Виктор Мережко - Крот. Сага о криминале Страница 43

Сергей насмешливо посмотрел на собеседника, заметил:

– Вы просчитывали варианты, никого не посвящая в них. Какая-то тайная лаборатория.

– Кузьма… – снисходительно начал Грязнов.

– Сергей Андреевич.

– Да, Сергей Андреевич, – с улыбкой извинился гость. – Думаю, не стоит торопиться показывать свои зубки. Я знаю, что они у вас есть, хотя вы изо всех сил старались их не демонстрировать и до сих пор играете под дурачка. Вы же далеко не дурачок.

– Спасибо.

– Не стоит, – примирительно усмехнулся собеседник. – Так вот, Сергей Андреевич, начнем с того, что покойник входил в число моих ближайших друзей. А учитывая его непростой характер и масштабность хозяйства, которое он успел прибрать к рукам, вариант трагической кончины исключать было нельзя.

– Итак, варианты?

Грязнов засмеялся.

– Знаете, мне нравится, как вы стали разговаривать. В вас уже чувствуется потенциальный хозяин бесхозной империи.

– Это один из вариантов?

– Не исключаю. Я и раньше не исключал вас из числа возможных преемников, а сейчас почти уверен, что именно вы способны возглавить пошатнувшегося монстра. Может быть, ненадолго, временно – события покажут, но то, что вы, как говорится, в материале и что в стабилизирующий период вы окажетесь на месте, сомнений не вызывает.

– Вы пока что будете стоять в сторонке?

– Почему? – удивился Грязнов. – Ни в коем случае. Мы ведь с вами не только друзья, но и, как я полагаю, единомышленники… – Он дотянулся до руки Кузьмы, похлопал по ней, засмеялся. – Мы ведь знаем многое такое, о чем даже друг другу не признаемся. Не так ли, Сергей Андреевич?

Кузьма тоже засмеялся.

– Уж я вам точно не признаюсь.

– Браво! – Гость встал из кресла. – Вот и обменялись комплиментами… Значит, что, до завтра? Где хороним нашего друга?

– На Ваганьковском.

– На Новодевичьем не вышло?

– Мы и не стремились.

– Тоже правильно. Ему все равно, где лежать, а нам все равно, где проведывать!.. Спасибо за аудиенцию.

– Спасибо за визит.

Они обменялись рукопожатием. Возле двери Грязнов остановился.

– Знаете, что мне не нравится?

Кузьма вопросительно посмотрел на него.

– Что мы прощаемся с вами, как английские лорды. «Спасибо за аудиенцию, спасибо за визит». Но мы же с вами русские люди. Давайте жить и общаться именно по-русски!

– Давайте.

Желающих попрощаться с покойным собралось более чем достаточно. Машины выстроились вдоль забора Ваганьковского кладбища до самой Беговой улицы. Люди шли потоком, несли бесконечные венки, букеты цветов, находили общих знакомых, кучковались, о чем-то переговаривались, ждали, когда начнется сама процедура похорон.

Были здесь и откровенные братки, коротко стриженные, в черных, натянутых на накачанные тела костюмах. Но были также и люди бизнеса, изысканно одетые, держались они отдельно от братвы, практически между собой не разговаривали, ничего не обсуждали.

В церковь, где проходило отпевание покойника, протолкнуться было невозможно. Какие-то люди с трудом все-таки протискивались, выносили охапки свечей, раздавали их тем, кто стоял на улице, и снова исчезали.

Наконец народ у входа в церковь заколыхался. Прошел шепот:

– Выносят, выносят…

Гроб несло человек десять. С правой стороны первым шагал Кузьма.

Могила находилась совсем недалеко от храма, и гроб понесли на руках.

Вся масса собравшихся всколыхнулась и двинулась следом.

Гроб поставили на специальный стол. Для тех, кто должен был выступать – чтобы его видели, – подставили небольшой настил, и первым на него взошел Грязнов.

– Дорогие друзья, – начал он и сделал глубокую паузу, обозначавшую волнение. – Случилось страшное и несправедливое. От руки подонков… преступников… погибла талантливейшая личность, выдающийся бизнесмен, поразительный человек. Это и больно, и несправедливо, и страшно. Страшно от того, что подобное может случиться с каждым, кто рискнул ступить на сложную, как выяснилось, опасную, но такую важную и необходимую для нашего отечества стезю… Жаль, бесконечно жаль. Мы скорбим, мы потрясены, мы обещаем тебе, дорогой, что обязательно найдем преступников. И суд наш будет справедливым и беспощадным. Прощай, друг, мы тебя будем помнить… – Он помолчал, оглянулся на Сергея. – Слово ближайшему и, может быть, самому верному соратнику нашего Часовщика.

Сергей вышел вперед, оглядел присутствующих. Увидел своих братков, заметил в глубине толпы пацанов из люберецкой группировки, обратил внимание на парней из команды Гири и на самого Гирю.

