Наталья Александрова - Две дамы на гвинейской диете Страница 43

— Как — твоим? — растерянно переспросил Вадим. — Почему он станет твоим?

— Очень просто! — охотно ответила Роза. Я его унаследую! Унаследую после дядиной смерти! Ведь я — его единственная родственница! Не слишком близкая, конечно, но других у него нет!

— Как? — в голосе Вадима смешались удивление и страх. — Ведь у него есть жена.., кажется, даже не одна…

На этот раз Роза откровенно расхохоталась.

— Мы ведь не на арабском востоке, дорогой! проговорила она наконец. — У нас не разрешено многоженство! Так что нескольких жен у Ильи быть не может, а на данный момент нет вообще ни одной! С Кариной он уже благополучно развелся, а снова жениться на Лене не успел, так что сейчас я — его единственная наследница! Мне только нужно, чтобы Илья умер, и в этом ты мне поможешь!

— Я? — переспросил Вадим.

— Именно ты! — подтвердила Роза. — На этом пистолете твои отпечатки пальцев, так что для следствия все будет ясно. Ты пытался заставить Илью отказаться от прав на прииск, а когда он не согласился — разозлился и застрелил его.., а сам потом погиб. Несчастный случай! Как ты там говорил? Пока смерть не разлучит? Видишь, ты оказался совершенно прав!

Во время этого волнующего разговора Надежда не теряла времени даром. Восстановив кровообращение в руках, она развязала веревку на ногах и поднялась. Крадучись приблизилась к двери и выглянула в соседнюю комнату.

Там она увидела чрезвычайно выразительную сцену. Илья с лицом, покрытым свежими синяками, сидел на железной койке, к которой он был прикован наручниками. Альбинос Вадим стоял перед этой койкой с совершенно растерянным видом. И наконец Роза Вигдорчик расположилась возле дальнего входа, направив на своего недавнего сообщника; ствол большого черного пистолета.

Ее оружие было направлено на Илью. Еще секунда — и прогремит выстрел.. :

Надежда не могла этого допустить. Она схватила первое, что попалось под руку — это был стоявший на тумбочке литровый термос — и запустила его в разбушевавшуюся Люськину племянницу. Ее руки, только недавно туго перетянутые узловатой веревкой, плохо повиновались, и термос не попал в цель. Вместо этого он ударился в стену рядом с Розой.

В гнетущей тишине подвала разбившийся о стену сосуд прогремел, как взорвавшая бомба.

Роза испуганно подпрыгнула на месте и завертела головой.

— Кто здесь? — истерично вскрикнула она.

Воспользовавшись ее замешательством, Вадим отскочил в сторону и юркнул в боковую дверь. Роза выстрелила ему вслед, но промахнулась, пуля только чиркнула по кирпичной стене подвала, выбив из нее сноп темно-красных осколков.

— Сдавайтесь, вы окружены! — грозным голосом прокричала Надежда фразу из полицейского боевика.

— Вот еще! — презрительно отозвалась Роза и бросилась на голос, двумя руками держа перед собой пистолет.

— Умри, членистоногая! — воскликнула Надежда и бросила в Розу последнее, что было на тумбочке — тарелку с остатками еды. На этот раз бросок был точным, тарелка попала прямо в лицо Люськиной племяннице. Пока та ругалась, отчищая с лица картофельное пюре с томатной подливкой, Надежда стремглав выбежала из своего закутка и бросилась к Илье. Он удивленно взглянул на свою одноклассницу, но та прижала палец к губам и ловким ударом разбила единственную лампочку, освещавшую помещение.

Подвал погрузился в непроницаемую темноту, однако Надежда успела схватить лежавшую возле Ильи стопку документов и засунула бумаги под блузку. Затем она сделала несколько неслышных, крадущихся шагов в сторону и замерла, стараясь даже не дышать.

— Ну что, — проговорила Надежда, выждав минуту и начиная беспокоиться, не слыша передвижений противника, — членистоногие видят в темноте?

В ответ на ее слова прогремел выстрел.

Надежда испугалась. Она боялась не столько за себя, сколько за Илью — ведь он не мог сдвинуться с места, и Роза вполне способна была застрелить его в надежде на наследство. Нужно было во что бы то ни стало увести ее в сторону, как птицы уводят охотника от своего гнезда. Кроме того, беспокоило молчание Вадима, от которого вполне можно было ожидать какой-нибудь гадости.

Пошарив на полу. Надежда нащупала осколок кирпича и бросила его в сторону. Тотчас в направлении звука прогремел выстрел.

Надежда перебежала туда, где, как она помнила, была дверь в коридор, и прокричала, прикрыв рот ладонью, чтобы сбить Розу с толку:

— Браво, отличный выстрел для насекомого!

