имей, юнош. Кто за такую цену возьмет? Ну, рублей бы хотя по двадцать… БХСС тебя за такие штучки быстро сцапает.

— Дядя, ты мне мозги не пудри, понял? Хочешь — бери, не хочешь — не агитируй тут и милицией не пугай.

Рамиз ушел, возмущенно бормоча себе под нос: «Ну спекулянты, ну наглецы! Управы на вас нету. Распустила Советская власть, никому дела нету. Тридцать рублей за банку! Да ей всего-то цена — червонец, а этот сосунок втридорога требует!…»

Мамедову хотелось купить растворимого кофе, в доме давно кончился, но даже он не мог уже заплатить такую высокую цену. И все же с рынка Рамиз возвращался в хорошем настроении: он получил косвенное подтверждение — Володя, по прозвищу «Кубик», действительно существует в этом торговом мире, его знают, имя произносят с уважением. Значит, с ним можно иметь дело. Теперь надо поймать Славика-таксиста, оказать ему: пусть, мол, Володя приходит туда-то и тогда-то.

Довольный ушел с рынка и лейтенант Гладышев. Поулыбался, вспоминая свой разговор с Рамизом. А где бы он взял кофе, если бы Мамедов согласился отдать тридцать рублей? Вот была бы немая сцена! Впрочем, выкрутился бы. Сказал бы, в следующий раз приходи, дядя, будет тебе и кофе, и коньяк, все, что душа пожелает. Главное он, Гладышев, сделал: нужная информация о «Кубике» Рамизу всучена. Теперь остается надеяться, что Мамедов назначит встречу.

Встретились они дня через четыре. Рамиз через Безруких передал Володе: быть в субботу после трех в кафе «Погребок». В это время народу там немного, можно посидеть, спокойно поговорить…

Ясно было, что Рамиз готов продать золото, что никаких подозрений «Кубик» у него не вызвал, что «спекулянт» Гладышев отлично сыграл свою роль, и отделу Русанова надо было готовиться к задержанию валютчика.

Все было сделано просто. В «Погребке» администрация оставила свободными два соседних столика, за одним из них сидели Коняхин с Русановым, вели какой-то нейтральный разговор, потягивали из высоких бокалов прохладительный напиток, а за соседним столом сидел в одиночестве «Кубик», Володя Кубасов. На столе у него стояла бутылка вина, конфеты и лимонад. Негромко играла музыка, шелестели под потолком лопасти вентилятора, неспешно работали официантки. В кафе царил полумрак, свет был приглушен, мягко растекался по углам «Погребка», между квадратных полированных столов. Никто здесь никому не мешал, место для встречи было, наверное, идеальным.

Рамиз появился в половине четвертого, когда оперативники стали уже заметно нервничать — не придет, что ли? Одет он был в светлый короткий плащ, талия перехвачена поясом. Белый шарф на груди а чорная, с большими полями, шляпа заметно изменяли внешность Мамедова, в полумраке кафе Кубасов не сразу его и узнал, но, приглядевшись, помахал рукой, позвал к столику.