– Господа… – произнес первое слово Кузьма. – Именно так – господа. Мы господа своих жизней, своих дел, своего народа, своей страны! Мы – господа и за все в ответе! И мы не имеем права закрывать глаза на такое трагическое событие, которое случилось несколько дней тому назад, в результате которого погиб один из самых самобытных и достойных людей посткоммунистической России!.. Да, беда случилась неожиданно, как любая беда. И перед нами стоят сейчас два самых важных вопроса, две проблемы. Что делать и кто виноват. И мы обещаем ради памяти покойного всем, кто пришел на эти трагические похороны, что приложим все усилия, чтобы решить эти две проблемы! Найдем, кто виноват! И мы уже знаем, что делать. Спи спокойно, друг, соратник, брат…

Он закончил речь, отступил назад и почувствовал, как Грязнов нащупал его руку и крепко ее сжал.

Когда закончились похороны и темная толпа собравшихся двинулась к воротам, Сергей, плотно окруженный охраной и друзьями, тоже направился к выходу.

Краем глаза заметил густую толпу кавказцев, соратников расстрелянного Бесика, которые, не скрывая намерений, внимательно отслеживали его. Отвел от них взгляд, перебросил на другую кучку пацанов из Центральной группировки – они тоже обозначили свое присутствие.

В толкающейся людской массе шныряли субъекты с видеокамерами, и Санек прошептал Кузьме:

– Контора снимает. Старается вовсю. Во материальчика накопают!

Кузьма усмехнулся и увидел человека, целенаправленно проталкивающегося к нему.

– Кузьмичев! Сергей!

Охрана мгновенно насторожилась, а Сергей узнал того самого мента, который как-то тормознул их на перевозке оружия от Сан Саныча.

Сергей дал знать охране, чтобы не беспокоилась, протянул Старкову руку.

– Не узнал, что ли? Володя Старков, сослуживец!

– Узнал, – ответил Сергей. – Что, Володя?

– Ты, как я заметил, птица еще та! Чуть ли не самая главная здесь, – совсем по-детски улыбался Старков. – А говорил, челночишь.

– Какие вопросы, Володя? – довольно жестко спросил Кузьма.

– Да вот, – развел тот руками. – На работу не могу устроиться. С ментуры выперли, а больше никуда не берут.

Кузьма повернул голову к Саньку, распорядился:

– Дай телефон, примешь на работу.

– Кем?

– Решим. – Сергей снова протянул руку Старкову. – До встречи.

К ним направлялся Грязнов. Оттеснил в сторонку, негромко сообщил:

– Будьте все-таки поосторожнее. Вы здесь на прицеле – главный.

– Знаю, – согласился Кузьма.

– Может, на моей машине?

– Спасибо, я привык на своей.

– Ну да. У вас теперь целый автомобильный парк.

– Не знаю. Посмотрим. Может, это и не мой парк вовсе.

В кабинете Кузьмы собрались самые близкие люди – Санек, Аркадий, Колян, Леха. Особняком, в сторонке, скромно сидел Старков.

– Здесь все свои, – сказал Сергей. – Чужих нет.

– Нет Кости, – заметил Санек.

– Кости нет, но он всегда с нами, – отшутился хозяин кабинета, оглядел еще раз собравшихся. – Хочу вам, теперь уже в официальной обстановке, представить Владимира Старкова. Мы в свое время прошли с ним и верхотуру судьбы, и пропасть случая. Вот судьба и привела его к нам. Хотелось бы, чтобы он почувствовал нас, а мы поверили ему.

Возникла неловкая в своей торжественности пауза, Старков приподнялся, изобразил что-то вроде поклона, чем всех рассмешил.

– Мне один из знакомых на кладбище сказал сегодня: вы на прицеле – главный, – продолжал Кузьма. – Думаю, не только я, но и все мы. Поэтому мы не будем перераспределять должности и обязанности, а просто обозначим основные направления, по которым будем действовать с этого дня. Первое – охрана. Серьезная и беспощадная, и за нее по всей строгости отвечаешь ты, Александр. Не Санек, а именно Александр. Второе – вся братва, которая когда-то служила Часовщику, теперь точно так же должна служить нам. Алексей, – обратился он к Лехе, – собираешь их всех и объясняешь простым доходчивым языком, как жить дальше. Третье – автотранспорт. То, что чаще всего взрывается или сминается в лепешку. Контролировать на автосервисе, не подпускать случайных людей на мойках, идеально готовить ходовую часть. Поручаю это тебе, Аркадий. Четвертое – оружие. Оно должно быть самым современным, безотказным, в достаточном количестве. Николай – ты! И наконец, – Сергей перевел взгляд на Владимира Старкова, – личный мой помощник. Моя тень, мои уши, мои глаза. Попробуем на эту должность тебя, Владимир.