Или к кому ты относишься — к паукам? Нет, по подвижности скорее к тихоходкам!

Она тут же присела, и сделала это очень своевременно, потому что совсем рядом в стену ударила пуля.

Осторожно поднявшись, Надежда замерла и прислушалась. Совсем недалеко от нее послышались крадущиеся шаги. В то же время она почувствовала левой щекой легкий сквозняк и поняла, что стоит возле двери. Протянув руку в том направлении, она наткнулась на дверной проем, крадучись двинулась к нему и скользнула в коридор. Оказавшись в нем, повторила прежний маневр — подобрала на полу кусок кирпича и бросила его в сторону.

Однако на этот раз выстрела не последовало. То ли Роза разгадала ее хитрость, то ли просто берегла патроны.

В тишине и темноте подвала снова послышались ее крадущиеся шаги.

— Ку-ку! — выкрикнула Надежда, выглянув из-за угла, и тут же отбежала в сторону по коридору И вдруг она наткнулась на человека.

Надежда вскрикнула, но сильная мужская рука заткнула ей рот, а другая обхватила вокруг туловища, прижав руки к бокам.

И тут же над ухом Надежды прозвучал голос Вадима:

— Розочка, дорогая, давай, обсудим положение! Тебе не кажется, что твой план провалился? Может быть, мы снова станем союзниками? Пока еще не поздно! По-моему, худой мир лучше, чем добрая война!

Вместо ответа прогремел новый выстрел.

— Между прочим, я поймал ту чокнутую, которая за нами следила. Так что сейчас ты можешь стрелять сколько угодно, я прикрываюсь ею, как щитом. Ну так что — поговорим?

Надежда поняла, что Вадим действительно использует ее, как живой щит, и пришла в ужас. Это свежее чувство придало ей сил, она извернулась и укусила альбиноса за руку.

Он громко выругался и на мгновение ослабил хватку. Этого хватило — Надежда крутанулась, как угорь, и вырвалась на свободу.

На прощание она пнула Вадима каблуком, попав, по-видимому, по коленке — во всяком случае, так можно было судить по его злобному воплю.

— Ну что. Розочка, — снова заговорил Вадим фальшивым голосом, — может быть, возобновим мирные переговоры?

— Ага, — донесся из темноты голос Люськиной племянницы. — Иди сюда, обсудим условия примирения!

— Только сначала брось пистолет, — отозвался альбинос, — а то ведь я тебя знаю, застрелишь и не моргнешь!

Надежда нащупала у себя под блузкой драгоценные документы. Они были целы, и это вдохнуло в нее новые силы. Осторожно пройдя еще несколько шагов по коридору, нащупала уходящий вбок туннель, спряталась за поворотом и крикнула:

— Эй, компаньоны, рано вы делите дивиденды! Бумаги-то, которые прибыли из Лесогорска, у меня! Так что придется вам принять меня в долю!

— Ты что — упустил ее? — донесся из темноты злобный голос Розы.

— Она меня укусила! — отозвался Вадим.

— И документы посеял?

— Позволь напомнить тебе, дорогая, что этого не случилось бы, если бы не твой эффектный выход с пистолетом! Так что последнюю претензию я не принимаю.

— Ну так что, — напомнила Надежда сообщникам о своем существовании, — мы будем обсуждать распределение доходов?

— Надо ее поймать! — крикнула Роза. — Иди на голос, я тебе помогу!

Мысль, что Люськино наследство придется делить не на двоих, а на троих, показалась компаньонам такой ужасной, что они снова объединились перед лицом неожиданного противника. Вадим не стал спорить с сообщницей и бросился вслед за Надеждой. Однако он, как и следовало ожидать, пробежал в темноте мимо поворота, за которым она пряталась, и удалился в темноту. Скоро вслед за ним прошелестели женские шаги — Роза спешила на помощь компаньону.

Надежда выбралась в коридор. Темнота уже не казалась ей такой непроницаемой — то ли глаза понемногу привыкли, то ли откуда-то в подвал все же проникал едва заметный свет. Взглянув вслед преступным компаньонам, Надежда поняла, что в той стороне, куда они убежали, действительно что-то слабо светится. Она крадучись двинулась в направлении этого свечения.

Прижимаясь к стене и стараясь не производить никакого шума, она прошла изрядный кусок коридора и наконец увидела впереди смутно вырисовывающиеся силуэты Розы и Вадима. Сообщники крались вперед, приближаясь к повороту коридора, из-за которого и выбивалось слабое свечение. Надежда замерла, наблюдая за происходящим.

Вадим, видимо, вспомнив о том, что он мужчина, первым скользнул за поворот. Оттуда донесся какой-то глухой удар, и снова все стихло.